Дмитрий Казаков - Мера хаоса

— Это кто же тут живет? — спросил Хорст, когда они первый раз проехали такое селение.

— Те, для кого благородные страшнее, чем Хаос, — ответил Авти.

— Беглецы?

— Ага, и их потомки, — шут кивнул. — Вообще-то Орден должен выдавать таких обратно хозяевам, но никто этого не делает. Если эти люди не будут выращивать хлеб и ткать холсты, то Ордену придется все это покупать и привозить издалека. А это гораздо дороже…

Хорст только кивнул. Да, он знал, что крестьяне, недовольные хозяевами, часто бегут на восток, «в Орден». Он сам попал в лапы Серой сотне, которая была сформирована для того, чтобы ловить таких беглецов. Но никогда не думал о том, что тех, кому удалось избежать поимки, кто преодолел сотни ходов, чтобы добраться сюда, может оказаться так много!

— Назад, на родину, им, правда, дороги нет, — добавил Авти, — но они не больно-то об этом жалеют.

Солнце неторопливо ползло по небу, время от времени прячась за облаками, которые смахивали на небрежно состеганные одеяла. Отряд с той же неспешностью двигался в противоположном направлении, остановившись единственный раз, чтобы прослушать дневную службу.

— Долго еще? — спросил Хорст, когда светило начало опускаться.

— Нет, — ответил Авти. Глаза его странно блестели. — Вон уже и Стену видно!

— Где?

Впереди, над самым горизонтом, виднелась тонкая черная полоска, над которой там и сям поднимались тупоконечные бугорки. На верхушке каждого поблескивало что-то белое.

— Ого, — сказал Хорст, ощущая, как от волнения у него сел голос. — А что это там сверкает?

— Священные Кубы, — в голосе Авти звучало благоговение. — Они делают Стену чем-то большим, чем просто громадным укреплением. Простую ограду твари Хаоса прорывали бы раз в полгода.

Стена приближалась, росла. Стало видно, что бугорки — округлые башни, толстые, как дубы, пережившие много тысячелетий. Они стояли через равные промежутки, точно взявшиеся за руки великаны.

Хорст рассматривал Стену и ощущал, как у него замирает сердце. Осознание того, что он добрался до самого края привычного и уютного мира людей, оказалось неожиданным и сильным. Дальше лежала бесплодная пустыня, пространство Хаоса.

Только когда из-за холмов появился небольшой поселок, обнесенный обычной стеной, Хорст смог оценить масштаб гигантского защитного сооружения, разрезающего мир на две части. Сложенная из каменных глыб размером с дом, Стена поднималась над строениями не меньше чем на двадцать размахов. Не верилось, что это возвели люди!

— Рот закрой, — посоветовал Авти, — а то кишки простудишь…

— Клянусь Владыкой-Порядком, не понимаю, как это сделали?

— Этот вопрос уместно задать императору Фендаму, — шут потянулся, зевнул, — если ты, конечно, сумеешь поднять его из могилы.

Рядом со Стеной человеческое поселение выглядело на редкость обыденно, хотя на обычную деревню походило так же, как кузница на жилой дом. В центре, рядом с высокой башней, высился храм, а вокруг располагались длинные бараки, которые вытянулись в разные стороны в несколько рядов. В стене имелись двое ворот, с востока и запада.

— Это что, конюшни? — спросил Хорст, кивнув на бараки.

— Часть — да, — усмехнулся шут. — Но в остальных живут люди.

В воротах прибывших встречали. Впереди свиты из нескольких всадников на кауром жеребце восседал высокий и очень худой редар. Седые волосы почти не выделялись над белым, будто обсыпанным мукой, лицом.

— Добро пожаловать, брат Сандир, во имя Владыки-Порядка, — проговорил он хрипло. — Насколько я знаю, тебя ждали с моря еще месяц назад.

— Так и есть, брат Горфри, — отозвался ре Вальф, — кое-что вынудило меня изменить маршрут. Но я все же добрался, во имя Владыки-Порядка.

— Это хорошо, — кивнул худой редар, разворачивая коня. — Следуй за мной, я укажу твоим спутникам места для ночлега.

Между бараками ходили люди, все до одного — в одеждах Ордена. Издалека доносились удары молота по металлу, тянуло дымом.

— Кто этот, что нас встретил? — спросил Хорст вполголоса.

— Местный командор, — пояснил Авти, — сегодня же он направит гонца в Цитадель, к магистру, а через пару дней придет приказ, кого и куда отправить.

Остановились перед самым дальним от ворот бараком. Чернели жерла узких окон, из трубы, торчащей над крышей, не валил дым, а дверь оказалась чуть ли не на треть занесена снегом.

— Ну, там надо убраться и протопить, — сказал брат Горфри, — но я думаю, что твои оруженосцы с этим справятся, во имя Владыки-Порядка.

— Справятся, — уверенно кивнул ре Вальф, — а послушники пока займутся лошадьми…

Хорст горестно вздохнул. Что-то подсказывало ему, то сегодня вечером ему вряд ли удастся отдохнуть.

— На службу, братья! На службу! — Только открыв глаза, Хорст понял, что замерз. Барак для оруженосцев, несмотря на две печи в разных концах, протапливался плохо, и не помогали даже двойные одеяла.

Лязгая зубами, бывший сапожник слез с кровати и принялся одеваться. Рядом спешно натягивали задубевшую за ночь одежду прочие братья, пар от их дыхания облачками клубился в воздухе.

— На службу, братья! На службу! — Караульный по бараку, которому сегодня выпало поднимать своих же товарищей, продолжал надрываться. Знал, наверно, что если кто-либо опоздает в храм, то наказан будет не только опоздавший, но и тот, кто плохо будил.

Хорст нацепил сапоги и принялся пробираться к выходу. Проходя через камору, где хранилось оружие, споткнулся о выкатившийся из кучи щит и едва сдержал рвущееся с языка ругательство.

На улице было еще темно, из-за Стены поднималось робкое зарево рассвета. Мороз прихватывал, заставлял двигаться быстрее. Из распахнутой двери храма лилось теплое свечение, слышался звон колокольчиков. Хлопали двери бараков, к святилищу шагали десятки людей.

Bce молчали, только снег поскрипывал под ногами. Большую часть службы Хорст благополучно продремал, опустив голову и время от времени вспоминая о том, что нужно шевелить губами. Окончательно проснулся лишь тогда, когда вышел из вонючей духоты храма снова на мороз. День потихоньку разгорался, Священный Куб на верхушке ближайшей башни лучился белым, словно там зажгли огромную свечу.

— Чего-то они суетятся сегодня, — негромко произнес брат Ситольф, толстый и круглолицый оруженосец. Он оказался рядом с Хорстом и теперь искоса разглядывал старших редаров, сгрудившихся в кучу.

Заметить в невозмутимых редарах суетливость мог только тот, кто провел рядом с ними не один год. Брат Ситольф пробуждался вблизи Стены уже больше двадцати лет.