Владислав Русанов - Закатный ураган

Спаси и сохрани Сущий Вовне!

Хапун-рыба!

Еще одна ожившая легенда, и всё на наши несчастные головы!

Рыбу увидели не только мы с Гелкой.

Закричали в панике, забегали по палубе матросы. Кто-то схватил длинный багор, кто-то спрыгнул в трюм и появился обратно с самострелом в руках. Понятное дело, смелости им не занимать, но такой рыбище что бельты, что багры, словно мертвому припарка из крапивы с мать-и-мачехой. Живым, говорят, помогает от облысения, а покойному…

Топая сапогами, пробежал на корму сам капитан Марий. Не иначе с кормщиком советоваться.

Сперва я никак не мог взять в толк, чего они так всполошились. Ну, здоровая рыба. Подлиннее корабля будет. Пожалуй, все сто стоп в длину. И весит, надо полагать, тысячи полторы стонов.

– Бочки кидайте, бочки! – надрывался криком вольноотпущенник с серьгой в ухе.

– Эта… Вот! Дудеть в дудку надо! Дудка есть? – орал другой.

Что за чушь он морозит? Какая дудка?

– Идиот! – властный голос Мария заставил его работников притихнуть и замереть кто где стоял. – Откуда у рыбы уши? В задницу дудку засунь! А лучше башку свою тупую!

– Что ж делать? – промямлил насмерть перепуганным голосом один из матросов.

– Хочешь, за борт сигай! – отрубил Тефон, горой возвышавшийся по правую руку от капитана. – Леоло!

– Слушаю!

– В «воронье гнездо», живо! Смотри за водой. Может, она вдругорядь не вынырнет.

Поименованный моряк куницей взлетел на самую верхушку мачты и забрался в укрепленную там бочку – постоянное место впередсмотрящего на судне.

– Что это было? – Мак Кехта, как всегда, была готова к бою. Вороненая кольчуга, койф, из-под которого теперь выглядывают пряди отросших за последние два месяца золотистых волос, за спиной мечи Этлена, в руках – изящный самострел. Когда успела добыть? Наверное, у ярла Мак Тетбы выпросила. Или, скорее, не выпросила – гордая феанни просить не будет даже феанна. Должно быть, сам подарил. А может, всполошенная шумом и суетой на палубе, она и взаправду решила, что дело к сражению? Ведь о пиратах, разбойничающих в узких проливах между островами, тоже забывать нельзя.

– Хапун-рыба! – ответил Марий.

– Что-что? – сида высокомерно вскинула бровь.

– Ну, рыба такая, феанни. Ииск. Рыба, – я поспешил на помощь капитану. – Рот вот такой, – не уверен, что размаха моих рук хватило показать всю ширину ее пасти. – А здоровенная – ужас…

Перворожденная кивнула:

– Поняла. Б’еел-ииск.

Значит, на старшей речи хапун-рыба называется рот-рыба. Верно. Простенько и со вкусом.

– Очень большая? – феанни приблизилась к ограждению.

– Да уж не маленькая, – недовольно скривился, словно от обиды, капитан. – Раза в полтора длиннее «Волчка» будет.

– В Закатном океане, – сказала Мак Кехта, вглядываясь в темную, подернутую рябью воду, – есть рыбы вдвое длиннее. Их бьют гарпунами. Это такое зазубренное копье с длинным наконечником. Есть у тебя гарпун?

– Если б у нас и был гарпун, – хмуро откликнулся Тефон, – где взять человека, умеющего гарпунить такую добычу? Я слышал, поморяне добывают морского единорога, но он мельче и…

– Береги-и-ись!!! – истошно заорал Леоло с верхушки мачты.

Глянув за борт, я увидел стремительно поднимающееся к поверхности из озерной толщи светлое пятно. В памяти сразу всплыл давний сон…

Поверхность Озера вскипела белой пеной.

Челюсти с глухим стуком сомкнулись поперек нашей лодки. Эйте Лох Дуг отчаянно закричала, забилась в мгновенно окрасившейся кровью воде.

Руган замахнулся веслом и, потеряв равновесие, шлепнулся навзничь, больно ударившись о неожиданно твердую гладь.

Холод.

Промокшая одежда прилипает к телу, сапоги тянут вниз, как железные кандалы.

Тьма сгущается…

Воздуха!

Тьма…

Сущий миловал.

Рыбина не врезалась в днище корабля – вряд ли «Волчок» выдержал бы с честью подобное испытание на прочность, все-таки не военный дромон, чтоб таранный удар держать брюхом. Она словно играла с нами, как сытая кошка с перепуганной насмерть мышью.

Черно-зеленая, дышащая холодом туша выскочила из воды едва ли не впритирку с бортом. Захотел бы кто потрогать, удалось бы легко. Только чуть-чуть перегнуться через релинг – брусок поверх ограждения борта. Туча мельчайших брызг мгновенно пропитала одежду, осела на волосах, бороде.

Кто-то из команды с перепугу разрядил арбалет. Хапун-рыба его стараний даже не заметила. Подобно гигантской свече, она постояла на хвосте несколько томительно долгих ударов сердца, а затем плюхнулась обратно.

Вот тут-то я понял, что брызги при выныривании всего лишь цветочки, а ягодки – вот они…

Волна перекатилась по палубе от борта к борту. В ужасе заорали матросы. Мак Кехту не смыло только благодаря свисающим с мачты веревкам – в них феанни запуталась, как кролик в силке.

Я одной рукой вцепился в борт, а второй сгреб в охапку Гелку.

– Колдуй, Молчун! – всхлипнула девка, захлебываясь холодной водой.

Да где там колдовать, когда оглох, ослеп, едва не задохнулся? Тут даже не выходит сосредоточиться и к Силе потянуться.

Из всей команды остался стоять лишь здоровяк Тефон.

Хлюпая водой в сапогах, он бросился к рулевому веслу. На ходу прикрикнул на растерявшегося капитана:

– Поворот командуй!

И тут меня осенило!

Как в том сне, когда сиды, вырезавшие жрецов фир-болг, возвращались с острова на берег и были атакованы такой же хапун-рыбой. Значит, рыба – древнее существо, наделенное от природы неизвестно какими способностями, чувствует присутствие Пяты Силы? И нападает, либо стремясь уничтожить сам артефакт, либо его похитителей, которыми считает нас. Если, конечно, способна что-то считать. А чем стрыгай не шутит? В таком случае Марию, чтобы сохранить судно в целости и сберечь жизни матросов, нужно избавиться от нас как можно скорее!

– По местам! – командовал тем временем Марий. – Левый грота-брас выбрать, на правом – трави лопарь! Хелон – блинда-рей обрасопить влево!

– Капитан! – Я в несколько шагов поравнялся с ним, тронул за рукав куртки. – Капитан! Скоро наш остров?

– Отстань!.. То есть не мешай, мастер Молчун. Будет тебе остров, к вечеру будет, только не мешай, пожалуйста.

– Погоди, капитан! Высади нас скорее – это из-за нас хапун-рыба нападает.

– Это она еще не нападала! – процедила сквозь зубы Мак Кехта. Ага, тоже сон давнишний припомнила! А ведь тогда не призналась нам, что именно видела.

Марий уставился на нас, как баран на новые ворота:

– Чего-чего?

– Долго объяснять, – не хватало еще посвящать первого встречного моряка в тайну Пяты Силы. – Но эта рыба – знак. Времени уже нет. Высади нас скорее!

– Легко сказать! – капитан растерянно дернул головой. Разговаривая со мной, он все же не забывал следить, как матросы разворачивают рей с промокшим, а потому тяжелым, парусом. Слева двое тянули за переброшенный через блок конец каната, а справа третий стравливал такую же точно веревку. «Волчок» начал забирать влево. – Она же нас десять раз успеет потопить, пока доберемся. Хоть он и рукой подать, казалось бы…