Степан Мазур - Цикл Скорпиона-5. Всполохи Эйцехоре.

Отшельник криво улыбнулся, не делая никаких попыток к сопротивлению. От того, кто пришёл со Дна, далеко не убежишь.

- Я не ждал, что ты позволишь мне остаться в качестве наблюдателя. Но что Светочи? Их скопление впервые так многочисленно и странно.

Образом как человек, небольшого роста, чернявый и в чёрном кожаном плаще, Меченый навис над Отшельником, впиваясь взглядом незапоминающихся глаз в подёрнутые поволокой слепые глаза Лича. Остриё меча приблизилось к горлу одного из Пятнадцати сильнейших Земли.

- Они пойдут следом за мной. Последний глупец, что мог призвать их, добровольно пожертвовал жизнью. Им ничего не останется. В этом континууме больше нет достойных. Пусть его захватят Серокожие и уничтожат, раз Творец не наделил достаточным количеством мозгов его жителей. Люди выпросили свободу у Смотрящих, теперь сами за себя в ответе. Круг больше не лезет в дела дерзнувших молвить слово.

- Это так. И совсем не важно, что дерзнувшие и покинули этот мир. Но что сын Скорпиона? Разве он не унаследовал от отца хоть часть его сил? Скорпион вложил в него столько сил ещё при рождении, что сам Перун не поленился тут же попытаться лишить жизни его чадо. Я отсюда ощущал те всполохи противоборствующих сил.

- Перун… Ах, да… Перун. И ещё парочка… Я сейчас.

Меченый на мгновение исчез, возвратившись с обагрённым кровью мечом. Лич ощутил такую мощь от крови, что сразу понял – она не принадлежала человеку. У того не может быть столько жизненной силы по определению.

- Больше у Перуна нет возможности влиять на этот мир. И ни у кого их старых богов нет. Мир закрыт, и его жители могут теперь верить только в свои силы. Вряд ли у Творца хватит хоть толики времени, чтобы обратить внимание на когда-то созданное. Ведь прочие творения ожидают своего часа. Так что последние свои секунды жизни ты проживёшь в полностью свободным от влияния всех существ мире. Свободным от богов и полубогов, до духов и сущностей. Мелкие твари не в счёт, если у людей не хватит духа и с ними совладать, то я сам с радостью сейчас уничтожу этот мир.

- Не стоит недооценивать людей, Меченый. Там, где все возятся в навозной яме, хоть один, да найдёт сияющий алмаз. И кто-нибудь обязательно огранит его.

- Или побрезгует. Но не я ошибаюсь, скорее ты переоцениваешь людские возможности. У тебя осталось время на последний вопрос. Потрать его с толком.

- Мне не нужен новый вопрос. Ты не ответил про сына Скорпиона. Это всё, что меня интересует.

- Воля твоя. Отвечу. Без уроков отца Боремир не сможет развиться до его высот. Я не вижу и достойного учителя, что мог бы поднять его до тех высот. Последние волхвы выполнили свою роль – разбудили Славу. Теперь за каждым их них придёт скорая смерть. Они так и не поняли, что не Славу надо было будить, но сконцентрировать внимание на не спящих. Теперь те героически отдали жизни, не оставив после себя фактически ничего. Тебе прекрасно известно, как рушится карточный домик, убери у основания хоть одну карту. Вот тот козырь как раз и ушёл.

Лич вздохнул.

- Тогда забери мою жизнь, у меня больше нет вопросов. Ты обрёк целый мир на мрачное существование, и я не в силах помешать этому.

Меченый стиснул скулы и рубанул мечом наискось, прекращая дальнейшие диспуты. Тот, кто всю жизнь просидел в песках, обретая, как он полагал, внеземную мудрость, никогда бы не смог понять того, кто прошагал на своих двоих весь мир и побывал там, где никто никогда не бывал.

- Вы все слишком любите признаваться в собственном бессилии, хотя порой достаточно лишь протянуть кому-то руку помощи. – Обронил Меченый обезглавленному телу. То понимало в реалиях мира примерно столько же, сколько и живой Лич. – Протянуть руку кому-то достойнее тебя. Это ведь ты должен был быть там, на Луне и забрать шестое крыло серафима. Ты обрёк мир на гибель ещё ранее своим бездействием. Все течёт? Все меняется? Да никогда! Мы меняем! МЫ!!! И опоздай я ещё хоть на минуты, ты бы в числе прочих узнал сейчас, что значит пришествие Апокалипсиса. И шестой части сильнейшего из Единицы достаточно было, чтобы мир был уничтожен. Ожидая пришествия Антихристов, вы сами взращиваете подобных! Своей слепотой выращиваете и ожиданием, что кто-то другой сделает за вас вашу работу. Провидение, боги, духи, Творец, кто угодно, но только не вы.

С последними словами Чернослав повернулся и зашагал прочь по пустыне, не чувствуя её обжигающих поцелуев. Пустыня в душе была гораздо больше размера, и её раскалённый жар плавил страшнее любого пекла. Разочаровавшись в любви, тысячи лет он ждал рождения брата, пытаясь хоть тогда ощутить ту мифическую привязанность, что никогда не испытывал к родителям.

Должны были появиться какие-то незримые нити, что обязательно должны били связать их с братом, но едва-едва те начали формироваться, как брат успел отстроить то, на что у него уходили века раздумий и тысячи лет практики, познал преданную любовь, верную дружбу, наследил в парадной родного мира, мира иного, побывал и «раю» и в «аду» и красиво ушёл в бою, сгорев в небе звездой, как должны все герои. И это за двадцать три года! Срок, который меньше, чем ничто. Отрезок, который несоизмеримо мал по сравнению с его жизнью.

Чернослав шагнул к тому месту, где не более, чем пол часа назад ещё находился купол Отшельника Рыси…

Трое молодых женщин сидели на широких лавочках в окружении детворы, греясь на первом тёплом весеннем солнышке. Довольный смех, говор и детские вскрики сопровождали их. Жена Рыся меж тем вновь была беременна и как ощутил Меч, носила под сердцем двойню.

- Счастье в незнании, - прошептал себе под нос Меч и накинул личину непрогляда, став невидимым и неслышимым для посторонних глаз и ушей. – Не скоро вы ещё узнаете, что растить вам детей без отцов.

Не смог отказать себе в удовольствии в первый и в последний раз взглянуть на племянника. Приблизившись к компании, он наложил на всех присутствующих состояние ступора. Дети замолчали, девушки уставились в пространство прямо перед собой, Ёруш, до того беспрерывно бегающий вокруг лавочки, встал ровно, слегка покачиваясь на мысках.

Чернослав отложил на край скамейки меч и осторожно взял ребёнка из рук Владлены, приблизил к лицу. Взор малыша был ясным и смотрел он, не мигая, прямо в чёрные глаза дяди. Не похоже было на то, что на Боремира вообще действовал наведённый ступор.

- Привет. – Выдавил из себя Меч, ощущая всю глупость простого слова.

Ребёнок продолжал смотреть не мигая. Ни звука в ответ. Взгляд сосредоточен в одну точку – смотрит на переносицу, чуть выше.

- Странно, ты первый ребёнок, который не кричит в моём присутствии, - признался Меч.

Снова тишина в ответ. Взгляд ребёнка странно пугал, как неестественный для новорожденного.