Фергус - Мальчик

Король только повернулся к секретарю, как двери с грохотом распахнулись. Леон и Фенрис застыли с одинаково поднятыми бровями.

В королевский кабинет ввалился Сайгак д'Аренэ, который вообще-то должен был сопровождать принца Лео на охоте. По внешнему виду Сайгака сразу становилось ясно, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Княжич д'Аренэ был бледен, как смерть, его аккуратные волосы - всклокочены. В глазах притаилось выражение безнадёжного ужаса. У Фенриса сжалось сердце.

- Мой господин, у меня чудовещнейшая весть! - выдохнул он, бросаясь на колени перед троном. - Принц Лео, ваш сын, он... погиб.

- Что? - лицо короля застыло. Казалось, он не верит в слова вестника. Фенрис и сам не мог поверить. Принц Лео, этого не может быть! Он же разговаривал с ним вчера вечером!

- Это случилось на охоте, в лесу, - принялся сбивчиво объяснять Сайгак. По его лбу скатилась капля пота. - Это существо... мертвец, нежить, демон... оно неожиданно выскочило из-за деревьев и набросилось на принца, а потом... Ваше величество!

Королю стало плохо. Он обмяк на троне, глаза его закатились. Сайгак, чашник, секретарь облепили его со всех сторон, пытаясь привести в чувство, и только Фенрис застыл на месте.

Принц Лео погиб... Да что же это такое? Целых четыре года принц был одним из лучших друзей Фенриса, его покровителем, а теперь его нет. Фенрис почувствовал давящую пустоту внутри, в том месте, которое всегда занимал Лео. А ещё там был страх.

Княжество Грейс охвачено войной. По землям Ланда бродят толпы мёртвых, безнаказанно вырезая целые деревни и убивая особ королевской крови. В середине лета царит неестественный холод, и юродивые предвещают возврат Ледяного века. Горы Монтес полнятся слухами о кровожадных змеях, восставших из пепла. В Волчьем ордене не хватает людей, король обессилен заботами, в рядах князей зреет волнение. И в разгар всего этого хаоса погибает единственный наследник престола.

Что же теперь с ними будет? Король Леон уже слишком стар... Кто же займёт его место и вылечит больное королевство? Кто сможет заменить Лео?

На этот вопрос Фенрис не знал ответа.

Корвус VIII

Тита похоронили в лесу Сильва, в земле мёртвых неподалёку от старого Сильвана. Деревья в этом месте были специально вырублены, так что получилась круглая поляна, уставленная надгробными камнями. Многие из надписей на камнях были сделаны на незнакомом Корвусу языке, но он всё равно знал, кто покоится под ними. Наставники школы и ребята, так и не прошедшие посвящения, не так ли?

Морбус, как обычно, говорил длинную речь, но его никто не слушал. Парни стояли вокруг могилы, опустив головы. Каждого глодали невесёлые мысли.

Ну вот, их осталось всего шестеро. А ведь изначально было двенадцать. Корвус уже привык, что кто-то постоянно покидает их, но всё же предыдущие выбывшие просто не прошли отбора и отправились домой. А Тит погиб. Это была первая смерть, которую увидел Корвус в лесу Сильва, если не считать гоблина Уснеха.

- Он был отличным другом, - тихо сказал Гай, глядя на могилу.

- Он был моим лучшим другом, - эхом прошелестел Флор.

Остальные молчали.

Ночь перед посвящением прошла совсем не весело. Гай стащил из-под носа у Морс две бутылки вина, но пить никому не хотелось. Мандолина Флора пылилась в углу, её владелец сидел на подоконнике и угрюмо перебирал в руках колоду карт.

Четыре года назад, по прибытии в святилище, Охотники лишили учеников всего взятого из дома, даже одежды. Сохранить они разрешили лишь одну вещь, на выбор.

У Корвуса, естественно, такой вещи не нашлось. Ему не нужно было ничего, что напоминало бы о сапожной мастерской в Либре. Но остальные охотно воспользовались предоставленным разрешением.

Флор, конечно же, сохранил мандолину. Гней Гроу, мальчик, не прошедший отбора, держал при себе отцовский кинжал, который потом подарил Гаю. Сам Гай привёз из дома медальон с локоном погибшей матери внутри. У Агнуса было нечто похожее - миниатюрный портрет его родителей. Брен сохранил золотое кольцо, с вырезанной на нём козлиной головой. А Тит - колоду карт.

Наверно, теперь колода перейдёт к Флору, его лучшему другу в святилище. Как напоминание о неудавшейся жизни.

- Корвус, - прошептал Агнус с соседней кровати, когда все уже разбрелись по постелям. - Я не хочу умирать.

- Ты не умрёшь, - уверенно ответил Корвус. Хотя сердце его сжалось от страха.

***

И вот наступил решающий день. День, к которому они шли на протяжении четырёх лет.

Окутанное серым туманом утро казалось самым заурядным. Парни вяло наблюдали из окна своей башни, как Морс построила младших учеников полукругом, а старик Морбус стал объявлять, кто не прошёл отбор. Даже на расстоянии было видно, что малолетки напуганы.

- И чего они боятся? - проворчал Агнус. - Их всего лишь возвращают домой, к папе и маме! Им не приходится гадать, кто умрёт сегодня ночью.

Корвус подавил ехидную улыбку и не стал напоминать другу, что сам он три года назад точно так же дрожал, как сорванный лист, в ожидании приговора.

На обед вместо хорошо прожаренного куска мяса и какой-нибудь сытной каши им принесли зелень и фрукты. Впрочем, парни не возражали. Всё равно никому из них кусок не лез в горло.

Длинное приземистое здание между двух башен со входом в виде звериной пасти смотрелось зловеще. Именно здесь будет проходить сакральное действо. Корвус заметил, что с самого утра наставники, разобравшись с новичками, стаскивают внутрь здания охапки хвороста, будто для большого костра.

Страх и любопытство внутри него постепенно превращались в кипящую смесь.

- Перед ритуалом необходимо очистить тело и дух, - объявила Морс после обеда. - Я уже затопила баню.

Баня помещалась в маленьком сарайчике, примыкавшем к башне непосвящённых. Топилась она редко, потому что наставники проповедовали закаливание и предпочитали поливать учеников ледяной водой по утрам. Поэтому сегодняшнее купание оказалось для парней приятной неожиданностью.

В углу бани даже висело зеркало, единственное зеркало, замеченное Корвусом на территории школы. Довольно потянувшись, Корвус вылез из бадьи с горячей водой, которую делил с Агнусом, и подошёл к нему. Он уже так давно не видел своего отражения, что даже не сразу узнал себя в молодом парне, смотревшем на него из стекла.

Определённо, он стал выше. Ну, это и неудивительно, за четыре-то года. А ещё крепче, шире в плечах. На обнажённом мокром теле отчётливо выделялись стальные мускулы. Кожа покрылась золотистым загаром, но всё-таки казалась не такой смуглой, как у Брена. Сразу видно, что от природы он бледен. Корвус повернулся спиной, выгнув шею, и увидел знакомую с детства отметину на лопатке - красный змей, выдыхающий пламя.