Далия Трускиновская - Королевская кровь

— И что же за девица такая? — заинтересовался Жилло.

— Откуда я знаю? Она там, на вырубке, травки собирала. Обычная девица, ростом пониже Ирмы… Да! Нос у нее вот такой!

Тармо пальцами обозначил примерно с полфута.

— Нос, говоришь? — забеспокоился Жилло. — Как шило?

— Точно! Самое что ни на есть шило!

— А волосы?

— Волосы? — Тармо пожал плечами. — Она в каком-то платке была, волос я и не видел.

— Давно она тебе попалась?

— Не так чтобы давно, а с год будет.

— Ясно. Лиза… — сделал вывод Жилло. — Вот тоже еще загадка на мою голову…

— Как бы там ни было, огромное твоей Лизе спасибо. Передай, когда увидишь, — попросил Тармо. — А теперь мне собираться пора. Найдешь меня, если что, через медальон. И берегись колдуньи! Помяни мое слово — оставит она вас троих с крыльями вместо рук!

— Не она тебя мохнатым зельем опоила, Тармо, — задумчиво сказал Жилло. — А объяснять, чья это работа, сложно. Побудь лучше пока волком!

— А я никуда из волков и не собираюсь! — Тармо встал и выпрямился во весь рост, головой под потолок. — Чем плохо? Никто ничего не навяжет! Куда хочу — туда и бегу, а стая — за мной! Хочешь — приходи в стаю и ты. Равенства у нас, правда, нет. Но я свою стаю люблю и она меня любит! Это уж точно!

— Кто любит меня — за мной!.. — вдруг вспомнил Жилло слова из песни.

— Да! Вот такой у нас клич — кто любит меня, за мной! — гордо сказал Тармо. — Вот что из нас вытравить хотели. Вот что мы сохранили. И наших сестер мы в замковые мастерские не отпустили! И сами под одну гребенку стричься не пожелали! Вот хочу я бороду носить — и буду!

В дверь просунулась голова.

— Что, Райво? — спросил Тармо. — Утро близко?

— Близко, вожак… — печально вздохнул оборотень Райво.

— Попили, поели, напелись, наплясались?

— Наплясались, Тармо… на месяц вперед наплясались…

— Не сметь! — рявкнул Тармо. — Не сметь скулить! Тебе лучше, чем этим равноправным трусам, которые общественный хлев строят и общих жен скоро заведут! Ты — вольный волк!

Райво косо посмотрел на вожака.

— Погоди, узнаем, как от шкур избавиться — всей стаей уйдем за рубеж и станем там людьми, — уже спокойнее сказал Тармо. — Вот только как бы Виго с собой взять?

— А что Виго? — насторожился Жилло.

— Пропадет без нас парень. Мать у него совсем свихнулась… отец немногим лучше. Вот мы бродим по лесам, а на хутор заглядываем — он ведь сюда ради нас приходит. А мы — ради него…

— А возьму-ка я в таком случае Виго с собой в Кульдиг, хотя бы на месяц, до следующего полнолуния! — вдруг решил Жилло. — Виго!

Мальчик то ли спал на лавке, то ли дремал вполглаза. Он поднял голову и молча уставился на Жилло.

— Можно, конечно… — без особой уверенности сказал Тармо.

— Парень при мне будет и сыт, и одет, — объяснил Жилло. — Скажи ему, Тармо… Что-нибудь и с учебой придумаем. А если мне придется из Кульдига на север возвращаться — и его с собой возьму. В графском замке и для него место найдется.

— А чего ему говорить… Он уже взрослый. Виго!

— Да, Тармо.

— Пойдешь с этим дядькой? — Тармо показал на Жилло, хотя других дядек в домике не было. — Ты на его физиономию не смотри, это тот самый, что бабушку хоронил.

Виго пожал плечами. Действительно, странного ребенка родили Жилло с Эрной.

— А с твоей мамой я потом договорюсь, — каким-то не своим, фальшивым голосом сказал мальчику Жилло. — Она тебя со мной отпустит. Мы с ней не чужие… А то нехорошо получится — вдруг ты взял и пропал…

— Она не заметит, — подумав, возразил Виго. — Даже если я вообще уйду… У нее там общественный хлев и комитет равноправных женщин. Они в этом комитете для себя еду готовят. И отец в команде равноправных столяров. Они тоже для себя готовят. У нас дома и печка не топится…

— Ничего себе! — даже с каким-то восторгом воскликнул Жилло.

— Вот я и говорю — ушли бы мы отсюда, только боимся — парень пропадет, — Тармо беспокойно посмотрел в окно. — Уж не светлеет ли? Пойду… Стая ждет.

Все трое вышли из домика. Стая уже собралась у первых грядок огорода. Все были мрачны, стояли в обнимку.

— Нечего носы вешать, — сказал, подходя, Тармо. — Подумаешь, в лесу на четвереньках! Не навсегда же это. Зато в общей толпе не ходим! Общих глупостей не орем! И никто никогда нас под свою дудку плясать не заставит!

— Не заставит! — с удивившей всех убежденностью вмешался Жилло. Есть в Коронном замке такая дудка, под которую скоро весь Кульдиг запляшет. Но над вами она не властна! И надо мной! И даже над этими вот… бездельниками!

Большого труда стоило Жилло подобрать для братцев-воришек более или менее мягкое словечко — чтобы стаю зря не беспокоить.

— Значит, с тобой мы обо всем договорились, — сказал Тармо.

— Не обо всем, — вставил Малыш. — Секретное слово не назначили, условленное место не назвали.

— Мало ли что, — добавил Дедуля.

— Ну и что же это может быть за условленное место? — поинтересовался Жилло, не совсем поняв, о чем речь.

— А вот, скажем, Городище, — охотно предложил Дедуля. — От Кульдига три шага, и волки туда при нужде незаметно попадут. Передашь им — мол, встречаемся через две ночи на третью там, где назначено, — и никакой шпион не поймет.

— Знаю Городище, — сказала Ирма, а Райво кивнул.

— Пошли к ножам, — Тармо махнул рукой. — И вы тоже… если не боитесь… Виго-то привык, он нам помогает, без него мы бы не управились… По дороге и секретное слово придумаем.

И вожак волчьей стаи пошел к лесу. Оборотни молча двинулись за ним. Ирма нагнала его и положила ему руку на плечо. Тогда и он обнял сестру.

Сзади Жилло видел, как шла, повесив носы, стая, и как гордо нес свою непокорную голову вожак… королевский сын, черт побери!

Стало небо бездонным, изумрудной — трава,опьянил аромат лесной…

Это, не стесняясь своего голоса и слуха, негромко запел Жилло. Запел, чтобы Тармо понял — не один он на белом свете!

Братцы неожиданно подхватили:

…а в ушах зазвенели золотые словавсе, кто любит меня — за мной!

Дальше уж песню повел Малыш. И что интересно — не зная слов, ее подхватила стая!

Мы — бойцы, мы — бастарды, мы услышали весть,мы примчимся издалека!Нам досталась от бабок потаенная честькоролевского перстенька!..Это властное тело, и надменная бровь,и повадка — Господень дар…

В лучах фонаря сверкнули рукояти двенадцати ножей. Тармо взглянул на светлеющее небо и молча кинулся головой вперед в прыжок через ножи. Виго подсобил — и вот уже огромный волк с серебряной цепью на шее стоял и смотрел на свою стаю.