Кристофер Паолини - Эрагон

Темные морщины, точно тучи, предвещающие грозу, собрались у Брома на лбу, он натянул поводья и остановил Сноуфайра.

— Значит, ждать ты не желаешь? — спросил он. (Эрагон, решив не сдаваться, только головой помотал.) Бром вздохнул: — Упрямый ты. Но это бы еще ничего, если б ты не был еще и чрезмерно подозрительным! Впрочем, я вряд ли стал бы тратить на тебя время, если б ты оказался иным… (Эрагон не был уверен, что это похвала, но промолчал.) Бром раскурил трубку, неторопливо выпустил в небо несколько колец дыма и наконец промолвил: — Хорошо, я кое-что расскажу тебе, но ты должен понять, что я не могу поведать тебе всего. — Эрагон уже открыл было рот, чтобы возразить, но Бром решительно остановил его: — Это вовсе не потому, что я хочу что-то скрыть, просто я не имею права открывать кому бы то ни было чужие тайны. Ты сразу и сам поймешь, что в мой рассказ будут вплетены совсем другие истории, и тебе придется говорить с другими людьми, чтобы узнать то, чего не смогу рассказать тебе я.

— Ну хорошо, тогда расскажи, что можешь, — попросил Эрагон.

— Ты уверен, что хочешь этого? — спросил Бром. — Ведь для моего молчания имелись весьма веские причины. Я хотел защитить тебя твоим же неведением от тех сил, которые готовы разорвать тебя на куски. Как только ты узнаешь о них и о тех целях, которые они преследуют, тебе никогда уже не знать покоя. И придется выбирать, чью сторону ты примешь. Ну что, по-прежнему сгораешь от любопытства?

— Я же не могу всю жизнь прожить в неведении, — тихо промолвил Эрагон.

— Ответ достойный… Хорошо. В Алагейзии давно уже идет жестокая война между Империей и варденами. Впрочем, разногласия между ними начались и того раньше. А сейчас они вовлечены в поистине титаническую схватку, центром и целью которой… являешься ты.

— Я? — не веря собственным ушам, переспросил Эрагон. — Но это же невозможно! Я не имею ни к тем, ни к другим никакого отношения!

— Пока что не имеешь, — сказал Бром, — однако само твое существование — уже достаточная причина для войны между ними. Вардены и слуги Империи сражаются друг с другом не за власть в этой стране. Их цель — прибрать к рукам следующее поколение Всадников, первым из которых являешься ты. Тот, кто станет командовать Всадниками, станет и безусловным повелителем Алагейзии.

Эрагон тщетно пытался осознать смысл сказанного Бромом. Невероятно! Столько людей, оказывается, заинтересованы в нем и в его драконе! Ему даже в голову прийти не могло, что король и вардены дерутся из-за него. И разумеется, у него тут же возникли возражения:

— Но ведь известно же, что все Всадники погибли, кроме Проклятых, которые перешли на сторону Гальбаторикса. Да и они, наверное, теперь уже мертвы. И ты еще в Карвахолле говорил: вряд ли в Алагейзии кто-то знает, что на свете еще остались драконы.

— Насчет драконов я соврал, — сухо признался Бром. — Но даже если бы самих Всадников уже и не было на свете, то во власти Гальбаторикса остается еще три драконьих яйца — теперь, правда, всего два: из третьего уже вылупилась Сапфира. Король забрал эти три яйца в качестве трофеев во время последней великой битвы с Всадниками.

— Значит, скоро появятся два новых Всадника, и оба будут верными слугами короля? — спросил Эрагон, и от этого вопроса у него почему-то похолодело внутри.

— Вот именно, — сказал Бром. — Они вот-вот появятся и могут стать смертельно опасными для теперешнего правителя Алагейзии, так что Гальбаторикс отчаянно пытается отыскать тех, ради кого драконы готовы будут проклюнуться из принадлежащих ему яиц. А вардены, со своей стороны, стремятся либо убить подобных кандидатов, либо выкрасть драгоценные яйца.

— Но откуда же в Спайне взялось то яйцо, из которого вылупилась Сапфира? Как его сумели отнять у короля? И откуда тебе все это так хорошо известно? — Вопросы так и сыпались из Эрагона.

— Ты слишком много хочешь сразу узнать! — грустно усмехнулся Бром. — Только это уже совсем другая история, и действие ее разворачивалось задолго до твоего рождения. Тогда я был значительно моложе, но вряд ли мудрее. И я всем сердцем ненавидел Империю — причины этой ненависти я пока тебе раскрывать не стану, — мечтая любым способом нанести ей ущерб. Это страстное желание привело меня к одному ученому по имени Джоад. И Джоад рассказал мне, что в одной старинной книге нашел описание тайного хода, ведущего в замок Гальбаторикса. Я, конечно, тут же познакомил Джоада с варденами — ибо именно их я и называл своими «друзьями», — и они устроили кражу драконьих яиц.

«Значит, все-таки вардены!»

— Однако что-то у них там не получилось, и вор сумел похитить только одно яйцо. По некоторым причинам он бежал вместе с поклажей и более к варденам не вернулся. Они искали его, но тщетно, и тогда на поиски драгоценного яйца были посланы мы с Джоадом. — Глаза Брома затуманились, он словно что-то высматривал в далекой дали, а когда снова заговорил, голос его звучал как-то странно. — Многие бросились тогда искать это яйцо, и нам пришлось очень спешить, чтобы опередить раззаков и Морзана, последнего из Проклятых и самого преданного из слуг короля.

— Морзан! — воскликнул Эрагон. — Ведь это же он выдал Всадников Гальбаториксу! Да ему теперь, наверное, тысяча лет! — Эрагону стало не по себе при мысли о том, сколько может прожить Всадник.

— Ну и что? — приподнял бровь Бром. — Да, он стар, но все еще очень силен и жесток. Он одним из первых перешел на сторону короля и стал самым верным его помощником. Поскольку наши с ним отношения уже были окрашены кровью, то охота за драконьим яйцом превратилась в наш личный поединок. Когда же все концы сошлись в Гиллиде, я поспешил туда, чтобы в открытую сразиться с Морзаном за право обладать яйцом. О, это была страшная битва! Но мне все же удалось одержать победу. Однако мы с Джоадом каким-то образом потеряли друг друга. У меня не было времени его разыскивать, и я, заполучив яйцо, поспешил с ним к варденам, и они попросили меня воспитать того, кто по выбору будущего дракона станет первым новым Всадником. Я согласился и решил пока что скрыться в Карвахолле, где до этого несколько раз бывал, рассчитывая, что в нужный момент вардены непременно свяжутся со мной сами. Но вестей от них так и не получил.

— Но как же тогда яйцо Сапфиры оказалось в Спайне? Или у короля выкрали еще одно яйцо? — спросил Эрагон.

— Ну, это-то маловероятно, — проворчал Бром. — Оставшиеся два яйца Гальбаторикс охраняет так, что было бы чистым самоубийством попытаться их выкрасть. Нет, Сапфиру у варденов забрали, и я, по-моему, знаю, кто и как это сделал. Чтобы сохранить яйцо, гонец, должно быть, воспользовался магией, чтобы добраться до меня, но был перехвачен слугами Империи. А потом, как я подозреваю, вместо гонцов варденов были направлены раззаки. Не сомневаюсь, Гальбаториксу очень хотелось меня разыскать, ведь я нарушил столько его грандиозных планов!