Елена Подзорова - Дорогами чужих Жизней

Когда мы вместе покинули деревню, беловолосый чуть ли не рыдал от счастья. Все, что понадобилось Ваитихорру - устроить обговоренную заранее с ведьмаком встречу в одном из своих многочисленных логовищ. Но когда мы прибыли на место, возникла проблема - Ваитихорр не сумел пробраться в нужную часть души, а без этого ритуал терял всякую силу. Тогда он и рассказал про старших альвов, убедив Дарена втереться ко мне в доверие и помочь Тихорру, проложив путь через первую оболочку души.

Вместе со мной старший альв искал медальон правительницы, который я выкинула из окна своей комнаты, в надежде, что его найдут порядочные альвы из нашего замка и сохранят в секрете столь ценную находку. За ним-то и охотился Лейв, когда я наткнулась на него в Заленце, что опять же было на руку Тихорру (лишняя охрана не помешала). Без этого неприметного украшения невозможно было вернуть в тело нужную душу.

Сведя воедино всю историю, каждый погрузился в свои мысли.

- Он всегда славился выдумками.

- Но эта превзошла все ожидания, - я мило улыбнулась огненно-рыжему альву.

- А что с младшими альвами? - обеспокоенно спросила Лорайя. - Прибывшие жители ближайших поселений рассказывают о полной потере силы у тех, в ком осталась частичка старших.

- Могу поспорить, что и здесь замешан Тихорр. - Я поднялась со стула и подошла к окну. На улице кипела жизнь. Младшие альвы трудились в полную силу. Они порхали по территории замка словно мотыльки, не скрывая радостных улыбок.

- Я много думал о той буре, - Дарен, сидевший в углу, склонил голову, пряча глаза от все еще гневавшихся альвов, - и только сейчас осознал, что произошло.

- И что же? - бесцветно спросил Роквендиль.

- Те огни, с которыми столкнулась Лана во время бури, были ничем иным как сгустками старшей силы. Поэтому они не причинили ей вреда, почувствовав хозяйку.

- И что стало с этой силой? - спросила я, не поворачиваясь к Дарену.

- Она практически вернула вас к жизни.

Сильмериэл, младший брат Ваитихорра, не выдержал и, подойдя ко мне, яростно распахнул окно. В комнату ворвался весенний ветер, растрепав его короткие белоснежные волосы.

- Я пытался сделать хоть что-то, - сокрушенно покачал головой Сильмер. Он единственный не радовался воскрешению.

- Не вини себя. - Я положила руку на его плечо и повернулась к остальным: - Прошу меня извинить, но вынуждена вас покинуть.

Брат попытался меня остановить, крикнув что-то грозное, но я лишь махнула рукой, выходя из комнаты совещаний.

Все постепенно возвращалось на свои места. Весть о воскрешении старших альвов потрясла всех. Маги оккупировали замки, в которых жили правители земель, день и ночь донимая их расспросами. Несчастные хватались за головы, уже жалея о своем воскрешении. Младшие альвы не успевали разгонять зевак, заполонивших деревни и города. Казалось, мир сошел с ума.

Когда терпение лопнуло, общим решением стало перекрыть границы, пока первая волна возбуждения не уляжется. Возмущенных людей гоняли по Землям, настойчиво, но аккуратно выставляя прочь. В каждый город было направленно длинное письмо, составленное и подписанное всеми правителями, где обрисовывалось произошедшее. Конечно, некоторые нюансы скрыли, но и этого хватило. В ответ поступало множество предложений по оказанию помощи и возобновлению дружеских отношений. Все вопросы рассматривались и утверждались, устраивались встречи и совещания. Ваитихорра лишили силы и закрыли в магической тюрьме, охраняемой лучшими войнами и колдунами.

Брат уехал домой при первой же возможности. Я должна была отправиться с ним, но в последнюю минуту передумала и решила навестить Тари вместе с волколаками. Перечить мне не осмелились. Они вообще практически не разговаривали со мной с тех пор, как я вернула истинное тело.

Нам выделили самых лучших лошадей и уже к вечеру мы должны были доехать до Флавересты. Я изменила свою внешность на ставший привычным образ Мелании, дабы не шокировать попадающихся на пути альвов. А их было не мало.

- Да что с вами такое? - не выдержала я давившего молчания. Как бы этого не хотелось, я все равно чувствовала их озадаченность и не ясную мне обреченность.

- О чем ты? - не понял ведьмак, выныривая из своих мыслей.

- А то ты сам не знаешь!

- Не начинай...

- Посмотри на меня! - Мужчина с неохотой перевел на меня взгляд. - Когда-нибудь нам все равно придется поговорить!

Дарен неопределенно хмыкнул.

- Это сложно.

- Нет! - крикнула я, испугав лошадь и ворон, сидевших на деревьях вдоль дороги. Они возмущенно заорали в ответ, выказывая, что могут не хуже. - Ты попросту не хочешь все это принять!

- Прости... - сказал Дарен и отправил коня галопом.

- Трус! - завопила я ему в спину и уже тише добавила: - Такой же, как и я...

Вольвгант никак не отреагировал на нашу перебранку, продолжая ехать чуть позади. Казалось, он не видит и не слышит ничего вокруг. С Дреном они не разговаривали.

До деревни мы так и ехали - молча, на почтительно расстоянии друг от друга. Флавереста встретила нас тишиной. Деревня безмолвствовала. Туман тревожно наползал в нашу сторону. Когда он окутал лошадиные ноги, я позорно поджала свои. Лошади стригли ушами и нетерпеливо рыли копытами остывающую землю. Я напрягла все органы чувств, готовая в любую секунду активировать сплетенное заранее заклинание. Оно искрилось на соединенных кончиках пальцев, щекоча кожу. В тот самый миг, когда мы по взмаху Дареновской руки остановили лошадей, из леса выпрыгнуло что-то небольшое и растрепанное. Для моих нервов это было слишком. Я вскрикнула, и огненная волна ринулась в сторону возникшей опасности. Время как будто замедлилось. Я видела, как огонь уничтожает траву и листья, оставляя после себя черную дымящуюся полосу. На пути у пламени стоял испуганный мальчик, прижимавший к груди веточку еще не спелой земляники. Он с ужасом следил за приближающейся смертью, не пытаясь сдвинуться с места. Я вскинула руку, чтобы уничтожить заклинание, но меня опередил ведьмак. Рик зажмурился, когда раскаленный порыв воздуха лизнул его бледное лицо и слегка опалил брови с челкой. Земляничная веточка обуглилась, грустно повесив листочки. У меня затряслись руки и я, спрыгнув на землю, кинулась к готовому зарыдать ребенку. Он безропотно опустил ручонки, когда я упала перед ним на колени, там, где кончалась выжженная земля и прижала к себе худенькое тело.

- Прости меня, маленький, - прошептала я на ухо ребенку, успокаивающе поглаживая жесткие волосы с застрявшими в них веточками и листочками.

- Н-ничего... - Рик, наконец-то, пришел в себя, обняв меня за шею. - Я совсем не испугался.