Василий Блюм - Возвращение в Гильдию

От ближайшего костра поднялась фигура, шагнула навстречу, превратившись в уже знакомого болотника. Окинув взглядом гостей, он с удовлетворением произнес:

— Что ж, вы лишний раз доказали, что достойны посетить наше племя. Хотя, честно говоря, давая вам разрешение, не думал, что отыщите.

— Это почему же? — Шестерня молодцевато подбоченился. — Или нас должны были отпугнуть те болотные черви, что ползают возле вашей ограды?

Воин некоторое время непонимающе смотрел на пещерника, его глаза полезли на лоб, преисполнившись уважения, он произнес:

— Вы встретили немигающих ползунов и остались живы?! Тогда вы воистину великие воины, и я немедленно проведу почетных гостей к костру шамана. Следуйте за мной.

Глядя, как болотник удаляется широким шагом, Зола задумчиво произнес:

— Что-то я не припомню, чтобы мы встречали каких-то ползунов.

Себия хихикнула, произнесла чуть слышно:

— Тем лучше. Почет лишним не бывает.

Мычка нагнал болотника, осторожно поинтересовался:

— Прости, любезный, но… не слишком ли мы испачкались, чтобы предстать перед взором шамана?

Воин окинул вершинника удивленным взглядом, ответил с достоинством:

— Грязь не несет урона чести.

Костер шамана оказался не в центре деревни, как предположил Зола, а на отшибе. Покрытая огромной шапкой топорщащихся веточек, хижина, в отличие от прочих, расположилась прямо на земле.

Оставив гостей неподалеку от костра, провожатый подошел к хижине, несколько раз осторожно стукнув, замер в почтительном ожидании. Некоторое время ничего не происходило, затем раздались шаркающие шаги, в дверном проеме возникла фигура шамана. Мельком взглянув на пришедших, он молча прошел к костру, неторопясь присел, протягивая руки к теплу и задумчиво глядя в голубоватые языки пламени, сказал негромко:

— Мир вам, путники. Я ждал вас. Присаживайтесь к огню, разговор предстоит долгий.

Переглянувшись, наемники расположились вокруг костра. Покосившись на замершего возле хижины болотника, шаман коротко кивнул, и воин неслышно растворился в тени.

То один, то другой, путешественники исподволь рассматривали шамана: дряблая, словно спеченое яблоко, кожа, сгорбленная фигура, едва заметное дрожание рук. Сидящий перед ними болотник казался таким же древним, как склонившиеся над хижиной мертвые деревья, но не смотря на возраст, глаза старика остались ясными, взор цепким, а пушистая шкура диковинного зверя не скрывала размаха плеч, свидетельствующих о былой недюжинной силе. Шаман непрерывно перебирал свешивающиеся с шеи амулеты, а его губы непрестанно шевелились, будто даже сейчас, сидя в окружении незнакомцев, он продолжал общаться с духами.

ГЛАВА 13

Прислушиваясь к удаляющимся шагам охотника, Мычка поинтересовался:

— О нашем появлении тебя предупредили воины племени?

— Духи сказали мне.

— Что еще тебе сказали духи? — раздраженый затянувшимся молчанием, излишне резко поинтересовался Зола.

Казалось, старец не заметил дерзости, ответил ровно:

— На болоте неспокойно. Вы ухитрились разбудить даже самых древних обитателей трясины, вызвав их гнев и раздражение.

Дерн укоризненно взглянул на мага, произнес примиряюще:

— Прости моих друзей, они никогда не были в болотах.

— Скорее стоит просить за себя, — шаман покосился на Дерна, — ты должен был быть осторожнее.

Признавая вину, Дерн склонил голову, сказал тихо, но твердо:

— Я сознаю, но мы идем уже давно, и слишком измучены, чтобы соблюдать все правила.

Шаман кивнул, сказал со вздохом:

— Молодость предпочитает силу разуму, даже несмотря на опасность. — Помолчав, неожиданно спросил: — Мне сказали, вы направляетесь на равнины. Это правда?

Предупреждая, Зола покачал головой, но Дерн прямо ответил:

— Это так. — Добавил, глядя на товарищей: — Скрывать нет смысла, шаман чует ложь.

Ожесточенно расчесывая зудящую от грязи спину, Шестерня брякнул:

— А у почтенного шамана есть имя? Да и нам не мешало бы назваться.

Старец вскинул на пещерника глаза, в них на мгновение промелькнули веселые искры, но тут же вновь перевел на огонь, сказал рассудительно:

— Ваши прозвища мне ни к чему, а мое имя неназываемо. Но мы ушли от темы. Мне было бы интересно узнать, с какой целью вы идете в места, где нет и не может быть жизни?

Услышав последние слова, Зола вздохнул, сказал устало:

— Прости, многомудрый, но я уже устал оттого, что каждый встречный уличает нас во лжи, и рассказывает об ужасных бедах, якобы происходящих на равнинах.

— И что же тебя смущает? — глаза шамана блеснули из-под кустистых век.

— Да то, что мы живем на этих самых равнинах, но даже не слышали о чем-то, хоть отдаленно похожем!

Себия, рассматривающая шамана из-под полуопущенных ресниц, напряглась, ожидая вспышки гнева, но старый болотник лишь покачал головой, сказал со вздохом:

— Значит, земля залечила раны.

Дерн быстро произнес, не позволяя Золе вставить слова:

— Великий, мы бьемся над разгадкой тайны уже давно, но не в силах найти ответ. Не сочти за труд, помоги советом.

Воцарилось молчание. Затаив дыхание, путешественники терпеливо ждали, но шаман молчал, прикрыв глаза, он ушел глубоко в себя, застыв недвижимой глыбой. Когда стало казаться, что старец просто уснул, он неожиданно заговорил:

— Когда-то давно, так давно, что даже легенды об этом уходят во тьму, люди достигли небывалого величия. Они строили огромные города и создавали удивительные механизмы. Знания о мире в то время достигли небывалых вершин, и у природы не осталось от них тайн, — он замолчал, восстанавливая дыхание.

Воспользовавшись паузой, Себия спросила:

— Но… где эта великая цивилизация?

Словно не услышав, шаман продолжил:

— Используя накопленные знания, люди создали ужасающее оружие. В стремлении к власти, они бросили вызов богам, но боги лишили их разума, и оружие обратилось против своих создателей. Произошла война, равной которой не было до тех пор и ни когда больше не будет.

В распахнутых глазах Золы мелькнуло понимание, он прошептал возникшие в памяти слова:

— Низины пропитаны ядом. Тварь ли, человек, попавшая в эти гиблые места, вскоре умирает в страшных муках. С небес там падает черный пепел, а земля сожжена в пыль…

Шаман покосился на мага, одобрительно кивнул:

— Я вижу ты знаешь легенду…

— Лишь эти строки, — покачал головой Зола. — Но что же произошло потом?

Шаман пожал плечами, сказал задумчиво:

— Этого мне знать не дано.

Мычка замедленно произнес:

— Везде, где мы до этого были, нас предостерегали от равнин…

Шаман кивнул, произнес устало:

— Память о тех временах утрачена, но кое-что сохранилось, обросло легендами, и теперь уже не разобрать, где правда, а где вымысел.

Видя, что голова старца клонится на грудь, Дерн поспешно встал, сказал с поклоном:

— Благодарим тебя, Великий. Сон сковывает нам веки, а тела требуют отдыха. Если позволишь, мы переночуем в деревне, а с утра, как только небо окрасится светлым, уйдем.

Себия, с трудом сдерживаясь, чтобы тут же не начать избавляться от грязи, что, подсохнув, вызывала в коже невыносимый зуд, с натянутой улыбкой поинтересовалась:

— И мы будем очень обязаны, если ты укажешь, где можно смыть с себя эту ужасную грязь.

Услышав слова подземницы, Дерн схватился за голову, но шаман, на мгновение вынырнув из дремоты, ответил:

— На краю деревни есть священный источник, можете омыть в нем лица.

Опасаясь, как бы спутники не брякнули еще чего, Дерн быстро попрощался и едва не силой потащил друзей к деревне.

Священный источник обнаружился неподалеку. Небольшое, кристально чистое озерцо застыло в окружении нескольких огромных камней, взявшихся непонятно откуда среди топкого болота.

Увидев воду, Себия произнесла:

— Возможно, тут принято омывать только лица, но я умру, если прямо сейчас не смою с себя грязь, — не обращая внимания на ошарашенные взоры спутников, девушка стремительно разделась и вошла в озерцо.

Глядя на расплывающуюся вокруг подземницы муть, Дерн пробормотал:

— Я очень сильно удивлюсь, если нас до восхода не выбросят из деревни…

Сгорая, успокаивающе потрескивали ветки, от огня тянуло умиротворяющим теплом. Разведенный неподалеку от прочих, костер согревал дыханием засыпающих наемников. Шестерня блаженно щурился, засунув лицо едва не в самое пламя, Мычка вяло перебирал стрелы, придирчиво осматривая наконечники, откинувшись на полено, Зола осторожно перелистывал страницы фолианта.

Под тяжелым шагом хрустнула веточка. Себия, казалось, за мгновение до этого спящая глубоким сном, приоткрыла глаз, покосившись на подошедшего Дерна, спросила негромко: