Когда выбираешь не ты... (СИ) - Седа Непоседова
— А ребенок? Ваш сын случайно не сомневается в своем отцовстве? — вот кто меня вечно тянет за язык?!
— А… Я как-то не задавался этим вопросом. Тэя, почему ты об этом спрашиваешь? — господин Ким внезапно останавливается и, разворачиваясь ко мне лицом, смотрит, нахмурив брови в ожидании поясняющего ответа.
— Извините, если я Вас смутила своим вопросом. Просто, однажды пришлось помогать роженице, у которой с мужем тоже было «не все — слава Богу», как Вы выразились, вот я и спросила. Вам не о чем беспокоиться, Ваш сын и невестка сами в своих отношениях разберутся. Они уже давным-давно взрослые и самостоятельные. Скорее всего, их ссоры — просто расшалившиеся гормоны женщины в положении. Я спросила, не подумав.
— Не извиняйся. Может, Хан Гиль как раз из-за своих сомнений бесится? Он со мной не очень-то откровенничал на тему своей скорой женитьбы и беременности Джису.
— Только не нужно сразу подозревать невестку во всех смертных грехах, ладно? Я совсем не хотела заронить в Вас какие бы то ни было сомнения, господин Пхён Иль! Еще раз прошу прощения за свой несдержанный язык.
Мужчина неуверенно улыбается и направляется дальше.
Мы сворачиваем за угол и оказываемся в интересном коридорчике с рельефными стенами теплого песочного цвета, украшенными большими вдавленными кругами. Стены выглядят вкусно, будто сыр с дырками разной формы и размера. Из коридора уходит вверх пологая лестница, ведущая в сад. Ступени в виде вытянутых неправильной формы пентаграмм с мелким мозаичным рисунком смотрятся очень уютно. И пол здесь разнообразных ореховых оттенков, очевидно из другой породы дерева. Одна сторона лестницы украшена густой полосой остролистых пестрых растений небольшой высоты. Это место мне нравится гораздо больше.
Столовая, в которую меня, в конце концов, привели, тоже в светлых тонах, хоть и просторная, но все же менее строгая и холодная, чем холл. Стол накрыт к завтраку на одного человека. Господин Ким провожает меня в ванную комнату, где я могу помыть руки, а сам в это время кому-то звонит и просит принести еще один прибор, объясняя, что у него гости. Когда я снова появляюсь у стола, на нем уже стоит чайная пара с противоположной стороны от накрытого для господина Кима края. Рядом с ней блюдо с небольшими пирожными и красивый керамический чайничек с обещанным чаем.
Мужчина придвигает за мной стул, затем садится сам.
— Тэя, попробуй чай. Если не понравится, я попрошу принести кофе.
Молча, наливаю в чашку жидкость светло-зеленого цвета и делаю маленький глоток. В первый момент чувствую легкую обжигающую горчинку. Дальше это ощущение разливается по языку, отступая и плавно перетекая в едва вяжущую сладковатость и… потрясающе нежное фруктовое послевкусие — освежающая кислинка цитруса, терпкая сладость персика… мм! Надо же! Не пропадает даже спустя несколько минут, после того, как опустела чашка!
За преображением эмоций на моем лице и нахлынувшим детским удивлением с пристальным интересом наблюдает господин Ким.
— Ну как? Я вижу, что понравилось…
— Это необычные ощущения. Послевкусие такое долгое и все время меняется. Никогда ничего подобного не пробовала. Благодарю Вас за сюрприз, господин. Вы сделали для меня настоящее открытие! Я теперь всегда буду пить зеленый чай.
— Я рад, что тебе понравилось. Только вот не каждый чай так раскрывает свой букет. Это недешевый сорт чая, его могут позволить себе далеко не все.
— Что, опять все упирается в деньги? А сколько же получили этих денег те, кто непосредственно общается с чайным растением, ухаживает за ним, собирает и обрабатывает листочки? Сполна ли им компенсируется та энергия, которую эти люди вкладывают в драгоценный напиток? — снова настраиваюсь на внутренние ощущения теперь уже энергий, исходящих от заварки на дне чайника, уносясь в дебри изменённого сознания.
Разбираю их чуть ли не до молекул, отыскивая человеческую составляющую. Сижу при этом, прикрыв глаза. Господин Ким, так и ничего не ответив, молча, наблюдает за мной, как за диковинной зверушкой. Через некоторое время, глубоко вздохнув, возвращаюсь в реальность.
— Вот угр! …Надувательство чистой воды! И правда, о какой справедливости может идти речь на этой планете?.. Некоторые из тех, кто прикасался к листочкам, умерли, либо живут на грани выживания и тяжело болеют, и получили они в сотни раз меньше, чем те, кто Вам этот чай продал. Там много женщин и детей, и они тяжело трудятся… от этих видений становится тоскливо. Пожалуй, больше не буду так детально углубляться в историю создания продуктов питания, иначе перестану есть и пить …
— То, что ты, якобы, видишь, нельзя опровергнуть или подтвердить. А сказанное тобой — факт известный, он ни для кого не секрет, об этом говорится во всеуслышание, — господин Ким спокойно продолжает свой завтрак.
— Хотите сказать, что не верите мне? Что я это все прочла в какой-нибудь СМИ-шной инфе?
— Почему же? Охотно верю. Однако такого рода информацию действительно можно найти в любых источниках, не только в смешны́х. Ты меня не удивила.
— А я должна Вас удивить? — не верю своим ушам.
— Нет. Вполне достаточно того, что я уже видел. У меня нет причины сомневаться в твоих способностях, особенно после триумфального появления в моем доме. При всем желании попасть сюда без приглашения крайне сложно. Вероятно, ты даже не знаешь о том, что обманула профессионалов, нанятых для охраны, электронную систему, которая никак на тебя не отреагировала. Ах, да, в качестве охранников здесь еще есть доберманы — специально обученные для этого собаки. Я не услышал, чтобы они подавали голос.
— А зачем Вам такая мощная охрана? Вы кого-то опасаетесь? — удивленно оглядываюсь в попытке обнаружить скрытую угрозу.
— В доме есть коллекция японского оружия VI века, несколько подлинников полотен известных художников, фарфор — китайский эпохи Цин и корейский Чосон XVIII века. Такая охрана существует достаточно давно, еще с тех пор, когда в доме жила настоящая полноценная семья… — голос господина Кима при упоминании о семье становится грустным, а взгляд безотчетно-болезненным. — Да… и со времен моего активного участия в бизнесе и политике. Кстати, о бизнесе. Я получил заключение моего друга о состоянии лошади. Он просто в шоке. Сказал, что если бы не знал об особенностях организма Нунсони,
