Игорь Чужин - Долгая дорога домой

Придя в душевное равновесие, я приступил к работе над документацией, но толком ничего сделать не успел. Стоило мне открыть первую папку, как в кабинет ворвалась разгневанная Викана и потребовала немедленно настроить и на неё её княжескую корону.

Чтобы не допустить ситуацию до смертоубийства и спасти свою никчёмную жизнь, я немного схитрил, заявив, что настроил корону Эланриль первой, потому что опасался за здоровье любимой Виканы. За эту глупость мне впоследствии пришлось жестоко поплатиться, когда до Эланриль дошли эти слова. Всё-таки у женщин, даже таких умных и красивых, как Викана, язык – настоящее помело, от которого почему-то страдает моя шея.

На моё счастье, настройка короны Виканы прошла значительно быстрее, чем это получилось с короной Эланриль. Наверное, у меня уже появился некоторый опыт, а гвельфийка оказалась более продвинутой ученицей. Викана имела доступ к Дереву Жизни на Тароне, и многие вопросы, в которых плавала Эланриль, ей были знакомы на практике.

Убедившись, что Викана полностью освоилась, я запустил обучающую программу в её короне и со спокойной душой отправился спать. К этому моменту мои моральные силы закончились, и толку от попыток продолжить работу всё равно не было никакого.

Глава 24

Будни Великого князя

Большую часть следующего дня мне пришлось посвятить занятиям основами информатики со своими жёнами. Жителям магического мира сложно понять принципы работы живого компьютера, и я думал, что процесс обучения затянется на месяцы. Однако такого упорства от Виканы и Эланриль я не ожидал и не сумел отбиться от их совместной атаки. Скрепя сердце мне пришлось забросить все свои планы и отвечать на бесчисленные «блондинковские» вопросы. Дело продвигалось туго, но неожиданно лёд тронулся и девушки начали понимать, что от них требуется. Убедившись, что жёны готовы к самостоятельному усвоению материала, я повторно запустил обучающие программы в их коронах и вытурил учениц из своего кабинета.

Стоило княгиням скрыться за дверью, как в кабинет вошли Лаэр и Милорн. «Отцы-командиры» заявились с ежедневным докладом о положении дел, то есть нудными рассказами о нехватке наконечников для стрел и порванной амуниции, а также кто из часовых заснул на посту. Меня очень разозлил такой подход к делу, и оба эльфа получили нешуточный нагоняй за то, что заставили Великого князя выслушивать всякую ерунду.

Отведя душу на подчинённых, я приказал собрать в приёмной зале княжеского дворца обитателей Нордрассила для проведения выдуманного мной обряда посвящения. Мне было необходимо привязать эльфов к Дереву Жизни магической связью и тем самым взять каждого под полный контроль.

Лаэр выслушал мой приказ с некоторым недоверием и начал интересоваться неизвестным ему обрядом. Я самым наглым образом навешал ему лапши на уши, глубокомысленно заявив, что обряд должен связать душу каждого эльфа с Нордрассилом, чтобы Дерево могло постоянно заботиться о них.

Неожиданно Милорн потребовал провести первый обряд посвящения с дроу, в результате чего они с Лаэром едва не подрались. Я разнял готовых поубивать друг друга эльфов и заявил, что проведу обряд одновременно для обоих народов.

Ярость, с которой эльфы бросились в драку, в очередной раз показала, насколько мне мало известно об эльфийских традициях и мифах, связанных с Нордрассилом.

Магическая привязка эльфа к Дереву Жизни являлась стандартной процедурой и не требовала настройки заумных параметров для её проведения. Мне было необходимо просто указать Нордрассилу объект привязки и запустить процедуру. Программа позволяла производить как индивидуальную, так и коллективную привязку группы эльфов.

Первыми подопытными кроликами стали Лаэр и Милорн, на которых я решил потренироваться, чтобы не делать ошибок, когда буду работать с большим количеством народа. Через десять минут процедура привязки была завершена, и я пробежал глазами документ с отчётом о результатах. Всё прошло идеально, и мой магический взгляд сразу обнаружил два луча Силы, тянущиеся от Нордрассила к аурам эльфов.

Ещё раньше, занимаясь изучением списка стандартных программ, я обнаружил в нём программу, которая отображала ауры всех эльфов в окрестностях Дерева. После того как была включена опция сканирования, Нордрассил выдал мне виртуальную карту, на которой разноцветными огоньками светились ауры эльфов. По цвету этих огоньков можно было определить, к какому народу принадлежит эльф, каково состояние его здоровья, и ещё массу параметров. Эта же программа позволяла привязать к Дереву всех обнаруженных Нордрассилом эльфов, не собирая их во дворце, и поддерживать с ними магическую связь.

В первый момент мне в голову пришла идея подчинить Нордрассилу всех обнаруженных эльфов, но я решил пока этого не делать. Мало ли что может случиться. Есть вероятность того, что кто-нибудь из эльфов во время процедуры привязки потеряет сознание и свалится со скалы или дерева. Несчастный свернёт себе шею, и я стану невольным виновником его смерти, а такие накладки мне не нужны.

Я вышел из программы, осмотрелся и снял с головы корону. Передо мной прямо на полу сидели Лаэр и Милорн, а на их лицах светилось неизъяснимое блаженство. Похожую физиономию я видел у своего кота Васьки, который стырил из холодильника половину курицы и умял её за один присест. Эльфы купались в море счастья и выглядели обкурившимися пэтэушниками. Наверное, процедура привязки воздействовала на центр удовольствия у них в мозгу, и они совершенно не контролировали себя.

Однако Лаэра и Милорна ждал жестокий облом, потому что я, вылив на них по стакану воды, быстро привёл их в чувство, а затем отправил-таки собирать подчинённых на обряд посвящения. Пока эльфы будут собираться в приёмном зале, я решил навестить Викану и Эланриль и выяснить, как продвигаются у них дела. Однако в княжеских покоях жён мне найти не удалось. После безуспешных получасовых поисков я обнаружил их сидящими на кровати в моей спальне. Нервы были уже на пределе, и я возмущённо заявил:

– Красавицы, это что за кабинет вы себе устроили на моей кровати? Я здесь, кажется, сплю, а не занимаюсь посторонними делами!

Викана и Эланриль сразу сделали обиженные лица, но с кровати слезли. Оказалось, что поначалу они изучали новые возможности в своих покоях, но им постоянно приходилось бегать друг к другу в гости, чтобы поделиться впечатлениями и задать вопросы. Набегавшись до посинения, они решили не мучиться и оккупировали мою кровать. Я сменил гнев на милость и благосклонно разрешил жёнам снова залезть на семейное ложе.