Максим Молодовский - Быть другим

  Утром, перед самым выходом, в подразделения стали возвращаться раненые. Те, кого маги успели поставить на ноги к этому времени. Не много, во взводе Таина, к примеру, теперь насчитывалось тридцать человек, а не двадцать пять, как было на исходе боя.

  Сразу после завтрака полки снялись с места и двинулись вслед за ушедшей армией. В обратную сторону, к Бирону, двинулись колонны связанных пленных, повозки, груженные трофеями, табуны невысоких степных лошадок. А в лагере еще оставалась "медчасть", которая потом тоже двинется в тыл, но другой дорогой, не той, по которой погонят пленных.

  Шли скорым шагом в надежде догнать основные силы. Они ж нас всего на полдня опережают, так что, если поторопимся, то может быть догоним их ранее, чем они выйдут к Ренфиру. Но наш капитан в этом сомневался.

  - До Ренфира, - говорил он. - Три - три с половиной дня пути. Мы хоть и поспешаем, но и армия не прогулочным шагом идет. Настигнем их уже там.

  Кто-то соглашался, кто-то - нет, а я в эти споры не вступал. Я на дальние дистанции почти не путешествовал, и пока еще не очень освоился с местными скоростями и расстояниями. Простая же арифметика тут не всегда работала, ибо, как говориться, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Тем более, что и карты тут не отличались той точностью и подробностью к которым я привык на Земле. Это вам не по гладким шоссе да по мостам перемещаться, тут и по целине шагать приходилось, и реки на подручных средствах преодолевать. Так что иногда за день можно было верст двадцать-тридцать пройти, а иногда и пять с трудом осилишь.

  В первый же день, к полудню, мы вышли на остатки укрепленного лагеря. Здесь наши основные силы ночь провели. Мы устроили в этом месте привал и после обеда и отдыха двинулись дальше.

  Ночевали мы на месте дневной стоянки нашей армии. Те о нас даже чуточки позаботились - оставили нарубленных дров да жердей, которые мы пустили на изготовление примитивных заграждений по периметру лагеря.

  На следующий день картина была той же. Днем вышли на ночной лагерь, вечером добрались до дневного. То бишь, мы шли с одинаковой с нашими основными силами скоростью, и ни на шаг к ним не приближались.

  Всем стало ясно, что догнать армию до Ренфира не получится. Те, кто накануне заключал пари на "догоним", вынуждены были расплачиваться со своими визави. Впрочем, каких-либо негативных эмоций это не вызывало. Такого рода пари заключались постоянно, по всякому пустяковому поводу. Это было развлечением, и суммы, на которые спорили, были пустяковыми, пообедать один раз сходить.

  Догнали мы нашу армию на исходе третьего дня, под самым Ренфиром. Наши основные силы остановились в пяти-шести верстах от города, и сразу принялись возводить хорошо укрепленный лагерь. Подойти к самому Ренфиру было невозможно, степняки держали его в плотной осаде. Основной вражеский лагерь располагался к востоку от города, напротив главных ворот, еще пара небольших, но тоже укрепленных лагерей запирала два других выхода из города.

  Наши войска подошли к Ренфиру так же с востока, и теперь получалось, что вражеский стан находится между городом и нашим лагерем.

  Еще вчера на пути армии начали встречаться небольшие конные разъезды кочевников, шныряющие по окрестностям, и занимающиеся не столько разведкой, сколько поиском что бы еще пограбить в этой и так уже разоренной местности. Благодаря тому, что в состав наших передовых дозоров вошли чуть ли не все наши маги (кроме архимагов), ни одному из попадавшихся кочевников не удалось уйти и донести своим о подходе противника. О том, что наша армия уже здесь, степняки узнали лишь во второй половине дня, когда пехота уже вовсю сооружала укрепления вокруг лагеря. Но тут же атаковать они не решились, до заката осталось не так уж много времени, а по ночам в этом мире никто воевать не любит.

  Началась грызня дозоров и патрулей в пространстве между лагерями. Обе стороны сразу же задействовали магию, но осторожно - не для того чтобы победить в этих мелких стычках и раскрыть врагу свой потенциал, а чтобы кольнуть противника побольней, в надежде, что тот раскроется сам. Поэтому сильнейшие маги имперской армии в этот раз не находились в передовых порядках, а прятались в лагере.

  Наши полки входили в лагерь, когда солнце уже коснулось горизонта. Слава Богу, он строился из расчета и на нас, так что нам не пришлось браться за лопаты. Как в санатории - пришли, поставили палатки, и принялись готовить еду.

  В этот раз я ужинал в компании комбата и всех его помощников. Сидели, гадали, что будет завтра, пытались острить. Я всё больше помалкивал, но когда остроты задевали меня, приходилось отвечать. Вроде получалось.

  Неожиданно из темноты появился ординарец полковника Вейрунда.

  - Господин капитан, господин полковник просит к себе вахмистра Арея.

  Капитан взглянул на меня и мотнул головой - иди.

  Хм, даже поесть нормально не дали. Протянул подскочившему Андису тарелку с недоеденным ужином, поднял с земли шлем и пошел за посыльным.

  - Господин полковник, - сказал ординарец, повысив голос, когда мы подошли к шатру Вейрунда. - Вахмистр Арей.

  - Просите, - донеслось изнутри.

  Откинув полог, я вошел внутрь.

  Полковник был не один. Напротив него сидел незнакомый капитан немаленького роста, широкий, в замечательных латных доспехах с гербом Гвардии на груди. К тому же он был заговоренным.

  - А это еще кто такой? - едва успел подумать я, как Вейрунд впечатался в меня глазами.

  - Вахмистр Арей.

  - Слушаю, господин полковник.

  - Это капитан Гвардии Болун, ординарец принца Игмуна. Его высочество хочет вас видеть.

  Я маленько обалдел - это зачем я принцу? Но быстро взял себя в руки, я ведь калач ужо тертый, с самим императором разговоры разговаривал, а тут всего лишь принц. Проще простого, ага.

  Я осмотрел себя. Одет по форме, полный доспех, всё как положено. Металл блестит далеко не так как у капитана Болуна, запылился немного, ну да черт с ним, не чиститься ж прямо тут.

  - К вашим услугам, господин капитан.

  - Следуйте за мной.

  Болун вышел наружу.

  Поймав удивленный взгляд полковника, я пожал плечами, типа сам не знаю, что за дела, развернулся и последовал за провожатым.

  Направились мы в самый центр лагеря, где скопились самые крутые шатры самых крутых шишек. Самым большой шатёр, голубого цвета с большой белой звездой на пологе, перед которым развивался имперский стяг, стоял в некотором одиночестве. Остальные шатры стояли не ближе, чем в десятке метров от него. Люди на это пустое пространство не заходили, лишь несколько гвардейцев прохаживались. Понятно, периметр безопасности.