Василий Сахаров - Последыш Древних

— А-а-а-а!!! Убивай! — закричал я и ко мне вернулся слух, но опять же это было неважно и несущественно.

С хрустом, клинок скьявоны разрубил череп мужика, который хотел столкнуть вниз камень.

Я пригнулся и, едва не зацепив голову, над моей головой пролетел дротик.

Поднялся и шаг вперед.

Замах! Удар! И еще один вражеский воин рухнул наземь.

Уход в сторону и очередное копье пролетает мимо.

Все реакции убыстрились, а чувства обострились. В теле небывалая легкость, хотя никаких бодрящих настоек я не принимал, и бой шел сам по себе.

Мужики-толкальщики, не знаю как их еще можно назвать, бросая камни, побежали к стрелкам, а я рванул за ними. Несколько лучников, по команде командира, приготовились залпом поразить меня, и тогда из ладони вылетела «Огненная капля», которая ждала своего часа. Сгусток огня с шипением пронесся по воздуху и попал в грудь вражеского офицера, расплескался и сразу несколько человек оказались в зоне поражения. Смертельно ранен только командир, а с остальными ничего серьезного, ожоги. Однако это вызвало замешательство в рядах противника, и я ворвался в строй рубайятских вояк.

Из горла вырывался хрип, и я что-то кричал. Скьявона будто пушинка летала в моих руках, и кровь лилась ручьями. Одного свалил. Второго. Третьего. Отбил выпад. Отбросил противника и ответным выпадом поразил его в грудь. Бей! Круши! Морея! Да только я был одиночкой. Если кто и пошел со мной в атаку, тот уже полег, а врагов было много, и меня все-таки свалили.

Удар в бок и я пошатнулся. Еще один, и упал на колени. Хотел потянуться к магии, но не смог, не хватало времени, и нельзя было сосредоточиться. А затем надо мной завис вражеский боец с палицей в руках. Он замахнулся, а я понял, что это конец, и взгляд застыл на лице убийцы, которому суждено оборвать мою жизнь. Это был молодой парень в добротном кожаном доспехе, курчавый и темноглазый, человек как человек, и он собирался меня убить, ибо, по его мнению, я враг и захватчик. Что же, со своей стороны он был прав и, не имея сил подняться, я закрыл глаза и приготовился отправиться туда, где всегда спокойно и тепло, в мир мертвых.

— Руговир! Держись! — услышал я голос Рунольва и, прогоняя слабость, снова посмотрел на парня с дубиной в руках, моего убийцу. Теперь уже не состоявшегося убийцу, потому что в его голове засел арбалетный болт, а на вершине шел бой. Мы сделали это! Мы прорвались! И в этом была моя заслуга. Я пугнул камнеметателей и отвлек стрелков. Пусть ненадолго, всего на минуту или полторы, но этого времени штурмовикам хватило, чтобы сделать последний решительный рывок и взобраться на холм.

«Подъем!» — отдал я себе команду и, превозмогая слабость, встал на ноги. Скьявона по-прежнему была при мне, и я попытался достать ближайшего противника. Однако рука подвела. Она дрожала, и я промазал, а вражеский стрелок отшатнулся и вместе с другими лучниками бросился бежать. Штурмовики преследовали их и рубили, а наши чародеи хотели достать рубайятских магов, которых они осыпали молниями. Но из этого ничего не вышло. Толпа врагов, перепуганная и больше напоминающая стадо баранов, чем войсковое подразделение, подобно горному потоку по восточному склону скатилась вниз и отступила. А в такой толчее в одиночную цель попасть сложно и морейские чародеи промазали. Жаль. Очень жаль, потому что позже это должно было нам аукнуться.

Снова я услышал голос Агликано:

— Офицеры, ко мне! Маги! Берегите силы, они вам еще понадобятся!

Пошатываясь, я подошел к майору, который находился на краю площадки и внизу увидел тракт. По нему потоком валила вражеская конница, сначала латная, а за ней легкая, в основном тарримцы, которые осыпали морейских егерей и всадников Михара стрелами. Нашим кавалеристам пришлось тяжелее всего. Они бросили лошадей и поднимались на холм последними, и потерь у них было много, каждый второй погиб. Впрочем, кто успел, тот поднялся, и общая картина следующая. Мы на стратегической высоте, с которой можем мешать продвижению противника. Припасов мало, но есть трофеи. А противник наступает на полки нашего легиона, который отходит, слишком силен напор.

«И что нам делать?» — спросил я себя, но ответил мне не внутренний голос, а Лукас Эстербатто, который обратился к Агликано:

— Господин майор, приказ из штаба легиона. Держать позицию и не отступать! Ни шагу назад!

Агликано кивнул и стал отдавать приказы:

— Принимаю командование на себя! Пехота на восточный склон! Перекрыть спуск и оборудовать оборонительные позиции! Все маги, сколько вас, кстати, трое? Нормально! Вы со мной! Кавалеристам отдых, они резерв! Штурмовикам позиция над дорогой! Сейчас покажем вражеским конникам, как с высоты камешки летят! Приказ ясен!? Вопросы!? Нет!? Выполнять!

Я отошел в сторону и ко мне подскочил Юссир, который протянул флягу:

— Промочите горло, господин Оттар.

Пара глотков теплой и слегка солоноватой воды, действительно, освежили меня и голова прояснилась. После чего я приказал Юссиру собрать рассеянный взвод и собрать все трофейное оружие, какое только попадется, в первую очередь луки, стрелы и метательные копья. И пока он суетился, я осмотрел себя. На броне вмятины от дубины. Шлем и щит где-то потеряны. Рюкзака нет, и кинжал выскочил из ножен. На щеке длинная царапина. Правый бок сильно саднит, возможно, сломано ребро, а то и парочка. Короче, состояние так себе, на оценку «удовлетворительно», но могло быть и хуже. А так еще терпимо. Главное, что живой остался, а болячки можно подлечить и я сформировал простенькое заклятье исцеления. Полного оздоровления оно не даст, но раны затянутся.

Зелень заклятья сверху вниз окатила меня и в теле появилась бодрость. Усталость отступила, и захотелось действия. А тут как раз взвод построился, двадцать два человека — все, кто уцелел. Правда, были еще легкораненые, но они вместе с кавалеристами, в резерве, а тяжелые остались на склоне и в дополнение к переломам получили тарримские стрелы.

— Кто умеет стрелять из лука, шаг вперед!

Из строя вышло семь человек.

— Разобрать трофейные луки и стрелы! Арбалетчики вместе с ними — вы стрелковая команда! Остальные будут метать и сбрасывать камни!

Солдаты зашевелись, разбились на две группы, и я привел взвод к Агликано, который выделил нам участок. Все! Штурмовики были готовы продолжать бой. Но пришлось подождать отставших, и когда рядом с нами встал взвод Рока Кайры, а с другой стороны солдаты Сьеррэ Рахова, который выжил и постоянно бросал взгляд на свой окровавленный клинок, комбат отдал команду:

— Начали! Берегите боезапас и камни! Бейте только наверняка!

Стрелки шагнули к краю площадки и дали залп, а команда «каменщиков» столкнула камни.