Анна Кувайкова - Сайтаншесская роза. Эпизод I
За спиной почувствовалось ослабление действия Тьмы. В следующий миг я едва сдержала улыбку, ощутив такое родное веяние силы. Шайтанар сдержал обещание и пришёл за мной, но, оглядев представшую перед ним картину, решил, по всей видимости, не вмешиваться. За что ему отдельное спасибо.
«Пора, эльфийка», — выдохнул дракон, чьи когти впились в землю, в последней попытке удержать себя на месте. Он хотел наброситься не на меня, нет. Его целью мог стать Шайтанар, который стал в круге из Тьмы, не желая больше оставлять меня с драконом наедине. Даже если он понимал, что может погибнуть, то всё равно бы не ушёл, пока я была здесь…
— Прости, — выдохнула я, отстраняясь от огромной морды, но не убирая рук.
Смотря в распахнутые глаза зверя, радужку в которых затопил кровавый цвет, я выпустила из рук молнии, смешанные со стихией воды. Дракон взревел, распахивая кожистые крылья, но я, продолжая смотреть в его глаза, не отнимала рук, не останавливала плетение заклинания, что постепенно охватывало всё тело чёрного дракона, который уже не мог отстраниться от меня.
Лишившись магии смерти, его чешуя перестала быть нечувствительной к магии, и молнии жалили тело, принося муки и вырывая из груди зверя утробный рёв. Я не знаю, сколько это продолжалось, но, когда одна из молний достигла наконец его сердца, его мучения закончились. Издав прощальный, но действительно оглушающий рёв, чёрный ящер рухнул на бок, ощутимо тряхнув землю и меня вместе с ней.
— Спасибо, эльфийка, — тихо произнёс дракон, закрывая глаза.
Вместе с последним вздохом оборвалось и биение сердца в его могучей груди. Чёрный дракон, редчайшее создание на наших землях, был мёртв.
Я сползла на землю, касаясь кончиками пальцев его чешуи, уже не прохладной, а раскалённой. Он был прав — иногда безумие остановить может только смерть. Но как бы то ни было, я избавила его от мучений и отомстила за смерть Ринь. Теперь душа эльфийки может быть спокойна.
Я сначала даже не поняла, что ко мне подошёл Шайтанар. Не сказав ни слова, демон поднял меня на руки и понёс к Марку, который, стоя неподалеку, спокойно рассматривал мёртвого дракона, теперь уже видимого всем из-за рассеявшейся Тьмы.
— У моей маленькой сестрёнки появились свои секреты, — мягко улыбнулся эльф, коснувшись пальцами моей щеки. — Всё хорошо?
— Что-то вроде того, — поморщилась я, хотя хорошим моё настроение можно было назвать с очень большой натяжкой. — Шай, поставь меня, пожалуйста, на землю. Я устала, конечно, но передвигаться ещё в состоянии.
— Я бы не был в этом так уверен, — хмыкнул демон, но всё же аккуратно поставил меня на ноги.
Меня тут же резко заштормило так, что пришлось вцепиться в его руку. За вторую меня моментально поддержал Марк, не давая брякнуться на землю.
— Вай… — тряхнула я головой. — Это чего вообще такое?
— Это называется усталостью, — усмехнулся Шайтанар, ненавязчиво притягивая меня к себе.
Хм, в принципе я ничего против не имею, тем более что всё уже закончилось и все живы и… а, хрдыр!!!
— Киртан! — моментально вспомнила я про ятугара и, вырвавшись из рук эрхана, понеслась сломя голову в сторону одного из мёртвых драконов, лежащих на земле.
Где-то там, возле огромных тел должен был находиться раненый князь вместе с Дартом.
— Усталостью, да? — Я едва расслышала, как за моей спиной коротко хохотнул Марк, обращавшийся к Шайтанару.
Ну да, я устала, но сейчас это не так уж и важно! Пришлось попотеть, пока забег на длинную дистанцию по той же пересечённой местности закончится. Да уж, на этих местах, похоже, уже ничто и никогда не вырастет…
— Киртан! — Я подбежала к лежащему на земле огромному чёрному льву, возле которого суетился Дартар уже в человеческом обличье.
Палёной шерстью несло здорово, но это было сущей мелочью по сравнению с огромной рваной раной на спине хищника. Она, под действиями заклинаний Дарта, уже начинала затягиваться, но происходило это очень и очень медленно.
Зверь вздохнул, чуть приоткрыв глаза. На меня посмотрели два таких знакомых, хоть и не человеческих, практически чёрных глаза. Судя по тоже уставшему взгляду, Кирту было плохо, но умирать он не собирался.
— Эль, не волнуйся, — отозвался Дарт, не прерывая плетения заклинания. — Яд чёрных драконов не действует на вторую ипостась ятугаров, и вообще ни на одну звериную ипостась, вне зависимости от расовой принадлежности.
— Это радует. — Я плюхнулась прямо на неровную землю, машинально запуская руки в пушистую гриву льва. — Хватит с меня на сегодня потрясений.
— Это точно, — отозвался ятугар. — Эль, ты не поможешь? Нужно свести края раны, тогда заживление пойдёт быстрее.
— Конечно, — с готовностью поднялась я. Точнее, попыталась подняться, но могучая львиная лапа моментально прижала меня к земле, каким-то непостижимым образом притянув к могучему телу, заляпанному кровью. — Кирт, зараза ты пушистая! Не до этого сейчас! Будь послушным львёнком и держи свои лапы при себе!
Недовольно фыркнув, этот упрямый кошак перестал изображать бессознательную тушу на последнем издыхании и, подняв свою лапищу, позволил мне выбраться из его «объятий». Сердито буркнув, я перебралась за его спину, подвесив над его телом ещё несколько светляков, кроме тех, что принадлежали Дарту. Рана под правой лопаткой выглядела, если честно, не ахти и очень напоминала мне ту, что я видела на теле Ринь…
Отогнав ненужные сейчас воспоминания, я приблизилась ко льву и, нежно погладив мягкую шкуру, сказала:
— Кирт, потерпи немножко, хорошо? Мы тебя сейчас подлатаем.
Киртан отозвался едва слышным ворчанием, а я, невольно улыбнувшись, закатала рукава куртки и принялась за дело. Держать края раны так, чтобы они не расходились, пока Дарт выплетал заклинания, тихо что-то напевая, оказалось достаточно сложно. Руки то и дело соскальзывали с пропитанной кровью шкуры, да и светляки, которые перемещались над нашей головой благодаря дуновениям ветра, хоть и не сильного, нисколько не помогали. А лечить чёрную кошку, да ещё и чёрной ночью, — это, скажу я вам, не конфеты с дворцовой кухни тырить!
В конце концов, постепенно продвигаясь, нам удалось затянуть рану, о которой теперь практически ничего не напоминало. Если, конечно, не считать обилия крови на мне, Дарте и самом Киртане! Выглядели мы так, будто не ятугара лечили, а драконов освежевали, честное слово! Кстати, а не пойти ли себе парочку костей наковырять в том теле, что у стены Эллидара так мило пригрелось? Ну в смысле размазалось по нему.
Как это ни странно, но к этим драконам, а точнее, к их смерти я никаких чувств не испытывала. Они были безумны и до последнего даже не смогли осознать этого факта. Более того, ведь одному из них удалось уйти, и я подозреваю, что тот тоже особым терпением и радушием не отличается. И лишь того, кто в самый последний момент смог, хоть и ненадолго, прийти в себя, мне было искренне жаль. Его тело будет единственным, которое я предам огню, чтобы оно никому не досталось. А с остальными пускай жители Эллидара разбираются. И пусть они их хоть на составные разберут, на сувениры, так сказать, мне действительно всё равно…
— Всё! — Я измождённо плюхнулась на поваленное дерево, оглядывая дело своих рук, а конкретнее — взлохмаченного и несколько бледного, но уже целого и невредимого ятугара. — Ты как новенький.
— Я бы так не сказал, — поморщился князь Эренрих, со вздохом присаживаясь рядом со мной.
Дарт тут же оказался у него за спиной, намереваясь продолжить лечение, но я его остановила:
— Дарт, не стоит. Найди Ри, у него ещё должен был остаться отвар из соссюреи.
Ятугар кивнул и поспешил отыскать моего суетливого ученичка. Впрочем, что-то мне подсказывало, что он не так уже далеко и именно он приложил свою шаловливую ручку к пылающему кострищу, что виднелось в том же месте, где должно было лежать тело того самого дракона… Эх, люблю я своего братика за то, что он практически всегда согласен с моими мыслями! И даже активно участвует в их исполнении, ага.
— Хелли, — неожиданно, после продолжительного молчания, обратился ко мне Киртан, — ты простишь меня?
— За что? — изумилась я и хотела уже пристроить свою голову у него на плече, но вспомнила, что он вроде как пострадавший.
Пришлось уныло вздохнуть, украдкой оглядеть окружающее нас пространство в поисках нелюдей, которых можно было использовать вместо подушки, и, не найдя таковых, остаться сидеть таким же образом.
Ятугар, заметивший мои вялые вращения головой, хмыкнул и сам пристроил мою голову на своём плече. Я же придвинулась поближе, сграбастав слегка согнутую в локте руку князя ятугаров.
— За то, что ударил тебя, — выдавил Кирт, хотя его голос при этом звучал так, будто он не пощёчину мне зарядил, чтобы прекратить истерику, а прикопал мой хладный труп где-нибудь на вершине Динтанарских гор.
