Ольга Пашнина - Оляна. Игры с Артефактами

— Оляна, что ты сделала? Лайла жива?

— Жива, здорова и даже получила то, чего хотела. Публичное освидетельствование лишения невинности. Хотя, наверное, еще не получила. Попозже точно получит. Как ты мог доверять Виктору?

Альдред вздохнул, и, кажется, ему полегчало, потому что рука скользнула по моей пояснице и обхватила меня за талию.

— Он слишком помешан на тебе. Это своего рода попытка отгородиться от проблем, придумать себе занятие. В данном случае — завоевание тебя.

— Он вообще-то король, — напомнила я. — Это как-то по-детски.

— Оставь ошибки Виктора. Больше я ему не доверюсь. Расскажи, что ты сделала с Лайлой, моя радость. Ты злишься на меня?

— Нет, — покачала я головой. — Я знаю, что такое наркотики и как они действуют. Я злюсь на Виктора.

— И на Лайлу. — Легкий поцелуй в шею. — Ревнуешь.

— Я — никта. Если бы я ревновала, я бы ее убила. А так просто хочу проучить. Гаерт ничего с ней не сделает такого, чего она не знала бы. Зато хлебнет в полной мере последствие своих интриг. И мне плевать, как это выглядит, я устала уже ждать, когда меня снова попытаются обмануть. Так что прости, но разводиться тебе придется, если хочешь сохранить честь, достоинство и жизнь.

— Какая суровая, — фыркнул Альдред. — Передай графин, пожалуйста.

Пока я передавала ему графин с водой, пока мужчина пил, пока передавал его обратно и, воспользовавшись моментом, тискал меня, снаружи раздались топот ног и голоса.

— Ты — спишь, — заявила я. — К спектаклю или не подключайся, или приходи в конце.

— Не имею ни малейшего желания. Тебе обязательно туда идти? Может, лучше организуем собственное представление? Так сказать, закрытое. — Это он наблюдал, как я набрасываю халат.

— О да, обязательно! Я хочу это видеть. А потом — представление. Или что ты там придумаешь.

Приняла томный вид, главное для никты — не переиграть. Я не сплю, а значит, должна выглядеть разомлевшей, но не сонной. Осторожно выглядываем из комнаты, потом идем на звук. Медленно идем по коридору, хмурясь, как заправская леди из высшего общества. И… выходим к толпе народа. Лайла сорвала аншлаг. А теперь, похоже, рыдает на бис.

Я с трудом пробилась через ряд любопытных служанок. Они, пользуясь всеобщим замешательством, с легким злорадством наблюдали за тем, как Лайла рыдает, Виктор хмурится, а Гаерт скромно сидит в сторонке. Он вообще выглядел оскорбленным и удивленным. Потрясающая игра.

— Что здесь происходит? Вы так шумите! — сказала я.

Виктор перевел на меня взгляд:

— Лайлу изнасиловал Гаерт.

— Да ладно?! — Я даже руку ко рту приложила. — Как так? В твоем замке? И никто не помог? Она что, не кричала?

Сомнение… Первые искорки сомнения промелькнули во взгляде Сомжара.

— Девчонки, — я повернулась к служанкам, — вы же всю ночь здесь сновали. Неужели криков не слышали?

— Он связал ее, я полагаю, — истерично выкрикнула худосочная женщина в темно-бордовом платье.

Мать? Гувернантка? Нет, мне ее не жалко. Думать надо, против кого идешь.

— Чем он ее связал? — спросила я. — Не вижу никаких веревок, шарфов, платков… Так, давайте отставим панику.

— Отставим. — В голосе Виктора прозвучала недвусмысленная угроза. — Я просто его вздерну, и все. Лично!

Гаерт бросил на меня взгляд, но вроде успокоился. Уж вздернуть его я точно не позволю.

— Погодите! — громко и четко произнесла я. — Давайте все успокоимся. Давайте разберемся. Должны быть доказательства, так? Следов на Лайле я не вижу.

— А кровь?! — взвизгнула женщина.

— Леди, ваша воспитанница… или дочь, была невинна? — поинтересовалась я.

Виктора, похоже, бесил мой тон. А кстати, уж не он ли укладывал Альдреда в постель этой рыжей? Вот смех будет.

— Моя дочь засыпала с законным мужем! А этот ублюдок воспользовался ее сном, надругался над чужой женой! Ваше величество, я прошу, умоляю, сделайте что-нибудь!

— Простите, леди. — Я сделала такое лицо, будто боялась ей перечить. — Но муж Лайлы, Альдред, по закону не имеет право иметь с ней близких отношений. Он всю ночь провел сначала в кабинете его величества, а потом в моих апартаментах. Мы говорили о сложившейся ситуации и разрабатывали план по противодействию никтам. Уж не хотите ли вы сказать, что Альдред мог находиться в двух местах? Или что король, или я, или мы оба врем?

Я повернулась к Виктору — мол, подтверди. Тот смотрел на меня так, словно я зверски задушила на его глазах самое беззащитное, милое и пушистое существо. Не мог же король признаться, что напоил друга и соратника, отвел его в комнату юной девушки и поспособствовал не совсем законной и уж точно находящейся вне рамок закона консумации брака. Делай ставки, Оляна. Что предпочтет Виктор: пожертвовать опозоренной Лайлой или собственной репутацией?

В последнее время жизнь подбрасывает задачки со слишком уж очевидным ответом.

— Моя дочь не могла стать женщиной рядом с этим… этим… — Мать Лайлы плюнула в сторону Гаерта.

Я брезгливо отодвинулась.

— Погодите! — Я решила добить публику, раз уж всех собрала. — Вы утверждаете, что Лайла не могла потерять невинность с Гаертом. Но и с Альдредом она сегодня точно не была. Они вообще с самой свадьбы не оставались наедине. Тогда что значит кровь, и почему леди Лайла нарушает законы, которые четко указывают, как должна вести себя молодая жена? Боюсь, в этом случае ее брак просто становится недействительным.

Похоже, я всех запутала. Сомжар только посмеивался. Остальные или перешептывались, или смотрели абсолютно пустыми глазами.

— Что ж, девушка явно сказала неправду, — заключила я. — Альдред спокойно спит — можете убедиться. Следов сопротивления нет, Лайла в порядке, Гаерт растерян и, кажется, не понимает, что его просто попытались подставить. Ваше величество, мне кажется, здесь не Гаерт виновен, и уж точно не Альдред.

Виктор ответил мне хмурым взглядом. Было в нем обещание поговорить чуть позже. Жду с нетерпением.

— Гаерт, ты не мог бы пройти в кабинет? — попросила я. — Есть идея, как укрепить блокпосты на севере, хочу поделиться.

Он с улыбкой кивнул, уже поняв, что никто его не собирается казнить или наказывать. Лайла вообще сидела с открытым ртом и явно не понимала, за что же ее королевский покровитель бросил. Ну, пожалуйста, начни обращаться к Виктору! Начни канючить!

Но Хранители решили, что хватит с меня на сегодня веселья. Хотя последний акт спектакля я не могла не оценить. Когда Гаерт проходил мимо мамаши Лайлы, она вцепилась в рукав его расстегнутой рубашки и прошипела, как королевский питон:

— А кто будет отвечать за мою дочь?! Думаешь, опозорил — и можно сбежать?