Ангел Смерти (СИ) - Юлия Шевченко
Недоумённо пожав плечами, с кряхтением остеохондрозной бабки поднялась на ноги и кое-как поковыляла следом за рыжеволосым, искренне опасаясь, как бы парня не перекрыло медным тазом из-за моей нерасторопности. Но нет, стоило провожатому заметить, что его спутница основательно отстала и теперь плелась в таком дальнем арьергарде, что почти затерялась в ночных сумерках, как он остановился и покорно подождал, пока я не подойду ближе. Странно, конечно, что он меня ни словом, ни взглядом не подгонял. Странно и страшно!
— Куда мы идём? — наконец решилась на вопрос, и даже не из-за праздного любопытства, а скорее, чтобы разорвать давящую на нервную систему тишину.
— Скоро узнаешь, — лаконично и малоинформативно последовало в ответ. — А если хоть немного прибавишь ходу, радикулитная ты моя, то вообще в считанные минуты окажемся на месте, — не смог сдержать ехидного комментария Проводник, сверкнув на меня серыми глазами, в которых закручивались в необычные узоры красные всполохи.
Подавив нервную дрожь, и заставив колени не подгибаться от страха, максимально быстро подошла к Проводнику, и даже позволила ему взять меня под локоток — мало ли, вдруг парень опасается, как бы я в обморок от пережитого стресса не грохнулась, вот и подстраховывает. Да, согласна, стоять рядом с таким субъектом то ещё мазохистское удовольствие, но от него исходило настоящее, живое тепло, которое мне сейчас было крайне необходимо.
«Проводник не кажется таким уж монстром, как его маменька с подружками описывали. Интересно, если его по-хорошему попросить, он меня отпустит?» — моментально вякнул некто ехидный в моей голове, а потом громко и зловеще расхохотался: — «Конечно, отпустит… А потом догонит и ещё раз отпустит, чтобы впредь неповадно было.»
Пока я мысленно издевалась сама над собой, рыжеволосый подошёл к массивным дверям старинной церквушки и… Танком попёр прямо на них, хвостиком потянув и меня за собой. Тело среагировало намного быстрее мозга: глаза сами собой закрылись, а многострадальный лобик уже готов был с секунды на секунду почувствовать болезненный удар об дерево, но его всё никак не следовало, что порядком удивляло.
Недовольно и в какой-то степени озадаченно нахмурившись, всё же открыла глаза, думая, что парень в последнюю секунду остановился и теперь тихо корчится от смеха в сторонке, с удовольствием наблюдая за идиоткой ведьмой, но нет, ничего подобного и в помине не было. Видимо, дверь, ведущая внутрь церкви, оказалась с магическим секретом, потому что мы с Проводником беспрепятственно прошли сквозь неё.
Удивлённо приоткрыв рот (ох, права была Лейла, когда говорила, что я сущий младенец в магии), с каким-то нездоровым любопытством принялась вертеть головой, стараясь рассмотреть и запомнить как можно больше. Моё скромное представление о «дряхлом, полуразрушенном, отсыревшем и затянутом паутиной молитвенном доме» быстро развеялись, стоило мозгу подсчитать стоимость всей этой красоты.
Огромное, двадцатиметровое помещение было наполнено тёплым, неярким светом толстых восковых свечей, горящих в высоких старинных канделябрах, стоящих вдоль стен и спускающихся на цепях с потолка. Резные антикварные деревянные лавочки для посетителей храма стояли по всему периметру комнаты, а возле противоположной от входа стены возвышалась вполне-таки современная длинная трибуна, к которой были придвинуты громоздкие красно-золотистые кресла с высокими и изогнутыми фигурными подлокотниками. Прямо перед местами, отведёнными специально для глав Святой Инквизиции, сиротливо стояла всего одна маленькая трибуна — видимо, предназначенная для преступника.
— Проходи, — властно разнеслось под потолком, отчего я, уже успевшая отойти на достаточное расстояние от Проводника, в три прыжка оказалась за его надёжной спиной. — Нас ждёт долгий и неприятный разговор.
— Всего лишь разговор? — удивлённо вскинув брови, послушно последовала за рыжеволосым, мёртвой хваткой вцепившись в его футболку.
— Помолчи лучше, — еле слышно прошипел парень, явно симпатизируя и волнуясь за меня. — Постарайся сделать так, чтобы тебе не вынесли смертельный приговор!
— Каким образом?
Удивлённая сверх всякой меры, совершенно не протестовала против того, что меня подтолкнули к одиноко стоящей трибуне и каменным изваянием замерли за спиной, что основательно нервировало и заставляло ждать незапланированного нападения с тыла.
— Выкручивайся ведьма, иначе…
Чем именно мне так страшно грозились было уже совершенно неинтересно, потому что в креслах бесшумно материализовались главы Святой Инквизиции — семь фигур, закутанных в тёмные плащи с накинутыми на голову глубокими капюшонами. Испуганно вцепившись вмиг похолодевшими пальцами в высокие бортики трибуны, только сейчас до конца поняла, в какой переплёт угодила по собственной дурости. Как-то до сего момента всё казалось каким-то нереальным и зыбким, будто я спала и стоит прозвучать противному сигналу будильника, как всё развеется, словно страшный кошмар, а теперь… Теперь пришло осознание того, что обратного пути уже нет, и самое главное и правильное, что могу сделать при сложившихся обстоятельствах, не подставить Габриеля, Рафаила, Асуку и, конечно же, родителей, потому что за свою никчёмную жизнь я уже и гроша ломаного не дам.
— Доброй ночи, Василиса, — пока довольно доброжелательно пророкотало снова под сводчатым потолком, а у меня аж волосы от ужаса на затылке зашевелились — настолько голос говорившего был пропитан силой и могуществом. — Не стоит от нас ничего скрывать. И бояться нас тоже не стоит, мы ничего плохого тебе не сделаем.
Бросив затравленный взгляд на нахмурившегося Проводника, который, видимо, тоже не совсем понимал, что происходит, согласно кивнула, так и не выдавив из перехваченного спазмами горла слов приветствия.
— Итак, Василиса Ласкина, двадцати три года, потомственная ведьма, безработная. Верно? — теперь для разнообразия голос был женский, но всё также не было возможности разобрать, какому именно из балахонов он принадлежит. Получив согласный кивок, говорившая продолжила дальше: — Как ведьма, прошедшая соответствующее магическое обучение, ты должна была знать, что не имеешь права заменять одного из Ангелов Смерти. Наказание за это — смерть! — Выждав для порядка пару томительно-долгих секунд,
