Эрик Эддисон - Змей Уроборос

— Если твой и его одно и тоже, — сказал Король.

— А, — сказала она, — вы знаете, что мои скачут быстрее его.

— Тогда научи его, — сказал Король, — бегать в упряжке. Как ты думаешь, почему я послал Корунда в Чертландию, хотя и знаю, что с его умом и храбростью он может править огромным королевством? И разве я должен, как своевольный ребенок, выхватывать из его рук Чертландию, как наполовину законченную вышивку?

Потом отпустил ее, куртуазно попрощавшись. — Мадам, я надеюсь сегодня опять увидеть тебя, за три часа до полудня, — сказал он и ударил в гонг, призывающий капитана стражи. — Солдат, — сказал Король, — проводи Королеву Чертландии. И передай Герцогу Корсусу, что я его жду, немедленно.

За три часа до полудня Лорд Гро встретился с Леди Презмирой в воротах внутреннего двора. Она надела костюм для верховой езды из темно-зеленого шелкового газа с узким рюшем, отделанном жемчугом. — Ты едешь с нами, милорд? — спросила она. — Конечно, и я очень признательна тебе. Я знаю, ты не любишь охоту. Тем не менее ты обязан ехать, хотя бы для того, чтобы спасти меня от Кориниуса. Он все утро надоедал мне странными комплементами, и я совершенно не понимаю почему.

— И в этом, — сказал Лорд Гро, — я твой слуга, как и в более серьезных делах. Но у нас еще есть время, ибо Король будет готов не раньше, чем через полчаса. Он закрылся в своих покоях вместе с Корсусом, и они обсуждают подготовку армии против Демонов. Ты слышала об этом?

— Только глухой мог бы не услышать колокол, который звенит не переставая, — ответила Презмира.

— Увы, — сказал Гро, — мы слишком поздно легли спать прошлой ночью и слишком долго лежали в кровати этим утром!

— Но не я, — сказала Презмира. — И теперь злюсь на саму себя за то, что действительно не поступила так.

— Как? Неужели ты видела короля перед советом?

Она кивнула, да.

— И он отказал?

— С бесконечным терпением, — сказала она, — но наотрез. Мой супруг будет держать Чертландию, пока не выпадет из седла. И, откровенно говоря, для этого есть очень серьезные основания.

— Мадам, я вижу, что ты вынесла этот удар с истинным благородством и рассудительностью, — сказал Гро.

Она улыбнулась. — Мое страстное желание — увидеть гибель Демонландии. Однако я действительно поражена тем, что Король выбрал для этого грубую дубинку, когда рядом с ним столько острых клинков. Ты только взгляни на его оружейную.

Они стояли в самых воротах рядом с верхней площадкой лестницы, круто спускавшейся к реке, и видели лордов Ведьмландии, встретившихся за мостовыми воротами и готовых скакать на охоту. И сказала Презмира: — Милорд Гро, разве не нужна отчаянная храбрость только для того, чтобы жить в Карсё, который правит всей землей? Здесь собрались одни храбрецы.

Они спустились вниз, перешли мост и пошли по Пути Королей, чтобы встретиться с лордами, ждавшими на открытом лугу на левом берегу Друимы. Там Презмира сказала Лаксусу, который сидел на черном мерине с серебряной гривой: — Я вижу, что сегодня ты взял с собой несколько ястребов, милорд.

— Да, мадам, — ответил он. — И нет ястребов сильнее, чем эти. К тому же все они очень жестоки и любят вонзать когти во всех подряд, и мне приходится держать их по отдельности, иначе они перебьют друг друга.

Срива, находившаяся рядом, протянула руку и погладила их. — Я очень люблю их всех, — сказала она. — Они такие сильные, ну просто маленькие короли, — и она весело рассмеялась. — Но сегодня, откровенно говоря, я не могу смотреть на того, кто ниже Короля.

— Ты можешь смотреть на меня, — предложил ей Лаксус, — хотя я не беру свою корону в поле.

— Вот поэтому я тебя не заметила, — сказала она.

— А почему ты, Королева, не хвалишь моих соколов? — спросил Лаксус, обращаясь к Презмире.

— Я хвалю их, — ответила она, — но с оговоркой. По моему они подходят скорее твоему темпераменту, милорд, чем моему. Это хорошие соколы для охоты в кустах. Но я люблю высокие горы.

Ее приёмный сын Хеминг, темнобровый, с угрюмыми глазами, расхохотался во все горло, зная, что она намекает на Демонландию.

Тем временем Кориниус, сидевший на высоком, серебряно-белом жеребце с черными кончиками ушей, гривой и хвостом, все четыре ноги которого тоже были черными как уголь, протиснулся к Леди Сриве и заговорил с ней так, чтобы никто другой не сумел услышать его слова: — В следующий раз ты не проведешь меня, и я буду иметь тебя когда захочу и где захочу. Обманывай кого хочешь, хоть самого Дьявола, но меня во второй раз не обманешь, ты лживая неверная лиса.

Она ответила, очень тихо: — Ты, зверь, я исполнила свою клятву до последнего слова, и оставила дверь открытой. И если ты не нашел меня внутри, так я тебе этого и не обещала. И знай, что я нашла кое-кого, более великого, чем ты, и который нравится мне намного больше: по меньшей мере он не тискает по углам каждую кухонную шлюху. Я знаю, милорд, и тебя и твои поступки.

Лицо Кориниуса вспыхнуло. — Да, так было, но сейчас я покончил с этой вредной привычкой. Но, на самом деле, вы все одной породы, и они такие же мерзкие шлюхи, как и ты.

— Мяу! — сказала она. — Очень остроумно. Вот теперь ты заговорил своим настоящим языком, жалкий мальчишка-конюх.

Кориниус с такой силой вонзил шпоры в бока своего жеребца, что тот подпрыгнул в воздух, а потом крикнул Леди Презмире: — Несравненная леди, я хочу показать вам моего нового коня, который прыгает, бегает и скачет без остановки, пока не станцует полный тур галлиарды[9]. — После чего, пустив жеребца рысью, заставил его сделать поворот на месте, потом пройтись иноходью, еще дважды повернуть и, наконец, полным галопом подлетел к Презмире и резко остановился.

— Прекрасно, милорд, — сказала она. — Но я бы не хотела быть твоей лошадью.

— Неужели мадам? — крикнул он. — И почему?

— А потому, — ответила она, — что даже если бы я была самым темпераментным и сильным созданием в мире, острым как имбирь, гибким и быстрым, и могла бы делать все эти курбеты, я бы побоялась, что, в очередной раз получив шпорами в бока, рухну как подкошенная.

После чего Леди Срива громко расхохоталась.

Наконец среди них появился Король Горис, со своими сокольничими и ловчими, и егерями, державших на поводках легавых и спаниелей, и огромной сворой гончих. Король ехал на черной кобыле, такой высокой, что голова человека едва доставала до ее холки. На правую руку он надел кожаную перчатку, на которой неподвижно сидела орлица, с клобуком на голове, вцепившись в перчатку когтями. — Вперед, — сказал Король. — Корсус не пойдет с нами: он полетит за более высокой добычей. Его сыновья остались с ним, ибо готовятся к путешествию и не хотят терять ни минуты. Остальные будут наслаждаться охотой.