Елизавета Шумская - Соло для демона

Пространство вокруг некроманта все темнело, пока наконец не превратилось в единый черный цвет. Он-то и стал скручиваться в жгуты, бьющие по воздуху, будто плетьми. Это колдовство расползалось все дальше, равно как и тьма, что окутывала фигуру чародея не-жизни. И это был не мрак Смерти, это было то, что собой представлял этот мужчина.

А идти надо было все дальше. По невидимой, но ощущаемой дорожке.

Олло Детануске стояла, гордо выпрямившись, и глядела на Джейко через плечо. У нее в руках были палитра и кисточка. А рисовала она прямо на этом сине-сером пространстве. Краски ложились на него изогнутыми лентоподобными линиями, которые, повисев немного в воздухе, начинали кружиться, двигаться, извиваться, как змеи, убегая куда-то в стороны и образуя какие-то совсем нереальные фигуры.

А женщина все рисовала и рисовала одной ей видимую картину. И иногда бросала на мага странные взгляды.

И музыка все кружилась и кружилась, дополняя царящее вокруг безумство.

Уже зная, что увидит, Тацу бросил взгляд в другую сторону, и узрел перед собой монстроподобную фигуру с яростными желто-золотыми глазами. Она почти кружилась на месте, а с ее когтей и клыков разлеталась во все стороны кровь. И он не был уверен, что она не принадлежит людям. А в яростном танце легко узнавались боевые приемы, что так любят оборотни.

«Кто следующий?»

Следующий был Нани Рух.

«А кто еще мог?»

Он стоял в расслабленной позе и тасовал карты, изредка поглядывая на мага.

А колода будто жила в его руках. Карты мелькали с такой скоростью, что невольно возникало подозрение в колдовстве или иллюзии, складывались в самые различные фигуры, с легкостью ложились па воздух и уже сами по нему перемещались. «Короли», «королевы», «кавалеры» вдруг оказывались открытыми и ухмылялись Тацу нарисованными ртами, а потом снова пропадали, прикрываясь одинаковыми рубашками. А Нани вновь собирал всю колоду в руки и вдруг подкидывал, карты взвивались вверх, будто вода в фонтане или плеть.

Потом они окружили игрока беспрерывным потоком-кольцом, самовольно поворачиваясь к чародею то рубашкой, то картинками. В сочетании с ухмылкой Блондина это было еще страшнее, чем тьма вокруг Верона Хакта.

В этот момент Джейко отчетливо осознал, что вот сейчас весь этот непонятный кошмар или кончится, или превратится во что-то действительно страшное. Да, именно.

Однако тут он ошибся. Потому что до конца было еще далеко, а то, что он дальше увидел, страшным никак быть не могло.

Перед ним стоял Алиера. Такой, каким Джейко его запомнил на сцене в опере. Стройный юноша с небрежно уложенными черными волосами и больными темными глазами. Даже сейчас, зная о нем так много, Тацу не понимал его до конца. Но эту тьму под веками он узнавал. Когда-то она так же жила и в его глазах. Правда, к ней примешивалась еще и боль. Но в целом это было то же темное пламя, что сжигало душу Алиеры Лакоста. Даже сейчас, когда его труп лежал в морге Магического Сыска.

Тацу хватило бы и того, что он видел. Но это было еще далеко не все. Потому что Алиера запел.

Восхитительный, невероятно сильный колдовской голос. Он вонзался в сознание и забирал душу. За ним хотелось идти куда угодно, его хотелось слушать и слушать, ему хотелось подчиняться. Подчиняться с радостью и упоением. Этим голосом невозможно было лгать. Эти чувства не могли быть неискренними. И то, что он вызывал в душе, не было плохим или хорошим, оно было настоящим. И это не была магия. Такое могли даровать только двуликие боги в своей небывалой щедрости.

Танцуй со мной, душа, на грани краха,Я тот, кто побеждал в бою не раз,Я демон, что в тебе, не зная страха, живет…Душа… последний это вальс.

Внутри любого есть добро и зло.Борьба меж ними может длиться вечность,Но, выбрав только что-нибудь одно,Ты проявляешь глупость и беспечность.

Пока гордишься святостью своейИ превозносишь благородство с честью,Из темноты я прихожу к тебе,Я обучаю ярости и мести.

Танцуй, глупец, пока есть время!Мгновенья сочтены! Ты мой отныне!

Слова будто иглы вонзались в кожу, боль рвала душу, и так безумно хотелось освободиться. Пойти туда, куда звал этот голос. Хотелось рассмеяться, рассмеяться, как это делают только в безумии. Когда нервы уже сдают и так близко до той пропасти, вокруг которой он всегда ходит. До той, до которой только шаг, но его не сделать. Потому что его постоянно что-то удерживает. Все те невидимые, но самые крепкие нити: друзья, родные, обязанности, страхи и разум. Но которая манит так, что порой хочется кричать от невозможности пойти на ее зов.

Лишь шаг.

Один миг – и никогда уже ничего не будет сдерживать.

Безумство и свобода.

Страсть и вечный зов.

Джейко вскинул больные глаза. Золотые искорки в их радужке почти ослепляли, но тот, кто стоял сейчас над всем этим, не боялся ослепнуть.

Демон с волосами цвета вина и кровавыми глазами.

Он стоял выше и дальше всех. Однако полыхающие в этих очах алые искры было видно так, будто ничего другого в этом мире не существовало. И он смотрел прямо на Джейко. И ему нравилось то, что он видел перед собой. Он не двигался, но казалось, что он приглашал подойти ближе, распахивал свои объятия, как их распахивала бездна, что всегда была слишком близко к Джейко Тацу.

Я отраженье каждого из тех,Кто так боится сам себе признаться,Что кроме цели людям услужить,Он хочет над другими подниматься.

Я прихожу, срывая маски благочестья,Я обнажаю чувства, мысли, кости, нервы.Я утверждаю, да – вы все убийцы,Подонки, воры, шлюхи, мрази, стервы.

Передо мной раздавленный глупец,Который так страшился стать собою,Скажи, глупец, терновый твой венец,Помог ли он тебе в борьбе со мною?

Танцуй под этот мой мотив, танцуй,Так каждый пляшет с наслажденьем снова,Последние мгновения воруй,Когда до поцелуя смерти только слово.

Будь благодарен же, дурак,За все, что я творил в тебе, тобою.Тебя запомнят на векаЗа страсти краткий миг со мною.

Мгновения до смерти, до финалаКороткой жизни этой. Как пожар пылалаОна. Без помощи моей та жизнь пропала,Ушла б. Остыв, в унылой серости блуждала

Десятки лет… А так триумф коварства!И вместо сотни лет в пылиМиг в красках!

«Иди ко мне, Тацу! Иди! И ты получишь все! Иди, мой юный демон! Иди! Я дам тебе все! И всему научу! И ничто больше не будет тебя ограничивать! Иди! Я жду! Я жду! Уже давно жду. Иди же! Не бойся. Я тут и дам тебе все! Ни боли, ни страха, ни забот! Только свобода, страсть и жизнь! Иди ко мне! Иди во тьму! Иди домой!»