Ольга Громыко - Год Крысы. Путница

Под утро Рыске приснился кошмар.

Та же поляна — но словно затопленная темным, вязким киселем, где даже мысль о движении отзывается болью в суставах. А вот разбойникам он почему-то не мешает, они скользят в нем хищными острозубыми рыбинами. На этот раз их много, огромная стая, против которой нет ни единого шанса даже у Алька.

И Алька тоже нет. Только лежит на траве коса, поблескивая ножом, как упавшим с неба месяцем. А рядом серым размытым пятном распростерто чье-то тело, и лишь кровь на бессильно протянутой к косовищу руке почему-то яркая-яркая…

Под ногой главаря «месяц» ломается с тонким жалобным звоном, как льдинка.

— А-а-альк!

Рыска не может даже попятиться, а разбойник кидается на нее, валит на землю, подминая длиннющим и тяжеленным, как два мешка с мукой, телом; под таким не то что шелохнуться — не вздохнуть толком.

Девушка вплотную видит его лицо — и захлебывается от ужаса. Глаза главаря подернуты мутной голубоватой пленкой, рот приоткрыт, и в нем сплошь копошатся мохнатые гусеницы бабочек-падальщиц…

…Поляна сменилась кухней, земля — постелью, и только страшная тяжесть никуда не исчезла.

— И-и-и! — отчаянно затрепыхалась Рыска, благо наяву это удавалось куда лучше. Хоть и ненамного успешнее.

— Ну чего ты орешь? — злобно поинтересовался Альк, приподымаясь на руках. Дышать сразу стало легче. Распущенные волосы саврянина белым пологом свисали по сторонам лица до самой подушки, не оставляя Рыске выбора, куда смотреть.

Девушка зажмурилась и выставила колени, пытаясь хоть так отгородиться от Алька.

— Ты чего делаешь?!

— Сплю… Спал. Завизжала в самое ухо, как резаная…

— Слезь с меня немедленно!!!

Но саврянин уже и сам отодвинулся — пряди крысиными хвостами мазнули Рыску по лицу, — спустил ноги с постели. Девушка украдкой перевела дух. Не то чтобы она вообразила, будто Альк собирался сделать с ней что-то нехорошее (по сравнению с тем кошмаром на что угодно согласишься!). Но лучше пусть все-таки уйдет! Недалеко, а то Рыску все еще потряхивало.

— Эй, что случилось?! — донесся из-за двери встревоженный окрик Жара. — Кто-то кричал?!

— Все в порядке, — дрожащим, исключительно неубедительным голосом отозвалась девушка. — Просто Альк…

— Кто бы сомневался, что Альк! Чего он опять выкинул? Пристает к тебе, что ли?! — Заскрипели кроватные доски: Жар не собирался спускать такого безобразия.

— А тебе завидно? — огрызнулся саврянин, — Иди присоединяйся, девка не против.

— Против! — тут же возмутилась Рыска. А если бы он еще за пазуху залез и там превратился?! Рубашка в клочья, телом к телу… Брр! — Пошел вон отсюда, крыса несчастная! И чтоб больше не смел на мне дрыхнуть!

Но пока Жар, спросонья спотыкаясь и натыкаясь на все подряд, добрался до места, Альк уже скрылся за печкой.

Вор посмотрел на смущенную, натянувшую покрывало по самые глаза подругу, потом на печь.

— Я вам чего, помешал? — сморщив нос, недоверчивым шепотом поинтересовался он у Рыски.

— Нет! — еще больше зарделась девушка. — Это… другое. Мы уже сами разобрались.

Во взгляде Жара только добавилось сомнения.

— Хочешь, давай местами поменяемся, — предложил он. — Я здесь лягу, а ты в комнате на кровати.

— Нет! — так же поспешно вырвалось у Рыски. Спать одной, за закрытой дверью?! Лучше уж с Альком вместо одеяла!

— Ну давай этого, — кивнул вор, — в комнату прогоним.

— Размечтался, — проворчало с печи. — Сам сейчас в сенях ляжешь. В свином корыте.

— А ты вообще заткнись, развратник!

— Неудачник, — презрительно отгавкнулся саврянин.

— Жар, иди спать! — взмолилась девушка, ловя за штанину всерьез нацелившегося на печь друга. Только ночной драки им для полного счастья не хватало! Хозяйка же за стенкой, если еще и она проснется, то все на улице окажутся. — Честное слово, все в порядке, никто меня не обижал!

— А почему ты меня, а не его останавливаешь? — возмутился друг.

— Потому что его бесполезно, а ты умный и добрый! Ну пожалуйста!

Польщенный вор еще немного поворчал, но отступил. Дверь, впрочем, подпер поленом, чтобы не закрывалась.

Рыска долго ворочалась, пытаясь стряхнуть воспоминание о навалившемся на нее теле (оно даже кошмарный сон вытеснило!) и проклиная вреднющего крыса, пока неожиданно не поняла что ей больше хочется не злиться, а хихикать. Альк, видать, тоже такой подлянки не ожидал, ну и лицо у него было!

— Мне в этом доме вообще дадут поспать?! — мрачно и зло спросил из подпотолочной темноты саврянин. — То визжала, то хрюкает… Что ей там такое снится — будто в свинью превратилась?

— Ей, по крайней мере, только снится! — немедленно отозвался с противоположной стороны Жар. — А кое-кто по жизни кабан!

— От борова [7] слышу.

— Скажи спасибо, что сейчас ночь и люди кругом спят, а то я бы тебе за такие слова!

— Спасибо, что ты такой трус и только языком махать и умеешь.

— Ах так?! Ну пошли за сарай выйдем!

— Ну пошли, — согласился Альк, но пол ни в комнате, ни у печи так и не заскрипел. Вылезать из-под покрывал не хотелось, оба спорщика втайне надеялись, что противник наконец заткнется и можно будет спать дальше. Но не оставлять же за ним, подлецом, последнее слово!

— Что, струсил?

— А смысл? Все равно ж тебя не дождусь.

Рыска поспешно накрыла голову подушкой, чтобы отсмеяться в свое удовольствие — к досаде мужчин, наконец сообразивших, что девушка не спит и это над ними.

ГЛАВА 17

В выборе самцов крысихи очень придирчивы.

— А обратно — когда это кстати Рыске, — уверенно сказал Альк утром. Настроение у саврянина резко улучшилось, позволяя необычайно покладисто терпеть ворчание не выспавшегося вора. Когда знаешь, кто твой враг, бороться с ним уже вполовину легче. — Даже если опасность ей только мерещится.

Жар подкрался к Рыске сзади и ткнул ее пальцами в бока. Девушка взвизгнула, обернулась и от души треснула друга полотенцем по шее.

— Вот так? — невинно поинтересовался вор. Рыска обиженно шлепнула его еще раз:

— Он же сейчас и так человек, нашел чем проверять!

— Ну зато я повеселился, — невозмутимо заметил Жар. Девушка снова замахнулась, но друг успел с хохотом отпрыгнуть.

— Думаю, нужно что-нибудь пострашнее, — серьезно сказал Альк, потирая совершенно здоровое, но словно чешущееся под кожей правое плечо. — И не такое внезапное, девчонка должна осознать надвигающуюся беду и прибегнуть к дару.

— Так дело все-таки в нем?