Элизабет Бойе - Воин и чародей

— Ты дурно с ним обошелся, — все так же гневно продолжал Рольф. — Плохой наставник куда хуже плохого ученика, особенно если этот наставник — лжец, шпион и предатель.

— Сигурд, — сказал Йотулл, — скажи своему приятелю, что он заходит чересчур далеко для низкого раба, каковым он и является. — Маг лениво улыбнулся, и у Сигурда заледенило кровь от его взгляда.

— Умолкни, Рольф, — тотчас же бросил он.

— Отлично, Сигурд. Надеюсь, твоя готовность исполнять мои повеления послужит примером твоим двум приятелям. А теперь подайте мне доброй еды, чего-нибудь горячего; а когда сделаете это, пускай кто-нибудь позаботится о моей лошади. — Он вынул из-за пояса знакомый им всем рунный жезл и с восхищением повертел его перед глазами. — Полагаю, Сигурд, шкатулка все еще у тебя?

— Да, у меня, — беспокойно ответил Сигурд. — И я намерен уберечь ее, покуда мы не доберемся до Свартафелла. — Против его воли, в его голосе прозвучал оттенок вызова.

— Ну так береги, — с усталым вздохом отвечал Йотулл. — До сих пор ты с этим неплохо справлялся, хотя, надо сказать, я был уверен, что в Гуннавике ты лишишься и шкатулки, и жизни, — помнишь, когда старина Вигбьед вернулся после того, как вы изрубили его на куски?

Рольф, готовивший еду для Йотулла, поднял голову:

— Будь ты там, ты уж, верно, ему бы помог. И кстати, говоря о мороках и драугах, почему бы тебе не избавиться от Гросс-Бьерна? Ты, похоже, решил присоединиться к нам, так что нет нужды в том, чтобы нас изводил еще и морок.

Темные глаза Йотулла раздраженно сверкнули.

— Ты стал дерзок, Рольф, дерзок и неблагоразумен. Или ты забыл, как я проучил Миклу за его самонадеянность? Если не желаешь познакомиться с моим гневом, будь добр переменить свои манеры.

Рольф отошел глянуть на Миклу, который перестал дрожать и впал в тяжелый сон.

— Если б Микла только мог говорить, он ответил бы тебе, что нам плевать и на твой гнев, и на твои манеры. Что дало тебе право довести Миклу до полусмерти, ворваться сюда, свирепо вращать очами, расточать угрозы? Ты ничем не помог нам раньше, когда мы голодали и не могли найти себе приюта, а теперь явился раздавать приказания, словно ты всегда был здесь главным!

Мы так легко не сдадимся ни Бьярнхарду, ни тебе, Йотулл. Меня не назовешь негостеприимным, но если не хочешь, чтобы тебя прикончили, лучше тебе убраться подобру-поздорову! — Он выхватил меч и шагнул к магу, став между ним и Миклой.

Йотулл лишь изогнул бровь и лениво поднялся на ноги.

— Неужели ты не понимаешь, как ты нелеп? Тебе никогда не выстоять против меня в честном поединке!

Рольф сверкнул глазами, взмахивая мечом:

— Честный поединок? Когда тебе случалось драться честно, Йотулл? Тебе тогда лишь и везет, когда удается смошенничать.

Йотулл, хмурясь, поглядел на Сигурда, который был так изумлен яростной речью Рольфа, что мог лишь переводить взгляд с одного на другого.

— Сигурд! Если тебе хоть немного дорога жизнь этого щенка, скажи ему, чтобы прекратил скалить зубы, иначе погибели ему не миновать! Ты ведь не пойдешь против старого друга, верно? Я знаю, Сигурд, я могу рассчитывать на то, что ты не выгонишь меня из пещеры в такую бурю.

Сигурд глянул на одно гневное лицо, на другое — и глубоко вздохнул.

— Никого, — проговорил он осторожно, — я не прогнал бы в бурю, даже если она — твое творение, Йотулл. Выслушайте меня оба, вот что я предлагаю: Йотулл утром покинет нас и пообещает вернуться в Свинхагахалл и больше не пытаться мешать нашему путешествию в Свартафелл. Шкатулка и ее содержимое принадлежат мне, Йотулл, и только я буду решать, что делать с ними, — а что бы я ни решил, я не намерен отдавать их Бьярнхарду или кому другому!

Йотулл покачал головой и вздохнул.

— Я ведь и не упоминал о Бьярнхарде или о том, чтобы кому-то — даже мне — отдавать шкатулку. Я просто пытаюсь защитить тебя, чтобы ты благополучно дожил до того мгновения, когда откроют эту проклятую крышку. Мне шкатулка не нужна, и я не желаю, чтобы она досталась Бьярнхарду. Ничто так не радует меня, как то, что она в твоих руках. Быть может, я говорил чересчур грубо, но ведь я проделал долгий путь, почти не отдыхая, а от этого у кого хочешь настроение испортится. Я не питаю особой любви к Микле — ведь он, в конце концов, бежал от своего наставника и весьма подло его предал, однако ведь не я же так отделал его. Он был изранен, когда я нашел его, и уж верно я не стал бы ничего прибавлять к его страданиям. Какой мне от этого прок? А теперь забудем — на сегодняшнюю ночь — эту глупую ссору и потолкуем завтра утром, когда все мы хорошенько отдохнем. Ну что, идет? — Он воззвал взглядом к Сигурду, и тот кивнул.

— Уладим все завтра, — повторил Йотулл с явным облегчением. — Ну же, Рольф, будь благоразумен. В такую ночь ты бы и собаку за порог не выгнал.

Рольф с отвращением отвернулся от него.

— Ты, Сигурд, стал еще глупее прежнего, если думаешь, что так легко от него отделаешься.

Гнев Сигурда так и всколыхнулся от такого оскорбления, но он заставил себя проглотить гневную отповедь.

— Я знаю, что на самом деле ты так не думаешь, — довольно натянуто проговорил он, — так что я постараюсь забыть эти слова.

Весь остаток вечера Рольф не обменялся с ним ни словом, предпочитая ухаживать за Миклой. Сигурд дружески болтал с Йотуллом, который скоро уверил его, что их дружба ни в коей мере не пострадала после неожиданного исчезновения Сигурда из Свинхагахалла; даже Бьярнхард относится к нему с прежней добротой и, понятное дело, беспокоится о его безопасности. Йотулл испросил разрешения взглянуть на меч и, казалось, рад был увидеть его.

Утром очнулся Микла, слабый, как котенок, и раздражительный; тем не менее он рад был вновь увидеть друзей. Возвращение Йотулла он принял с горьким смирением, однако бросал на своего наставника взгляды, полные такой обжигающей ненависти, что Сигурд дивился, как только Йотулл это терпит. Маг отвечал ему холодными взглядами и выражал надежду, что Микла скоро наберется сил и сможет приступить к прежним своим обязанностям.

— Я скорее умру, — угрюмо пробормотал Микла, убийственно глядя на Сигурда, который пристегивал к поясу меч. — Точно нам других хлопот недостаточно, теперь надо еще беспокоиться, как бы ты не вышел из себя и не поубивал нас всех. Помни, Сигурд, я тебя предупреждал.

— Я и сам о себе позабочусь! — огрызнулся Сигурд. — Знаешь, Микла, я-то надеялся, что воскрешение из мертвых хоть немного исправит твой несносный характер, но ты, вижу, как был злопыхателем, так и остался… и даже хуже прежнего! — Он резко выплеснул в костер остатки чая.

Микла не замедлил бы с ответом, но Йотулл велел ему помолчать.