Олаф Бьорн Локнит - Склеп Хаоса

Маэль наконец-то преодолел казавшийся бесконечным причал, протолкался сквозь мрачновато-притихшую группку приближенных дона Карбальо и побежал к соседней пристани. Он не рискнул вмешиваться в перепалку, а потому присоединился к стоявшим в отдалении донне Агнессе и Ди Блайи. Бард выглядел слегка растерянным, графиня – встревоженной, но старательно пытающейся скрыть эту тревогу от посторонних глаз. Монброн расслышал, как она невнятно пробормотала: «Все, все зря… Ну почему так?» и ободряюще сказал:

– Не отчаивайтесь, госпожа. Все не так плохо, как кажется. Мы обязательно найдем какой-нибудь выход.

– Я не отчаиваюсь, – мрачно отозвалась Агнесса. – Я злюсь. Будь мой дорогой дядюшка чуть понастойчивее, шемитов уже к закату выставили бы вон.

– Силы слишком неравны… – робко заикнулся Маэль. Донна Вальехо надменно вскинула голову:

– В конце концов, это наш город! Да, в Карташене непозволительно маленький гарнизон, но ее жители – это ведь тоже сила!

– Которую еще нужно собрать, построить и сказать, что делать, – буркнул Маэль, не желая затевать ненужный спор. Вместо этого он прислушался к происходящему на пристани. Фарес замолчал, наверняка собираясь с силами для новой возмущенной тирады, и Плоскомордый получил возможность говорить. Чем немедленно воспользовался:

– Не знаю, как там насчет твоей бабушки. Моя всегда любила повторять: «Не торопись, внучек, навешивать обвинения, с этим всегда успеется». Собственно, почему ты взъелся именно на меня? Ни для кого не секрет, что Шем и Зингара уже которое столетие делят и не могут поделить морские пути. Вы ненавидите нас, мы – вас, так было всегда, так и останется, пока кто-нибудь не одержит верх. Но сейчас-то нам какое до этого дело? Мы – Прибрежный Союз, уважаем законы…

– В отличие от некоторых, – вполголоса пробормотали рядом. Маэлю показалось, что это был голос Ди Блайи.

– …И не занимаемся грабежами, – твердо закончил Эван, многозначительно добавив: – Такое больше смахивает на работу тех, что прячутся на Барахас!

– Замечательное оправдание, – огрызнулся Фарес. – Откуда мне знать, может, ты давно стал там своим человеком? Иначе с чего бы тут околачивались эти головорезы? – шемит обличающе ткнул пальцем в молчаливых корсаров с «Вестрела». – Любой, имеющий глаза, отлично видел, знамя какого цвета не так давно болталось над этой лоханкой!

– Сейчас они служат Зингаре, – холодно отрезал Плоскомордый. – Раз в Кордаве решили, что могут им доверять, то с какой стати я буду в этом сомневаться? Их прошлые дела теперь никого не касаются. И, раз уж мы начали вспоминать, кто под каким флагом ходил, не ты ли года два назад…

– Вот это точно не имеет никакого значения! – поспешно и (как показалось Монброну) злобно перебил карташенца Фарес.

– Не имеет, так не имеет, – покладисто согласился Эван. – Но как же тогда быть? Вы тут за полдня успели изрядно напакостить, сожгли мои склады, напугали мирных жителей – и все потому, что в Асгалуне кому-то взбрело в голову, будто я утопил парочку-другую ваши кораблей? Знаешь, это уже перебор.

Шемит оглянулся на своих, затем жестом подозвал Плоскомордого поближе и что-то негромко проговорил. Эван замотал головой, то ли отказываясь, то ли не соглашаясь. Разговор теперь велся на пониженных тонах, слова поглощались плеском волн и треском горящего дерева, и Монброн ощутил подступающее разочарование – он пропускал самое любопытное.

Маэль покосился на Агнессу. Госпожа графиня стояла достаточно далеко от шемитов и находилась под ненадежной, но защитой в лице Ди Блайи и зло ворчавшей Чинкуэды. Кроме того, дон Карбальо со своими присными неподалеку… Вряд ли донне Вальехо что-то угрожает.

Как можно вежливее извинившись, Монброн сделал несколько шагов и оказался в непосредственной близости от участников ссоры и зрителей – то есть позади господ королевских корсаров. Они, как и обещали, не вмешивались, но держать свое мнение при себе было выше их скромных способностей.

– Мало ли кто был на Барахас… – с раздражением в голосе ворчал Сигурд, вроде бы ни к кому не обращаясь. – А сам-то, сам! Спорю на свою долю с… а, с чего попадется! – что добрая половина своры этого крикуна в свое время изрядно пошумела на Вольных островах и смылась оттуда, как только им прищемили хвост!..

– Нам-то что с того? – равнодушно заметил Конан. – Меня больше интересует, как Эван собирается выкручиваться.

– Исчерпывающих доказательств его вины нет, – тоном прожженного буквоеда-законника заметил Маэль и сам понял, настолько нелепо прозвучала сейчас эта фраза. Однако ему ответили.

– Доказательств-то нет, но есть «Иньеста», – напомнил рулевой «Вестрела». – Вон там качается… Эй, что это?

За разговорами никто не заметил, как от борта «Ветра Эгера» отвалила небольшая шлюпка. Сейчас черная точка, равномерно взмахивая шестью веслами, пересекала зеленоватое пространство длиной около двух перестрелов, разделявшее молчаливо-угрожающий корабль под зелено-золотистым знаменем с двумя мечами и берег бухты.

– Действие второе – те же и лодка, – отчетливо проговорил Деррик и коротко хихикнул. – Это может что-то значить… или не значить ровным счетом ничего.

– Тоже мне, предсказатель выискался, – беззлобно хмыкнул корсар, однако быстро приближающаяся лодка удостоилась его самого пристального внимания. – Только гребцы… Что еще задумала шемская скотина?

– Возможно, в самом деле произошло какое-то недоразумение, – теперь голос Фареса звучал несколько тише и спокойнее. Он изобразил приличествующие случаю негодование и ярость, и мог позволить себе стать деловитым. – Это необходимо выяснить как можно скорее и точнее. Как понимаешь, я не могу тут надолго задерживаться… В нашем распоряжении остается только один способ. Имеется свидетель, который утверждает, что нанят тобой. Я предлагаю тебе побеседовать с ним… в моем присутствии, разумеется. Только ты, я и он. Если тебе удастся убедить меня, что ты невиновен, то… Я заплачу твоему городу за причиненный моими людьми ущерб и лично тебе за беспокойство. Согласен?

«Разумно, – согласился с предложением шемита Маэль. – Хотя и небезупречно. Свидетель – это, конечно, хорошо. При непременных условиях – когда он не ищет выгоды, не запуган и не находится в сговоре… Что-то я действительно становлюсь знатоком законов. Может, Ди Блайи прав, и мне стоит сменить ремесло?»

Плоскомордый ничего не ответил, но на его лице появилось выражение озадаченной растерянности. Он ожидал враждебности, объявления войны до победного конца – но не возможности беспрепятственно во всем разобраться.

– Мне это не нравится, – неожиданно быстро проговорил Конан и, прежде чем кто-то успел вмешаться, оказался рядом с Фаресом и Плоскомордым. Монброн до сих пор не мог привыкнуть к тому, как стремительно может передвигаться этот человек. – Фарес, ты что затеваешь?