Михаил Пузанов - Перекресток: недопущенные ошибки

Жители поселения не оставили странницу без внимания. Потрудились местные псы — они подняли настолько дикий гвалт, что посмотреть на причину шума сбежалось полдеревни. Такое внимание принцессе, естественно, пришлось не по вкусу — она предпочла бы остаться незамеченной. В крайнем случае, попросить пищи у пары селян, а лучше — и вовсе умыкнуть ее. Людей она по-прежнему опасалась, сама не знала почему — может, все еще боялась возмездия за разрушение Карад'Дума, хотя полагать так — верх глупости. Кто бы здесь и как мог узнать подоплеку событий в столице?

Но если уж попала в центр внимания — стоило использовать возможность на полную катушку! Главное сообразить — как именно, но голова так устала… Если бы спланировать все заранее, когда еще голод и дорога не измучили, а теперь вот придется думать на ходу. Почему последние дни ей так трудно даются размышления и действия? Будто не своя, чья-то чужая лень, захватывает, накрывает с головой, заставляет замереть на месте. "Нет! — рыкнула сама на себя принцесса, — Не сдамся! Я должна идти вперед!". Странно, но Элоранте показалось, что эти слова вернули ей частичку прежних сил.

Среди подбежавших вскоре многочисленных селян обнаружился даже местный староста, разительно отличающийся от остальных жителей ярким опрятным камзолом. Пурпурная ткань тускло светилась, будто атласная, хотя по большому счету отражать ей было особо нечего — солнце в тот день скрывалось за тяжелыми тучами. Даже и без «погодных» экспериментов Элоранты, лето в этом году выдалось хмурое, почти безрадостное. Да и к концу оно уже подходило — странствия украли у принцессы почти полгода, ведь покидала она Карад'Дум в начале весны.

"Чертов староста — он ведь поди умнее этих оборванцев!" — с досадой подумала Элоранта. Не хотелось ей сейчас беседовать с умным человеком — он мог вытянуть из принцессы все жилы и оставить ни с чем посреди восточных пределов. И загибайся потом от голода и жажды.

Правда, бодрости ей придал сам вид сельского начальника. Его наряд на фоне рубищ крестьян смотрелся настолько нелепо, что Элоранта не удержалась и захохотала, тыча пальцем в старосту. Кажется, на секунду ее рассудок помрачился, иначе бы принцесса никогда не позволила себе столь глупой выходки. Но долгие дни путешествия и опыты с чародейством измотали ее, и Элора теперь даже и не пыталась соблюдать какие-нибудь подобия приличий. Она настолько привыкла к одинокой дороге, что не сразу смогла ощутить себя среди живых людей. Староста иронии Элоранты явно не оценил, однако поприветствовал ее спокойным размеренным тоном, будто бы и не обратил внимания на кривляния путницы.

Ну а дальше события приняли совсем уж неожиданный поворот. Принцесса, оставаясь все еще на волне помрачения сознания от усталости, без тени смущения объявила сельскому начальнику, представившемуся Эсхаром, о своем положении в империи, напомнила о его святой обязанности подчиняться воле императорской крови и потребовала немедленно обеспечить ее запасом продуктов и средством передвижения для комфортного достижения эльфийских земель. Она так старалась вернуть контроль над разумом — но ее будто понесло, сметая все предосторожности на пути! Элора и сама не смогла бы рассказать, куда в тот момент подевалась ее привычная осторожность — на минуту она вновь почувствовала себя полновластной императрицей, владеющей душой каждого жителя Иезекиля… Ну а когда ощущение прошло, пришлось поддерживать выбранную линию поведения, ругая себя мысленно за вспышку долго сдерживаемых эмоций. Эсхар после высокомерных слов Элоранты помрачнел и в задумчивости стал поглаживать трилистник, вышитый на правой стороне камзола. Затем столь же мрачно он пробасил:

— Раз уж вы оказались в этом отдаленном селении, принцесса, позвольте мне объяснить вам реальное положение дел здесь. Летний сезон, особенно его завершение, у нас — время посева пшеницы и силикса. Для больших селений это не представляет проблемы: там достаточно и людей, и зерна для подобных работ, да и сеют они весной, а никак не в конце лета. Однако в малых селениях, подобных нашему, полевые работы — задача очень сложная: на полях работают практически все жители, за исключением разве что грудных детей, а телеги необходимы для доставки зерна из крупных поселений, расположенных к западу отсюда. Ваше требование и без того звучит очень грубо, а мы здесь не привыкли к грубости со стороны самозваных правителей. И, если уж говорить на эту тему, из Карад-Дума к нам приходят одни лишь неприятности: поначалу от Алиаса, а затем и от вас, принцесса Элоранта.

— Вы осмеливаетесь обвинять меня в чем-то?! - Элоранта начала закипать, и ее голос, как и всегда в подобных случаях, обратился в лед. Но где-то внутри груди иной ее голос, тот, что часто просыпался при разговорах с неведомым, с волнением нашептывал ей: "Прекрати! Перестань! Это не ты! Не проигрывай ей!". Что значили эти слова? Времени понимать не было, а эмоции уже захватили принцессу — пути назад не было… Постепенно ее второй голос, осознав это, горестно умолк.

— Отчего же в чем-то? Речь идет о вполне конкретных распоряжениях, в частности, о повышении доли зерна и силикса, вывозимых из наших земель в столицу. Ваш приказ поставил наше селение и десятки других мелких деревень в незавидное положение: теперь мы теряем едва ли не половину собранного урожая. И это притом, что пришлось подключить к сезонным работам женщин и старших детей! Когда же к вам с просьбой понизить зерновые подати прибыл посланец, вы выставили его за дверь, даже не пожелав выслушать.

— Значит, вы утверждаете, что не способны заплатить империи за защиту земель от внешних вторжений?! По-моему, вас совершенно не заботят судьбы женщин и детей, живущих в ваших землях. Вы, уважаемый (это слово прозвучало в устах Элоры почти как непристойность) Эсхар, заботитесь лишь о том, чтобы набить свое брюхо, а между тем враг готовится к вторжению в человеческие земли! — "Что со мной?". Мысль промелькнула и погасла, вернее, ее будто погасило нечто властное. Что-то пока еще аморфное, но постепенно принимающее форму внутри груди Элоранты.

— Любопытно. И кто же враг? Возможно, вы считаете таковыми эльфов или даже варваров?

— Вы слишком много предположений позволяете себе для простого сельского старосты! Естественно, речь идет о морском народе.

Глаза Эсхара зажглись недобрым огнем. Элоранте даже показалось, что сейчас он набросится на нее и свернет шею. По всей видимости, он что-то скрывал, нечто, связывающее его с морским народом. Однако долго гадать по этому поводу принцессе не пришлось — Эсхар был настроен вести откровенный разговор: