Геннадий Ищенко - Неудачник (СИ)

Она сказала адрес кучеру, и уже через десять минут экипаж, который сопровождали два конных наемника, остановился у небольшого двухэтажного дома с портиком.

— По-моему, я с тобой зря тратила время, — недовольно сказала Мануэла. — Что ты сейчас должен делать?

Получив справедливое нарекание, Клод покраснел и поспешил выйти из экипажа. Распахнув дверцу с той стороны, где сидела графиня, он подал ей руку и помог выйти. С ними не было слуги, поэтому представляться пришлось самим.

— Прошу вас, графиня, и вас, господин барон! — поклонившись, сказал стоявший у входа слуга. — Следуйте за мной!

Он их отвел на второй этаж в богато обставленную комнату и ушел докладывать о гостях хозяину.

— Здесь ничего не изменилось, — грустно сказала Мануэла. — Как будто не было этих восьми лет. Даже немного обидно. Каждый из нас считает себя центром этого мира, но приходит смерть, и для тебя все заканчивается, а все остальные продолжают жить как ни в чем не бывало.

— А что в смерти? — спросил Клод. — Было там что-нибудь или просто темнота?

— Не помню, — ответила она. — Когда воскресла, вроде что-то помнила, что-то похожее на сон… А потом, как это часто бывает со снами, все напрочь забылось. А вот и хозяин!

— Дорогая Маэл! — закричал почти бегущий к ним мужчина. — Ты ли это, или я сплю?

Хозяин дома был ниже Клода, весьма упитан и одет в наряд, так богато украшенный золотым шитьем, что в нем не было видно обычных ниток.

— Я это, Манф, — улыбнулась Мануэла. — Воскресла и первым делом заявилась к тебе. У кого еще можно быстро узнать все, что творится в этом городе? Только у толстого Манфа!

— Это точно! — хохотнул он. — Глазам своим не верю! Знаешь, я ведь спрашивал у твоего Ойгена, почему ты все еще сушишься в склепе, так он мне нагрубил! Знает, что я его не вызову на поединок, и пользуется. Значит, передумал? Извини! Только тебя увидел и сразу полез с расспросами! Сейчас распоряжусь, чтобы накрыли стол…

— Не нужно никакого стола, — остановила его графиня. — Мы будем обедать дома. Давай сядем здесь и поговорим. Позволь, я тебе представлю этого юношу. Это барон и тот самый маг, который вернул меня к жизни. Зовут его Клодом Шефером. А это мой друг барон Манф Егер. Понимаешь, Манф, дело в том, что Ойген узнал о моем воскрешении, когда оно уже состоялось. Это ему так не понравилось, что к следующей трапезе в моей тарелке оказался яд. Отравления не получилось, но я не дура, чтобы сидеть и ждать, пока он придумает что-нибудь другое. Поэтому я уехала из замка и договорилась с мужем о разводе и отказе от многих прав. Естественно, что за это ему пришлось хорошо заплатить. Я думаю уехать в столицу, но пока ненадолго задержусь здесь. Видишь ли, Клод недавно приехал из Вирены и для нашей столицы еще не созрел. Поэтому мы ненадолго задержимся в Альфере, чтобы придать ему светский лоск. Пока он еще теленок.

— И тебе нужна моя помощь. Конечно же, я ее вам окажу. С чего думаешь начать?

— Мне нужно, чтобы о моем воскрешении узнало как можно больше народа. О подробностях, связанных с Ойгеном, лучше не распространяться. Все равно у меня нет никаких доказательств, и граф не пострадает, а вот у меня с его стороны будет куча неприятностей.

— Все организую в лучшем виде! — потер пухлые руки Манф. — У вас будут приглашения от всех лучших домов. Да они, как только о тебе узнают, начнут устраивать приемы каждый день! Эта новость затмит даже поражение в войне короля Франца!

— Извините, — вмешался в разговор Клод. — А что вам об этом известно? Я имею в виду войну.

— Ах да, вы же из Вирены! Там дела плохи! К нам добрались дворяне из Вирены, которые рассказали, что герцог Меснер бездарно загубил армию, и король Аделрик занял уже почти все ваше королевство. Дворяне или бегут, или присягают ему на верность.

— И он принимает их присягу? — удивился Клод. — Я думал, что ему нужны имения для своих.

— Принимает он присягу, — подтвердил Манф. — И это многих настораживает. Если он оставляет в имениях прежних владельцев, значит, хочет объединить королевства, не вызвав при этом их ослабления и вообще больших потрясений. Но и своих нужно как-то вознаградить. А это можно сделать за счет других соседей. Имея два королевства, Аделрик может собрать такую армию, против которой не устоит ни одно соседнее королевство. Правда, они могут объединиться, но это не так-то просто сделать. А если он подомнет под себя кого-то еще, станет опасным и для нас. Вся армия на южных границах и в степях, а здесь только немногочисленные гарнизоны. Если на них обрушится сильный враг…

— Нужно не так уж много времени, чтобы перебросить войска, — сказала Мануэла. — Захваченное отобьют, а Аделрика лишат короны вместе с головой!

— Ты заблуждаешься, Маэл, — вздохнул он. — Это просто только на первый взгляд. Переброска войск может занять две декады, и многих не возьмешь, потому что этим сразу же воспользуются наши враги. А если Аделрик нападет во время набега степняков или свары с южанами, забирать вообще будет некого! Империя давно уже не та, а мы слишком долго не обращали внимания на север. Может быть, его обратят сейчас. В любом случае мы пока лишены возможности вмешаться в происходящее.

— Пусть об этом болит голова у канцлера, — сказала графиня. — А у меня свои собственные проблемы. Держи бумагу. В ней я записала адрес дома, который сняла в аренду. Там все довольно скромно, но он мне нужен самое большее на двадцать дней.

Первое приглашение пришло уже на следующее утро.

— Граф Дамиан Баккен, — прочла Мануэла. — Хотелось бы начать с кого-нибудь попроще, но не судьба. Это одно из трех самых богатых и влиятельных семейств в городе. Прием завтра в два дня, поэтому время еще есть. В первую поездку возьму Клода и Леону, их и буду гонять в первую очередь. И чтобы никто не бунтовал по поводу танцев! Клод, это касается тебя. Могу дать совет: постарайся не обращать внимания на партнершу. Представь, что ты прижимаешь к себе бревно.

Гоняла она их действительно до упаду. Но в результате Клод стал прижимать к себе Леону, не испытывая никаких других желаний, кроме желания побыстрее закончить танец. Что при этом испытывала девушка, его уже не волновало.

К особняку графа Демиана выехали за полчаса до назначенного срока в сопровождении охраны из четырех наемников. Приехать раньше считалось здесь признаком хорошего тона, а опоздания даже на одну минуту расценивалось как оскорбление хозяев, поэтому на приемы стремились приехать пораньше. Все надели свои самые лучшие наряды, а Мануэла с Леоной нацепили на себя половину украшений из шкатулки девушки. По мнению Клода, это было излишеством, но в здешнем обществе царили другие нравы. Ни одна женщина не приехала бы на прием с одними серьгами и ниткой жемчуга на шее. Такая скромность здесь считалась неприличной. Клод хотел взять шпагу, но его отговорила Мануэла.