Андрэ Нортон - Смерть или престол (Книга Дуба)

— Огонь, Эгерн, — приказал иноземец.

Один из солдат достал уголек из накрытого крышкой горшка и бросил его на маслянистую пленку. Она мгновенно вспыхнула. Если бы охотники Трясины и попытались преследовать отряд, им пришлось бы дожидаться, пока погаснет огонь.

Иноземцы переплыли полосу открытой воды, окружавшую остров с развалинами города, и завели плот в протоку, которая была настолько хорошо скрыта водной растительностью, что Ясенка не заметила ее тогда, когда они с Зазар плыли к острову. Здесь вода была неспокойной, ее поверхность бурлила от движений опасных глубинных тварей.

— Водяные! — заметил солдат по имени Эгерн. — Еще огня, милорд?

— Да. Выдай им щедрую порцию.

Эгерн принял из рук окутанного туманом командира мешок и трубку, выдул в воду новую порцию порошка. Но несмотря на огонь, который пылал так близко, что его языки лизали край плота, солдатам с шестами пришлось прокладывать путь сквозь плотную массу подводных чудовищ. А потом сквозь рев пламени, на фоне криков солдат и умирающих водяных Ясенка услышала бой барабанов. Ей показалось, что он доносится с той стороны, куда они направлялись.

— Хорошо, что эта протока не слишком длинная, — сказал Ральз. Он усердно работал шестом. — Вот и река. Теперь осталось только ее пересечь — и мы почти дома.

— Угу, вот только порошок почти закончился, — откликнулся Эгерн.

Он продолжал держать мешок, и Ясенка увидела, что его бока сильно опали.

— Впереди опасность, — объявил командир. — Внимание! Там всего лишь трясинные охотники, но позаботьтесь о тех, кто у нас на борту.

В эту минуту плот зашуршал по дну, и не успели иноземцы выйти на берег, как на них набросились трясинные люди. Со всех сторон Ясенка слышала крики, хрипы и удары мощного оружия иноземцев по панцирям трясинных воинов. Время от времени дубинка одного из трясинных охотников гулко ударяла о броню иноземца или слышался всплеск, иногда сопровождающийся криком: кто-то падал в реку, где осмелевшие водяные, которых к тому же раздразнил запах крови, выскакивали из оставшейся позади протоки. Два раза на Ясенку чуть было не наступили, и она слышала, как застонал Оберн, на которого кто-то налетел. Снова затрещал огонь — Ясенка решила, что на это ушел остаток порошка, — и люди завопили от боли.

А потом сражение закончилось. Оставшиеся в живых трясинные воины забирались в свои лодки и спешили отплыть, пока их суденышки не загорелись. Они продолжали кричать и размахивать оружием. Кто-то метнул копье, и оно вонзилось в плот между Ясенкой и Оберном, которые вынуждены были лежать, словно связанные утки. Один из иноземцев вырвал копье и с проклятьем послал его в своего противника. Еще один крик сообщил Ясенке, что копье попало в цель.

— Мы вам попомним, иноземцы! — донеслась из темноты угроза. Ясенке показалось, что она узнает голос Джола. — И тебе, иноземское отродье, тоже! Мы все запомнили! И Трясина это вам так не оставит, нет!

Еще один отряд иноземцев вышел из зарослей. Они были вооружены изогнутыми палками, бросавшими маленькие острые копья, — и воспользовались этим оружием, чтобы прикрыть людей с плота, дав им высадиться на землю. Окутанный туманом человек заметил любопытный взгляд Ясенки.

— Это называется «лук», — объяснил он. — А летящие орудия называют стрелами.

— Я и сам мог бы тебе это сказать, — проворчал Оберн.

Мужчина взмахнул рукой, и двое его подчиненных схватили Оберна. Он хрипло дышал, терпя посыпавшиеся на него удары, но молчал.

Мужчина снял с головы блестящий металлический обруч, и на глазах у Ясенки овал света на нем начал угасать. С исчезновением света рассеялся и туман, окутывавший голову незнакомца. Ясенке невольно пришло в голову, что этот мужчина еще более красив и привлекателен, чем Оберн.

— Я — граф Харуз из Крагдена, аристократ Рендела, — вежливо представился он Ясенке. — И еще, я тот, кто вас спас.

С губ Ясенки готовы были сорваться всевозможные возражения: она не нуждалась в спасении, в любом случае ей не нужно, чтобы ее спасал убийца, она не просила о помощи… Однако осмотрительность заставила ее промолчать.

— Я — Ясенка, — сказала она.

На секунду ей показалось, что Харуз удивлен.

— Значит, мое предположение было правильным, — произнес он едва слышно, а потом поклонился и добавил громче: — Трясина подарила мне воистину нечто драгоценное. Новая жизнь ждет вас, леди. Я смиренно благодарю судьбу за то, что именно меня боги сочли достойным, чтобы вывести вас в новый мир.

И тут, несмотря на все ее усилия, Ясенка вспылила.

— Вы сочли нужным вторгнуться в мой дом? Вы сочли нужным поймать меня и моего спутника в сети, словно диких зверей?

— Я вам не враг, леди Ясенка, — отозвался Харуз. — Со временем вы это поймете. Все, что я сделал, было сделано для вашего блага пожалуйста, поверьте.

— Если вы мне не враг, — сказала Ясенка, прилагая все силы к тому, чтобы у нее не дрожал голос, — тогда почему вы убили ту, которая была в услужении моей наставницы?

— Кого? Кто-то был убит?

— Я это видела! Старуха, калека. Мужчина — такой же, как вы, окутанный туманом, убил ее ударом кулака.

— Я не воюю с женщинами, даже с женщинами трясинного народа.

— И все же я это видела, — упрямо повторила Ясенка.

— Не я один имею способность ходить, укрываясь туманом. Спросите Зазар. Повторяю, миледи: я вам не враг.

Упоминание имени Зазар было для Ясенки неожиданностью. Похоже, она встретилась с одним из тех иноземцев, которые искали у Зазар знаний. И то, что он сказал, вполне могло оказаться правдой. Девушка заставила себя говорить спокойнее.

— Тогда почему я до сих пор связана? И мой спутник тоже?

— Это нетрудно исправить.

Повинуясь жесту Харуза, двое солдат подошли ближе и освободили Ясенку и Оберна от пут.

Секунду она опасалась, что, несмотря на сломанную руку, Оберн попытается сражаться и что люди Харуза его убьют, завершив то, чего не смогли сделать два ужасных падения. Однако ее подопечный, похоже, был достаточно сообразителен, чтобы оценить, насколько ситуация ему не благоприятствует. Он стоял спокойно, растирая запястья, затекшие от тугих веревок, и ожидая, что будет дальше.

А дальше были лошади: еще одно животное, о котором Ясенка слышала, но которого никогда прежде не только не трогала, но даже и не видела. Их с Оберном посадили в седла этих громадных, страшных зверей, и они направились в место, которое, как сказал ей Харуз, называлось крепостью Крагден.

— Приехал ручной пес этого хлыща, — сообщил главному вождю Снолли недовольный Касаи. — Он хочет узнать насчет того договора.

Снолли поднял голову от кипы записей, которые он просматривал, и попытался понять, о чем ему говорит Касаи. Наконец он высказал предположение: