Михаил Высоцкий - Принцесса и арбалет. Том 2

— Ничего! Патриархи, они вообще слабо всегда в волшебстве разбирались, так что я у них всю историю орденов самые ценные экспонаты одалживал. Они уже давно такими делами промышляли, знаешь, что и твой «Вершитель» когда-то мне от них достался?

— Не знал. Ладно, тогда я пойду.

— Иди. Я тебя не держу. Не хочешь послушать старого архимага, как хочешь.

— Ну хорошо. Говори, что хотел.

— Да, особенно, ничего. Милорд лучше в войне, чем Валайбойфр, приготовился, и очень скоро он полностью разгромит адские войска и выступит против вас. По крайней мере, он так будет думать. Численность войска немногим больше, чем вашего, порядка двух миллионов. Так я вам хотел дать дружественный совет — если хотите выиграть, не оказывайте их сопротивление.

— Это почему же, Нох?

— Рассказываю, почему — Милорд только будет думать, что он выиграл. На самом же деле адские войска уцелеют, и будут лишь ждать удобного момента, чтоб нанести свой удар. И их там намного больше, чем вас — почти пять миллионов.

— Ого!

— Вот именно. Сдайте Чаэское королевство. Когда Валайбойфр увидит, что вы отступаете, не оказывая сопротивление, он отдаст приказ своим чертям выступать, и вы сможете спокойно пронаблюдать за очень красивой битвой. Со стороны.

— Откуда ты это знаешь, Нох, естественно спрашивать смысла не имеет?

Охотник, в теле которого ныне пребывала душа Верховного Архимага, лишь улыбнулся, разглядывая на просвет очередную бутылку вина.

— А что будет потом? — поинтересовался я.

— Михаил! Я не пророк — откуда я могу тебе знать будущее? Потом будет потом… Вы, главное, не спешите своих людей раньше срока терять. Земли всегда сможете вернуть, а войска, лучше, чем сейчас собрали, уже не будет. Мой тебе совет. О, смотри, какое вино! Точно не хочешь продегустировать?

— Нет, спасибо. Как-нибудь потом. В пять часов вечера, после войны.

— Ну смотри. Кстати, если не знаешь — теперь все уверены, что твой «Вершитель» полностью разряжен. Тот случай, в Чаэсе, списали на его действие… Потому ты его береги! Не разбрасывайся на ветер.

Оставив Ноха с бутылками, я, так и не притронувшись к сейфу, покинул схрон патриархов, занял свое место в самолете и полетел назад. В том, что бывший архимаг ни словом мне не соврал, я не сомневался. Он действительно был заинтересован в нашей победе как никто другой, однако мне предстояла тяжелая беседа с королем Чаэса и его супругой.

— Сдать? Чаэское королевство? Без боя? — как всегда я оказался прав, особой радости от моего решения монарх не испытал.

— Да, это единственный выход, — подтвердил я.

Как всегда, Нох оказался прав. Если начало войны я условно обозвал первомаем, то уже девятого мая, судя по ежедневным видениям Марьяны, обязательным для просмотра всем генштабом, Адский берег опустел. Несметные полчища чертей сгинули, как будто бы их никогда не бывало, и лишь пепел, выжженный дополнительно ударами Черноречья, покрывал широкие просторы Ада. Ни одного черта, ни одного дьявола не было заметно — разрушены доменные котлы, в прах обратились макеты городов и крепостей, лишь Замок Черного Властелина по прежнему блистал своей первозданной чернотой. Ад потерпел сокрушительное поражение. Ни одного «выжившего» черта не мог найти магический взор Марьяны, и громыхавшая девять дней подряд магическая канонада тоже остановилась. Последний Арсенал Черноречья подошел к концу, лишив сил его главного противника, Ад.

Империя Черной Реки зря время не теряла — на границу с Чаэским королевством перебрасывались все войска, да такими темпами, что уже десятого мая можно было ждать первого удара. Естественно, что мы к этому были уже готовы — еще с седьмого мая войска заняли свои позиции вдоль границы, перекрыв все наиболее вероятные направления удара. Впрочем, можно было и не стараться — судя по перемещениям чернореченцев, они планировали бить по самым укрепленным из наших позиций, чтоб сразу, одним ударом, сломить хребет сопротивлению и затем неспешно добивать оставшихся.

Ставка, естественно, посовещалась, и приняла наиболее очевидное решение. Так как мы обороняемся, а не нападаем, то преимущество противника всего на треть в личном составе терпимо, и стоит лишь стоять на своих позициях, удерживая вражеские удары. Линейная тактика, которую я, быть может, и поддержал бы. Но нет. Вместо этого я выступил с диаметрально противоположным предложением — отступать по всему фронту, не вступая в «огневой» контакт с противником. Предложение вызвало бурные дискуссии, основной идеей которых было "он вообще ничего не понимает в воинском деле", однако на меня сыграл авторитет, репутация психа, способного испепелять взглядом и высасывать мозги из особо недовольных, и мой план был утвержден. Теперь же, в узком, семейном, так сказать, кругу, куда были допущены только король с королевой, Бил и я, мне предстояло объяснить истинные причины моего поступка.

— Это не выход! — продолжил король, — Ты поверил первому встречному, ты не можешь знать, что он на нашей стороне! Мы не успеваем провести эвакуацию, люди окажутся на захваченной Черноречьем территории, ты знаешь, что их там ждет?

— Ничего страшного, твое величество. Сейчас идет война не за ресурсы, до урожая еще далеко, ни одной из сторон не нужны, пока, амуниция и боевое снаряжение. Чем бы война не закончился, она будет идти не четыре года, а недели, в худшем случае — месяцы. Черноречье не будет прочесывать все покинутые нами поселения, им не нужны рабы, они будут спешить вперед, стремясь навязать нам капитальное сражение. Мы же будем ждать, пока другая сила навяжет его Черноречью.

— Но это немыслимо! Бросать своих людей на произвол судьбы… — продолжил возмущаться король, но Марьяна успокаивающе взяла за руку своего супруга.

— Я чувствую — он прав. Если мы ввяжемся в бой… Это будет значить общую гибель. Мы должны пожертвовать теми людьми, это цена, которую надо заплатить за жизнь всего человечества.

— Вот-вот. И я о том же! — подтвердил я.

— Хорошо, — наконец согласился король, — Может быть, ты и прав. Но эти люди, которых мы сдаем, до конца моей жизни будут преследовать меня…

Я не стал уточнять, что конец может быть весьма близок. Мне нужно было поговорить с Билом — настало время вводить в игру дополнительные фигуры.

Старик согласился, что он может оказаться полезен сейчас в другом месте, тут же пока его талант и опыт полководца не особо нужны. Там же, в Хельмецке, только Бил мог справиться с возложенной на него миссией.

Дело в том, что южное королевство, окруженное Черноречьем, Адом и южным океаном, до сих пор продолжало пребывать вне игры. Видения Марьяны показали, что жители Хельмецка с интересом наблюдали за страшной битвой между Милордом и Валайбойфром, разыгравшейся на севере от них, видели переброску войск Черноречья на северный фронт, но сами вступать в войну не спешили. Как, по молчаливому сговору, эту мелкую, но бешеную крысу не спешил захватывать Милорд. Не особо многочисленная армия людей, для которых ненависть к Черноречью стала религией, была оставлена Милордом на закуску, он знал, что Хельмецк не поддерживает никаких дипломатических отношений с Чаэским королевством, да и забыли уже почти все о существовании этой южной страны.