Лорд Дансейни - Время и боги: рассказы

— Как жаль, — сказал я, — что ты ни разу не видел, что происходит в округе в канун Дня Всех Святых.

— Это так, — подтвердил Пэдди.

— Очень жаль, — повторил я. — Разве не так, миссис О’Хоун?

— Вот уж не знаю, — проговорила она, и тогда я снова посмотрел на Пэдди. А Пэдди сказал:

— Да я, наверное, все равно ничего не увидел бы!

Тут я понял, что выбрал неверный путь, не соглашаясь, — пусть и не очень резко, — с наставлениями, что давала сыну миссис О’Хоун, ибо теперь оба они прибегли к уклончивым ответам и молчанию, которые были мне слишком хорошо знакомы. Я не сомневался, что скоро они и вовсе начнут утверждать, будто Пэдди не ел никакого феникса, и тогда я не мешкая сменил тактику.

— Похоже, вы совершенно правы, миссис О’Хоун, — сказал я. — Кто знает, что мог бы увидеть Пэдди, если бы вы позволили ему выйти из дома в ночь накануне Дня Всех Святых. И кто знает, как подействовало бы на него увиденное. Никто не может сказать это заранее.

— Да уж, лучше поостеречься, — ответила миссис О’Хоун.

— Конечно, — согласился я. — Лучше поостеречься.

— Вот поэтому-то я и не выпускаю его из дома, — сказала она.

— Правильно делаете, — кивнул я.

— Ну а раз он ничего не видел, — добавила миссис О’Хоун, — значит, и расспрашивать его бесполезно.

— Совершенно с вами согласен.

— Я бы не сказал, что я ничего не видел, — вмешался Пэдди. — В канун Дня Всех Святых мимо этого окна пролетает столько всяких существ, что даже трудно поверить, как они все помещаются в небе.

— Каких именно существ? — уточнил я.

— Ведьм, например, — сказал Пэдди. — В прошлом году в канун Дня Всех Святых они летели за окном густо, словно гонимые ветром сухие листья.

— Может быть, лучше оставить их в покое? — вмешалась его мать.

— Но ведь они были за стеклом, мама, — возразил Пэдди. — Здесь, внутри, нам ничто не грозит.

— Может и так, — сказала миссис О’Хоун. — Но разве ведьмы не относятся к тем вещам, о которых отец Рурк не советовал тебе задумываться?

— Я не задумываюсь — я просто говорю, что я видел!

— Так и есть, — поддакнул я и молчал до тех пор, пока миссис О’Хоун не отошла к очагу, чтобы приготовить чай. И пока она им занималась, я спросил Пэдди, что же он видел в прошлом году в канун Дня Всех Святых.

— Я был здесь, в этой самой комнате, — сказал Пэдди. — Как только небо стало темнеть, и в вышине зажглись две-три звездочки, я увидел на западе — на фоне гаснущего заката — ведьм, которые летели верхом на своих метлах, двигаясь со скоростью сильного ветра.

— Ты уверен, что это были ведьмы? — спросил я.

— Я не мог ошибиться, — возразил Пэдди. — С тех пор как я съел феникса, я ясно вижу всякие такие существа.

— В этом я не сомневаюсь, — сказал я.

— Я видел их так же ясно, как вижу вас, — добавил Пэдди.

— Куда же они летели? — спросил я.

— Конечно, они летели на свое особое место, где ведьмы собираются каждый год в канун Дня Всех Святых, — объяснил Пэдди.

— И что же они делают на этих своих ежегодных встречах? — спросил я, ибо именно такие мелкие детали позволяют, порой, проверить подлинность той или иной истории.

Пэдди немного подумал и сказал:

— Я вам расскажу…

Но как раз в этот момент миссис О’Хоун позвала сына, чтобы он помог ей накрыть на стол, и только когда я уже пил ее крепкий чай с изрядной порцией сахара, я услышал рассказ о месте, где встречаются ведьмы. Но прежде мне пришлось пристально посмотреть на Пэдди, чтобы напомнить ему о теме нашей беседы.

— Так вот, насчет ведьм… — проговорил Пэдди, но мать бросила на него предостерегающий взгляд, и он запнулся, словно не желая продолжать разговор. Но я продолжал смотреть на него, и даже перестал откусывать от куска темного хлеба с маслом, который держал в руке. И в конце концов Пэдди сказал матери:

— Я, собственно, собирался рассказать только о старой Кейт Райан. В этом ведь нет ничего плохого, верно?

— Верно, — согласилась миссис О’Хоун. — Но только если ты собираешься говорить об одной лишь Кейт Райан.

— Только о ней я и собирался говорить, — подтвердил Пэдди и повернулся ко мне. — Кейт Райан была одной из них, — сказал он. — Она-то все мне и рассказала.

— Где же ты ее встретил? — удивился я.

— Так она же живет в нашем поселке! — объяснил Пэдди. — Я знал, что старая Кейт — одна их них, потому что видел, как она пролетала мимо нашего окна вместе с остальными. Как-то я пошел к ее старому домику, заглянул в дверь и, видя, что она сидит возле своего крошечного очага, спросил ее о том же самом, о чем сейчас спрашивает ваша милость, ибо я догадывался, что рано или поздно вы снова появитесь в наших краях и захотите узнать что-нибудь новенькое о всяких таких существах. «О чем вы говорите — вы и другие — когда собираетесь все вместе в канун Дня Всех Святых?» — спросил я Кейт.

«Вот не знаю, каких „остальных“ ты имеешь в виду, — ответила она. — К тому же в канун Дня Всех Святых я не выхожу из своего маленького старого дома».

Но у меня с собой было перо феникса; достав его из-под куртки, я сказал:

«Смотри: я съел бессмертную птицу и с тех пор обрел способность видеть невидимое. Я видел, как ты пролетала мимо нашего дома — пролетала вот на этой самой метле!»

А ее березовая метла со старым, серо-коричневым черенком стояла в углу за очагом, и я сразу ее узнал. И когда я сказал это, Кейт поглядела на меня с испугом и задумалась. И о чем бы она ни думала, в конце концов она все же решила, что ей вряд ли удастся обмануть человека, который съел феникса, ибо вскоре старая Кейт Райан вынырнула из омута своих древних мыслей и повернулась ко мне со словами: «Коли ты действительно съел бессмертную птицу, — а она часто певала мне, и я узнаю перо из ее хвоста, — я не стану тебе лгать.

Да, в канун Дня Всех Святых мы встречаемся в самом темном уголке неба между двумя звездами, названия которых я тебе не открою. И коли ты видел нас, летящих мимо, знать, это мы и были — все мудрые женщины, что еще остались в нашем мире».

«А для чего вы там встречаетесь?» — спросил я.

«Разумеется, для того, чтобы поговорить, — сказала старая Кейт Райан. — Поговорить раз в году, в канун Дня Всех Святых, в самом темном уголке неба».

«О чем же вы говорите?» — спросил я тогда.

И старая Кейт Райан бросила на меня такой злобный взгляд, что мне показалось — она ни за что не откроет мне тайну мудрых ведьм, но я поднял перо из хвоста феникса, так что она уже не могла дотянуться до своей метлы, и Кейт Райан увидела, что у нее нет другого выхода. И тогда она сказала: