Алинна Ниоткудина - Ключ от радуги

Ну и последний нюанс… Я беременна, и возможно от сейна. Проведенный в Злых Камнях тест не дал однозначного ответа на этот животрепещущий вопрос. Бывают такие случаи, когда отец выясняется, только после рождения, по родовому знаку. Поэтому я все еще пребываю в сомнениях в авторстве, то ли сейн, то ли тот голубенький маг. А мне, если честно глубоко наплевать, кто из них. Хотя сейн, как отец был бы удобнее, искать не надо, чтобы сообщить радостную весть. Но сообщать ему об этом моем интересном состоянии я не собираюсь, особенно после вчерашней драки. А хорошо я его приложила… душевно так. До сих пор рука побаливает…

Будить или не будить? Если будить, то он сразу захочет, или посчитает необходимым продолжить наши вчерашние упражнения. А мне еще ничего не хочется, поэтому посплю-ка я еще чуток…

Повернулась на другой бок, удобно положила голову на плечо, спящего рядом мужчины, он сразу меня обнял, и забормотал что-то ласковое сквозь сон. Хорошо…

Только задремала, как тут дверь распахнулась, и в комнату вошел ОН, сейн Калларинг Дьо-Магро. В черной форме, с огромным букетом осенних цветов и с бланшем под левым глазом. Я невольно села на кровати и зачем-то натянула одеяло по самый подбородок. Сантеро, сразу чувствуется, что военный, тоже мгновенно проснулся и тоже сел и чуть приобнял меня, прикрывая от неведомой опасности. Слава всем богам, что не стал вскакивать и хвататься за меч, а то вышло бы совсем как в старом водевиле.

Сейн сделал пару шагов по направлению к кровати, окинул меня и моего любовника рассеянным взглядом. Я вся напряглась, если он сейчас его вызовет, то будет в своем праве. И я не знаю, кто победит в этом поединке, силы примерно равны. Только не это! Я даже не знаю, что буду делать, если один убьет другого.

Но сейн в очередной раз поразил меня своей выдержкой. Он криво так улыбнулся:

— Ничего, ничего…, продолжайте, я потом зайду…

Повернулся, сделал шаг к двери, положил букет на столик у зеркала и ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я была в тихом шоке…

«Мара, сука, ты зачем его пустила!!! «

«Я те сколько раз говорила: со своими кобелями разбирайся сама. Я-то вон, когда ты меня заставила криллов развлекать, со своими обязанностями полностью справилась, они у меня по струнке ходили… И тебе того же советую…»

Я вскочила с кровати, чуть не запуталась в одеяле, и кинулась к уже закрытой двери. Даже схватилась за ручку, но она, слава всем богам и Маре, не открылась, а то что бы я делала голая в коридоре? Повернулась и пошла обратно на кровать, прихватив по дороге букет цветов, оставленный сейном. Села, уткнулась лицом в пряное благоухание поздних цветов и разрыдалась.

Я горько рыдала, оплакивая свою прошлую жизнь, разбитые мечты этой жизни, утрату любви сейна, горечь одиночества, безотцовщину моего ребенка, да и вообще — мне было плохо…

Сколько я так рыдала, не знаю, но в себя я стала приходить от мариных слюнявых «поцелуев» и озабоченного похрюкивания вперемешку со скулежом. Одновременно я поняла, что я собственно не одна и все то время, что я предавалась самоуничижению и рыданиям, рядом со мной кто-то был. Кто-то гладил меня по спине и волосам, этот кто-то дал мне кружку воды, а теперь ласково уговаривал, что все не так уж плохо.

Я огляделась… Рядом со мной сидел, этот Сантеро, обнимал меня и что-то ласковое шептал в ушко. Прислушалась…

— Все будет хорошо…, не плачь, я с тобой, я тебя никогда не брошу… маленькая, сильная женщина, успокойся, все будет хорошо. Он вернется… обязательно вернется.

— То-очно вввернеееется? — смогла я выдавить из себя сквозь рыдания, он вздрогнул, но продолжил поглаживать меня по спине и волосам.

— Я бы вернулся.

— Поч-чемуууу?

— Что почему?

— Поччемуу тыы мен-ня уссспоокаиииваешь?

— Ну, я же мужчина… Я должен защищать женщин, а особенно ту, с которой провел незабываемую ночь. Ты не волнуйся, вы с ним помиритесь. А я подожду…

— Чччеегооо?

— Что?

— Чччеегооо тыы бу-удешь жждаать?

— Такую женщину как ты, можно и подождать. Я же не дурак, мне по должности положено знать все, что происходит в городе. Когда ты представилась, я вспомнил, про слухи, что ходили летом про тебя и сейна Калларинга. А потом вспомнил, что сегодня говорили про его намечающуюся на днях помолвку. Увидел у тебя сбитые костяшки на правой руке, она у тебя вчера весь вечер болела, я заметил. А если сложить вместе, ссадины на руке, растрепанные волосы и поцарапанное лицо, то напрашивается интересный вывод…

— И к-каакой?

— Ты приехала на праздники, застала сейна с другой, и устроила им кровавую разборку. Это ты молодец! А потом сидела, разговаривала со мной и все ждала, когда же он придет мириться и не дождалась. Ты все время на дверь поглядывала… А я был несказанно рад, что он не пришел, но вы помиритесь, обязательно помиритесь…

— А ттыы?

— Я? Ну, я сегодня уеду обратно на свой пост. Мне на нем еще полтора года сидеть.

— А чччто тыы гго-овориил про жждаать?

— А… про это… Просто я понимаю, что у вас с сейном чувства и все такое, но он простой человек, я имею в виду, что он не маг. Он уже далеко не мальчик. Пройдет еще лет десять, ладно… двадцать, и вы расстанетесь…

— ??

— Расстанетесь. Потому что он постареет, а ты останешься по-прежнему молодой и красивой. Мы, маги стареем дооолго. Вот я старше сейна, а выгляжу моложе. Поэтому я подожду, и когда вы расстанетесь, я буду рядом. Можно?

— Ммоожно. А зачем ттебе этто?

Сантеро хмыкнул.

— А если скажу, что ты мне понравилась. Поверишь?

— Нне знааааю.

— Через полтора года я выйду в отставку. Мне выплатят приличную сумму и выкинут за дверь. Придется или класть все в банк и жить, тихо спиваясь на проценты, так многие делают, или вкладывать капитал… А для хорошего вложения надо будет проситься в какой-нибудь Род, так почему бы не в твой?

— Но у мееня ниччего неет…

— Я знаю, но это не важно. Здесь за южным хребтом полным полно свободных земель. Главное их удержать, а вместе мы сможем почти все.

— Дда, может быть…

Дальнейший разговор утонул в поцелуях, нежных и легких, как илларий пух, и таких же теплых и обволакивающих. Он долго и нежно утешал меня, как может мужчина утешать женщину.

Дальняя часть подвала поразила Домара. Скрытое за потайной дверью помещение было вдвое больше своей официальной части. В нем не было окон, тусклое магическое освещение, полное отсутствие какой-либо мебели или рухляди. А к дальней от входа стене кто-то прикован толстыми противомагическими цепями, и рядом с ним лежат связанные, как перед забоем иллари. Этот кто-то абсолютно обнаженный, свернувшись калачиком, лежит на каменном полу, чуть прикрытом свежей соломой. Тихо, только вода равномерно капает в большую каменную чашу.