Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

— Но я не могу ждать. Деньги мне нужны сейчас.

— Госпожа, может, я помогу решить тебе твои финансовые проблемы?

— Может… Знал бы ты, уважаемый, какую красивую затею ты сейчас погубил. Огромный театральный занавес — и весь в стразах… Чуть колышется и сверкает в лучах вечернего солнца…

— Что такое занавес, госпожа?

— Занавес — это занавеска вроде той, — Линда ткнула пальцем через плечо, — только во всю сцену Амфитеатра. Чтоб рабы могли менять декорации не отвлекая зрителей. Слушай, поклянись страшной клятвой, что все сказанное тобой — правда. Чем вы клянетесь?

— Пусть хвостом поклянется, — подсказала Марта.

— Поклясться насчет чего? — не понял ювелир.

— Ну, что мои стразы, — Линда ткнула пальцем то ли в сторону двери, то ли байка за дверью, — разорят сотни семей.

— Клянусь своим хвостом, — торжественно произнес ювелир, зажав в ладонях кончик хвоста, что если ты выставишь на продажу свои камни разом, разорятся сотни семей.

— А сколько лет тебе надо, чтоб распродать эти камни, не нанося урону рынку? — кивнула на мешок.

— Никак не меньше трех лет. А то и пять. Ты хочешь, чтоб я распродал их от твоего имени?

— У меня идея лучше! О тех камнях забудь. Обещаю, что в ближайшие пять лет их никто не увидит. Через пять лет решим, что с ними делать. Если решу пустить их в дело — обещаю, ты узнаешь об этом первым. А эти… Мы организуем совместное дело. Я вкладываю в него камни, ты — свой труд, поиск клиентов, заботы о сбыте и прочие затраты. Прибыль делим… Ну, скажем, пополам. Нет, поскольку с тебя еще оправы, две пятых мне, три пятых тебе. А сейчас ты решаешь мои финансовые проблемы — в счет будущей прибыли. Ну как?

— Велики ли эти проблемы?

— Скоро в Амфитеатре будет представлен «День победы». Я должна снять и оплатить ложу для своего римма. Это раз. Потом у меня будут немалые расходы на эту мистерию. И, наконец, я хочу купить всех рабов и рабынь, участвующих в представлении. Всех до одного!

— Но зачем?

— Хочу подарить своему Владыке театр.

— Зачем Владыке театр? Разве у него мало других забот?

— Ты мудр! Но зато какой шикарный подарок! Разумеется, театр ему не нужен. Он тут же спихнет его на меня. И тут я развернусь! О моем театре пойдет слава по всему побережью, вот увидишь! Тут-то и понадобятся деньги от нашего совместного дела. Естественно, из моей доли. Ну как?

— Само небо послало тебя ко мне. Твоя душа широка как океан, а таланты многогранны как этот камень! — пришел в восторг ювелир.

— Пишем договор?

— Пишем!

Я откинулся на подушку в немом восхищении. Линда целый час талантливо изображала блондинку, мастерски провела спектакль и уложила прожженного торгаша на обе лопатки. И после этого он же ей благодарен. Но зачем ей толпа рабов?

В дверь постучал Стас. Ногой.

— Дерни за веревочку, дверка и откроется, — крикнул я. Стас вошел спиной вперед, потому что в руках у него опасно покачивались два подноса, уставленных тарелками.

— Ты что, с ума сошел?

— Я твою шкурку спасаю. Марта приказала заботиться о лежачем больном. Вот и предъявишь ей фотодокумент. Лови поднос, сейчас уроню!

— Только не на меня! — выхватываю у него один поднос. Тем временем он опускает второй на тумбочку, пододвигает ногой стул и начинает есть.

— Э-э! А куда я этот поставлю?

— Твоя каюта, ты хозяин. Придумай что-нибудь.

Пока освобождаю угол письменного стола, Стас хозяйничает с моим компом. На экране появляется два десятка новых окон.

— Маленький у тебя экран. Может, еще один подключим?

— А Марте что скажем? Что я сразу два кино смотрел?

— Ты же король импровизации. Придумаешь что-нибудь. Я тебя поддержу.

Осматриваю экраны. Миу сканирует книги и беседует с библиотекарем Петр с Мухтаром руководят десятком рабов, сколачивающих декорации. Марта с ювелиром улаживают финансовые вопросы. Линда объясняет актерам их сверхзадачу по Станиславскому. Шурртх руководит тремя рыжими рабами, выстругивающими деревянные мечи. Беременная рабыня красит серебрянкой готовые изделия. Все при деле.

— А Линда молодец, — подает голос Стас, облизывая ложку. — Вот не думал, что можно пошатнуть экономику Столицы всего двумя бутылками шампанского.

— Попробуй узнать, каким кланам принадлежат ювелирные лавки? Нашим или оппозиции?

— Гильдии ремесленников. От кланов независимы. Ну, почти.

— Жаль. Второй курс обучения для Миу готов?

— Курс начальной школы? Готов. Я его одновременно с первым составлял. Третий и четвертый тоже почти готовы.

— А с покушением на Владыку что-нибудь прояснилось?

— Заказчик внезапно умер от ножа в спине. Всего за час до ареста. Следствие буксует.

— А ты?

— Я тоже. Ясно, была утечка из Дворца. Вся надежда на детектор лжи. Желательно, бесконтактный. Но шерсть сильно мешает. Ни пульс, ни температуру дистанционно не снять.

Возвращаются мои родные и близкие. Оживленные и веселые. Марта с Миу направляются прямиком в мою комнату. А здесь — икебана! На экране крутится веселая комедия, на тумбочке — поднос с грязной посудой. И я в махровом халате лежу поверх одеяла.

— Наконец-то! — гашу звук кино и вскакиваю с постели. — Рассказывайте, что было? Стас говорит, вы такой цирк устроили.

Подхватываю Миу на руки и чмокаю в нос.

— Все расскажем и покажем, — Марта зачем-то нюхает стакан из-под компота. — Сейчас сполоснусь под душем, потом займемся тестами.

— Только, чур, без фанатизма. Знаю я вас — людей в белых халатах.

— Сам подставился! Теперь ты мой, — смеется Марта.

Миу выскальзывает из моих рук, хватает поднос с грязной посудой и уносит на камбуз.

Тесты — те самые, которые я проходил утром. Результаты — чуть лучше. Это потому что помню часть ответов.

— Ничего не говори, сам все вижу. Идем ужинать? — сказал я Марте.

Ужин прошел под восторженные рассказы про борьбу с акулами крупного бизнеса. Я охал, ахал и хвалил всех подряд. Посоветовал сделать рыжим рабам отрывные хвосты, из которых бы после отрывания/отрубания текла жидкость, похожая на кровь. Народ творчески развил идею и придумал телескопически складывающиеся мечи. (Все посмотрели на Стаса с Мухтаром. «Можно сделать», — подумав, согласился Мухтар.)

Наконец-то, услышал историю начала войны по версии авторов мистерии. Королевство рыжих отчаянно нуждалось в территориях. Горы да пустыня не могли прокормить растущее население. В результате дворцового переворота к власти пришел местный Наполеон. Переворот был вроде цветной революции — тихий и почти бескровный. Бывший Король, Королева-мать и подрастающий Наследник отправились в изгнание.