Кир Булычев - Зеркало зла

– Это глубокая мысль, – улыбнулся У Дхаммапада улыбкой старой черепахи. – И наивная мысль. Потому что у истории не бывает слова «если». Что случилось, то предсказали звезды. И иначе случиться не могло.

– А что было дальше? – спросила Дороти.

– Многие лигонцы знатных семей покинули королевство. Потому что узурпатор был жесток и коварен. Он перебил почти всех соперников, что жили в Лигоне. Он даже посылал наемных убийц в горы…

– И так погибла бабушка этой девушки, – сказала старая прислужница. – Моя любимая Ма Джи Нурия. Не окончив своей последней поэмы.

– Да, ее зарезал наемный убийца, – сказал У Дхаммапада. – А она была моей родной сестрой.

– Ах, что вы сказали! – удивилась старая прислужница. – Как же вы молчали столько лет! Никто здесь не знал об этом.

– И не нужно знать, ибо, приходя в монастырь, человек как бы скидывает одежды и чины. Никто не должен интересоваться, кем я был. Важно добиться милости нашего Учителя и кармы – и стать лучше в новом рождении.

Старуха и старик замолчали, погруженные в свои думы, а Дороти пыталась разобраться в том, что узнала. Оказывается, она – внучатая племянница этого старого монаха. Это еще куда ни шло… но она еще и родственница бывших правителей какого-то горного королевства. А может, у нее сохранились и другие родственники?

– А что сейчас происходит в Лигоне? – спросила Дороти.

Старик не сразу вернулся из мира своих медленных мыслей.

– Тебя это интересует?

– Разумеется. Как интересует и то, что было написано в письме вам, дедушка.

Как просто называть дедушкой этого древнего монаха! Как будто внутри, в сердце, она знала об этом с той минуты, как поднялась на резную веранду монастыря.

– В письме было написано лишь, кто ты такая, кто твоя мать и кто твой отец. И была там просьба помочь тебе вернуться к своим родным в Лигоне.

– Зачем? – спросила Дороти. И, не дожидаясь ответа, уже знала, что и в самом деле ей важно, ей нужно вернуться в свою страну, в свой Лигон. К родным, которые до того существовали лишь в скупых рассказах матери, которая не любила много говорить о Лигоне, но плакала во сне и бормотала на родном языке. Англичанка ли она, Дороти Форест, или в ней сильнее иная кровь? Почему ей так просто и привычно в длинной, до земли, узкой шелковой юбке, в шелковой блузке, к которой вместо пуговиц пришиты крупные жемчужины, а волосы, мягкие после купания в теплых водах, собраны и затянуты серебряной заколкой, которая сверкает, словно диадема? Дороти знала, что в ней всегда были два человека – бедная английская девочка и в то же время принцесса гордого народа, древнего, как сами горы.

И ей ужасно захотелось, чтобы в сад монастыря Священного зуба Будды сейчас вошел случайно, невзначай штурман Алекс и увидел Дороти в новом обличье. Тогда бы он, наверное, и внимания больше не обратил на эту голубку Регину.

– Ты спрашиваешь, что происходит в Лигоне? – повторил ее вопрос старый монах. – Там сейчас иная власть.

– Какая иная?

– Объединившись с племенем ва, родной брат твоей мамы, твой дядя, которого теперь именуют Бо Нурия, разгромил своих врагов и вновь воцарился на троне предков.

– Мой дядя?

– Он будет рад видеть тебя. Он добрый мальчик. Я знал его совсем маленьким.

– Он изменился, он стал воином, – сказала старая прислужница.

– Он стал воином.

– Я хочу видеть его, – сказала Дороти.

– Я не могу отправить тебя одну, и мои монахи тебе не защита. Но я сегодня же пошлю срочное письмо через рангунских лигонцев. Я думаю, что мы можем ждать ответа через неделю.

– А эту неделю…

– Ты проживешь здесь. Но не выходя из монастыря.

Прошло восемь дней.

Эти дни Дороти провела в монастыре. Порой в сопровождении старушек из монастыря она поднималась к Шведагону и подолгу сидела на мраморных плитах, мысленно беседуя с господином Буддой.

В городе и в порту она не была ни разу. И не хотела того.

Ей даже не интересно было, как там живет ее бывшая хозяйка. Как будто все это было в иной жизни, из которой она хотела бы взять к себе лишь маму с братом, а еще штурмана… И это ее смущало.

Два раза приходили знатные лигонцы, из тех, кто по своим делам жил в Рангуне. Они опускались на землю перед принцессой Ма Доро, касались пальцами ее руки.

Старушки поили их чаем, сайя У Дхаммапада беседовал с ними. Разговоры шли не только о возвышенном, но и о том, что бирманский король в Амарапуре – деспот и тиран, что английские люди хотят воспользоваться его душевной болезнью и захватить Рангун. Но, может быть, это только слухи?

После этого все оборачивались к Дороти, словно она могла рассказать о замыслах англичан, словно она все эти годы была послом Лигона в Англии.

«Да, – говорила Дороти, – когда я плыла сюда на корабле, то шли разговоры о тяжелых пушках и о том, что в Рангун должен прийти корабль «Дредноут» с солдатами-сипаями на борту».

Баггала ар-Рахмана ушла из порта, так гости сказали Дороти. Получил ли купец свои деньги, неизвестно. Но вернее всего – получил. Дороти беспокоила судьба двоих матросов, оставшихся там, потому что в сердце птицы не бывает жалости. И, конечно же, она беспокоилась, не случилось ли плохого с Алексом. Уж лучше пускай Сюркуф доберется до Реюньона…

А на девятый день у ворот монастыря спешились с коней посланцы короля Лигона.

Глава 8

ПОЛЕ БИТВЫ ДЕМОНОВ

– У меня наступает решительный момент, – твердо сказал комиссар Милодар, – а вы мне талдычите о помидорах.

– Не талдычу, а стараюсь пробиться к вашему помутненному сознанию, – ответил командующий Теплицами и Оранжереями Северного полушария. – Если я вас послушаюсь, то мы оставим без витаминов треть населения планеты. Вы – варвар, комиссар!

– Бывает момент в истории, когда честь нации, честь планеты, честь Галактики перевешивает низменные соображения о помидорах. Знаете ли вы, что наша сотрудница находится сейчас в восемнадцатом веке и ее жизни грозит опасность? Читали ли вы о том, что все войны мира не стоят слезы одного ребенка? Кто это сказал?

– Пушкин!

– Нет!

– А кто?

– Не изображайте из себя первоклассника! Любой ребенок знает, кто это сказал. И не заговаривайте мне зубы, витаминный диктатор. Согласны ли вы помочь ИнтерГполу или будем враждовать?

– Будем враждовать, – ответил командующий Теплицами.

Милодар в гневе выключил связь.

Он обернулся к профессору Гродно.

– Вы видите, с кем нам приходится иметь дело?

Профессор Гродно ничего не ответил. Он устало глядел на дисплей – сложные цветные пятна рассказывали ему, как функционирует мозг агента Коры Орват. Мозг функционировал непредсказуемо.