Крис Вудинг - Водопады возмездия

А Фрей мог не волноваться. Операция удалась на славу. План сработал. Его команда одержала вверх. Несмотря на оскорбления этой дряни Триники, ее презрительного, фальшивого сожаления, он мастерски обвел ее вокруг пальца. Он представлял себе, каким будет выражение ее лица, когда она вернется на борт корабля. Экипаж «Делириум Триггер» понес потери, а драгоценные карты исчезли. Она, конечно, разъярится, узнав о том, что налетчики в последний момент сбежали на «Кэтти Джей». Триника просто взбесится от злости, когда поймет, насколько сильно недооценила его.

Думала, что видишь меня насквозь! — злорадствовал Дариан. — Я, значит, предсказуем! А этого предвидеть не могла.

И что лучше всего, никто из его людей не пострадал. Ну, если не считать любимицы Крейка и пустяковой царапины на ноге Пинна. В общем, как ни крути, все складывается великолепно.

Если у успеха именно такой вкус, то Фрею хотелось испытывать его постоянно.

Бутыль с грогом вернулась к нему, и он от души глотнул. Малвери рассказывал очередную похабную историю из жизни великосветской шлюхи. Он, дескать, лечил ее в то время, когда был модным столичным доктором. Пинн надрывался от смеха, хотя ничего особо забавного еще не прозвучало. Харкинс что-то бормотал и ухмылялся, демонстрируя темно-желтые зубы. Лица у них раскраснелись от выпивки, огня костра и света нарождавшейся зари. Фрей чувствовал, как под влиянием алкоголя в его душе росла привязанность к команде. Он гордился своими ребятами.

Он с трудом уломал себя доверить Джез код зажигания «Кэтти Джей». Комбинацию устанавливали при изготовлении корабля, она приводила в действие сразу несколько сложных механизмов. Поэтому, чтобы сменить код, потребовалась бы сложная и дорогостоящая техническая процедура. Подобная задача под силу только квалифицированным инженерам-специалистам. Отныне и вовеки Джез получила возможность включать все моторы «Кэтти Джей». Даже сейчас Фрей отгонял от себя подозрения, что штурман тайком проберется в кабину и угонит корабль в неизвестном направлении.

Что сделано, то сделано, — думал он. — Надо смириться.

Важнейшей частью плана было то, что в нужный момент «Кэтти Джей» поведет кто-то другой. Джез убедила Дариана, что справится: она с детства пилотировала воздушные корабли самых разных моделей. Но вначале Фрей сомневался. Он будто отдавал «Кэтти Джей» в чужие руки навсегда. Но капитан уговорил себя, выстроив аналогию с рейком. Он давно заметил, что почти всему, что происходит в жизни, можно найти параллели в карточной игре.

Рейк не любит чересчур осторожных. Если ждать, когда к тебе придет самая сильная «рука», наверняка разоришься на многократно повторяющихся обязательных ставках. Упустишь момент и лишишься денег, выгадывая удачную возможность. Рано или поздно следует рисковать.

Он поставил на Джез и, к счастью, сорвал банк. Она была чудачкой, но нравилась ему. К тому же Фрей не раз убеждался, что она отлично знает свое дело. Капитан с изумлением понял, что, поделившись со штурманом своей главной тайной, испытал некоторое облегчение. Он будто сбросил лишний груз или, как говорили пилоты, освободился от избыточного давления.

Малвери добрался до изюминки своего повествования. Слушатели покатились со смеху. Фрей не следил за рассказом, но тоже расхохотался, подхваченный волной общего веселья. Он передал бутылку Малвери, и тот сделал богатырский глоток. Позднее Дариан будет думать о другом. Им еще многое предстоит сделать. А после встречи с Триникой в глубине души затаилось какое-то горькое чувство. Но сейчас он пил со своей командой и был счастлив. Пока ему более чем достаточно.

Состояние, которое испытывал Крейк, было далеко от счастья. Чудесное спасение не только не пробудило в нем ощущения триумфа, но, напротив, погрузило в глубокую депрессию. Он не сомневался, что они живы благодаря случайности. Видимо, «Кэтти Джей» явилась раньше намеченного времени. Натиск противника вынудил Джез, Харкинса и Сило отступить и спрятаться на корабле. Поэтому-то они досрочно и прилетели в ангар. Оказавшись на месте, Джез быстро сообразила, что товарищи в беде. Они плохо рассчитали продолжительность операции — отвели на нее слишком много времени. Им просто повезло.

К его немалому удивлению, Сило выказал желание помочь с починкой Бесс. Молчаливый муртианин находился на «Кэтти Джей» почти неотлучно. Он был на редкость необщителен. Крейк постепенно перестал обращать на него внимания и воспринимал механика примерно так же, как домашнего слугу. Грайзер опасался, что у механика разыгралось любопытство. Наверняка он решил поближе рассмотреть голема и покопаться в его начинке. Но все же Крейк обрадовался предложению Сило. А то, что муртианин словно воды в рот набрал, тоже было весьма кстати. И они тихонько извлекали пули, зашивали кожу и заваривали раны голема.

Хотя повреждения оказались поверхностными, Крейка терзали острые угрызения совести. Он позволил использовать Бесс как бездушный предмет, оружие. А если бы у противников оказался динамит? Если бы они выстрелили в нее из пушки? Смогла бы она выдержать? И между прочим, что бы с ней случилось, если бы ее тело разрушили?

Голем состоял из оболочки, в которой обитала сущность. Вот и все, что было известно Крейку. Пустые доспехи из тяжелой брони и металлическая шкура. Где же обитала душа Бесс? Что на самом деле там находилось? А глаза, пламенеющие в пустоте? Что они видели?

Она являлась загадкой. Просто чудо, что она появилась на свет.

— Ей больно? — неожиданно спросил Сило, ткнув пальцем в дырку от пули на колене Бесс. Он говорил грудным певучим голосом с очень сильным акцентом. Два простых слова прозвучали у механика очень протяжно.

— Не знаю, — честно ответил Крейк. — Думаю, что да. По-своему.

Муртианин поглядел на него.

— Она была… сильно раздражена, — ощущая неловкость, произнес Грайзер. — Когда в нее стреляли. Ей сильно досталось.

Сило согласно кивнул и вернулся к работе. Бесс сидела неподвижно и беззвучно. Вероятно, спала, — предположил Крейк. По крайней мере, он называл это состояние сном. В такие периоды оцепенения она будто отсутствовала. За решеткой не светились глаза. Перед ними была лишь пустая броня. Где бродила сущность голема, он не смел даже гадать.

Они снова умолкли, но теперь Крейку хотелось что-нибудь сказать. Впервые муртианин задал ему совершенно неожиданный вопрос. Вряд ли подобное вскоре повторится. Неловкость, которую испытывал Крейк, росла с каждой секундой. Щебетание птиц, которые с восходом солнца запели в кустах, показалось ему неестественно громким.