Александр Зайцев - А-Прогрессор

Свериус закончил приготовления по коксованию угля в глубоких подземных шахтах. Дней пятнадцать я убил на то, чтобы понять – ничего из идеи промышленного производства стали в условиях технического развития Аркаха не выйдет. Не смогу я донести намеками столь много информации, да еще и постоянно поправлять первых экспериментаторов. Надо двигаться постепенно. И в этом постепенном движении место железных сплавов далеко не в первом ряду. Эх, все понимаю, но разочарование сильнейшее. Оставил черта в шахтах: хватит ему рубить табуреты, пусть пользу приносит, да хоть золото копает – этот металл пригодится всегда.

Только появился в своем кабинете, как с неимоверным грохотом и треском на столе материализовался свиток с печатью Верховного. С некоторой опаской взял в руку потрескивающий от статического электричества свиток. Чем я удостоился внимания Самого? Оказалось, лично я тут ни при чем, это был приказ о реорганизации! Гониус таки выполнил свою угрозу и смог убедить Главного. Ну что ж, прочтем, проникнемся всей глубиной мудрости начальственной…

Ого, этот свиток, казавшийся таким небольшим, в итоге оказался аналогом электронного букридера в примитивной оболочке. И сам приказ о новых правилах «Переход подотчетных территорий от одного регионального дьявола к другому» по самым приблизительным прикидкам весил мегабайт на двадцать и состоял из шестисот шестидесяти шести пунктов. Подобное давно не вызывало у меня никакого удивления. Вчитался, все оказалось проще пареной репы.

Старая методика перехода земель от регионала к регионалу основывалась на гигантском множестве различных условностей и правил и учитывала такие понятия, как этносы, эгрегоры, цивилизационные модели, моральные нормы и еще сотни и сотни других параметров. Эта модель настолько сложна, что любой конфликт по переходу земель требовал вмешательства начальника сектора. Теперь я начинал понимать постоянное отвратительное настроение шефа: если тебя то и дело дергают, еще и не так взбесишься. Сейчас все сводилось, по большому счету, к глобальному упрощению.

Реорганизация напрочь отменяла старые правила. Новые же были элементарны. За регионалом теперь закреплялось какое-либо государственное образование. Одно или несколько. А если на землях, где проживали люди, не было стран, то их роль исполняли территории племен или родов. Это, конечно, повлекло некоторый территориальный передел, и, судя по всему, этот приказ вызовет массу недовольства, но с Верховным никто спорить не будет. Хорошо, что меня пока это никак не касалось. Арках полностью оставался под моим ведением. За мной закреплялось право на Нигрисис и земли северных дикарей.

С одной стороны, подобная реорганизация для меня – плохо, так как теперь Самиантру достаточно просто завоевать остров, и все. По старым правилам у меня еще оставался шанс обыграть его на «идеологическом» фронте. Теперь такое не выйдет. Впрочем, я не сильно верил в идеологический выигрыш после военного проигрыша, так что, по большому счету, остался, что называется, «при своих». А вот с точки зрения перспектив… Любая земля, на которой будет утверждена власть аркахской короны, автоматически перейдет под мой контроль! И если в данный момент времени мне об экспансии думать, мягко говоря, рано, то в перспективе… В перспективе это играло на мои когти! Военная мощь подотчетного государства теперь стала залогом успеха и для дьявола-куратора. Ох что скоро начнется в мире живых!!! Почему скоро? Потому как был установлен трехлетний мораторий на захват – это время давалось на изучение новых правил и их осознание. Неприятная догадка скользнула на грани сознания: а не отменяет ли этот указ мою неприкосновенность как новичка? Перечел интересующие пункты указа, ох, не отменяет! У меня по-прежнему около двух десятков лет на подготовку.

А раз для меня лично ничего не поменялось, то не стоит и думать об указе. Он кардинально меняет баланс сил на материках, но меня не касается. Надо продолжать работу, как будто указа и не было.

Наведался в гости к Мотангу по ничего не значащему поводу, мне надо было просто взглянуть на его Весы. Не обрадовался, дела у него и правда шли, мягко говоря, паршиво. Если ничего не изменится, в ближайшие лет пять стоит ждать нового «визита» макайцев. И в этот раз с проблемой олайского огня мне никто не поможет. Следовательно, Аркаху нужен такой флот, который способен на равных сражаться с носителями древних огнеметов.

Ответ был на поверхности – порох. Но за такое время освоить производство даже самых примитивных пушек нереально. Нужен был иной выход…

24 октября 626 г. от Р. А. Мраморная каменоломня

у горы Олокос

Шан Сатри с недоумением разглядывал свою ладонь. Он еще не осознал случившееся и в шоковом состоянии смотрел, как три пальца его левой руки болтаются на кусочках кожи, почти целиком оторванные косо съехавшим блоком. А потом, потом он закричал. Закричал страшно, безумно, и вместе с криком пришла боль…

Ему повезло: несмотря на ужасную антисанитарию кругом, Шан выжил и даже сохранил руку. Вот только снижать ему дневную норму по выработке камня никто не собирался. Он был обречен на голодную смерть. Тех, кто не справлялся с нормой, просто не кормили. Впору было выть.

Вот только Сатри понимал в отличие от многих других, что он сам виноват в случившемся. Ну кто его тянул пойти добровольцем на «Триа» – флагманскую бирему макайского карательного флота. Никто. Ему самому захотелось славы и приключений. А теперь, теперь он покалеченный каторжник на северном и таком далеком от родины острове. Каторгу он выбрал сам, единственный из обслуги метателей, поскольку предпочел жизнь самоубийству. Все остальные, кто имел дело с олайским огнем, покончили с собой, чтобы страшный секрет и основа макайского могущества не достался врагу. Нет, Шан не был чрезмерно труслив. Просто этот макаец не знал, как приготовить огонь, он был просто обслугой при метателе и решил, что раз он не знает секрета, то и убивать себя незачем.

Сатри был, в сущности, обычным мальчишкой, наивным, благородным, верящим в честь, присягу и прочие юношеские идеалы. Он верил, что вернется на родину: всем макайцам обещали свободу через десять лет работ. Наивный юноша – десять лет каторги переживет один из тысячи! Но, как и все в его возрасте, Сатри верил в бессмертие. А также он знал характер своих соплеменников. Дож не простит поражения, флот вернется и покарает обидчиков. Именно на этих мыслях, на этой вере парень и держался до падения блока.

Уродство сломало юношу. Из уверенного в себе человека он превратился в слизняка, только и умеющего, что причитать и жалеть себя. А еще Шан в полной мере осознал, осознал страшное – он смертен. И еще ужаснее было то, что он умрет столь нелепо и страшно – от голода или плети надсмотрщика…