Ирина Якимова - Carere morte: Лишённые смерти

Глава 19 Ника значит Победа

Едва дочитав записку Беаты, Мира поняла, куда уехал из Карды её племянник. Винсент мог быть только в столице, ведь здесь жили Линтеры, родственники по отцу, для которых он всегда был желанным гостем. Собравшись с духом, вампирша отправилась к Линтерам.

Её даже не провели в гостиную, оставили в холле дома. Хозяин долго не выходил к гостье, и Мира гадала, является ли причиной такой немилости изрядно подпорченная репутация госпожи Вако — Алиен… или Винсент сообщил Теодору более интересные детали прошлого вампирши? Первые слова Теодора не прояснили ситуацию.

— Пройдёмте в гостиную, — пригласил он, без особой радости от встречи. Извинений, что заставил себя ждать, но последовало. А всего один внимательный взгляд, которым он наградил вампиршу, заставил Миру задрожать: очень уж похоже глядели на неё охотники!

Однако она прошла в гостиную, удобно расположилась в кресле, расправила пышное платье. Незаметно для собеседника отметила путь отхода: задёрнутое плотной занавесью окно, недалеко, в двух шагах. Если придётся преображаться в комнате, крыльями она наверняка сшибёт картины и зеркала со стен, — Мира подумала это и вздохнула: красивую остановку было даже жаль.

"Неужели, охотник? Или просто осведомлённый человек? Может быть, Винсент рассказал ему…" — Она вспомнила, что племянник вполне может быть до сих пор зол на неё за давнюю ложь и загрустила.

Разговор получился холодным и чрезвычайно скорым. Теодор выразил Мире соболезнования по поводу смерти сестры. Вампирша осторожно приняла их, постаравшись сохранить равнодушное выражение лица. Мира размышляла, отвечать ли на намёк Теодора: "Нельзя жить спокойно рядом с главным страхом Карды…" Ничего не решив, она отбросила вежливую ложь и сообщила прямо, что их дорогому племяннику грозит опасность. Теодор в ответ заявил, что если опасность и грозит, то только со стороны тётушки-вампирши…

"Вампирши!" — она вскочила и теперь заметила сверкание серебристых линий в руках собеседника: охотник раскладывал арбалет. Мира рванулась к окну, отдёрнула занавесь: на окно была опущена железная решётка. Ловушка! Вампирша обернулась к охотнику. Вдохнула, чтобы обратиться, но обида оказалась сильнее, вместо чёрной тени из уст вырвались злые слова:

— Всё-таки он предал меня вам!

— Вы сами себя предали, убийством мужа, — ещё с машинальной вежливостью, хотя к вампирам никогда не обращались на "вы", сказал Теодор. — Винсент просил не трогать вас, уверял, что вы не убиваете людей, но… по глазам всё видно, carere morte!

— …Так что же ты медлишь?

Вампирша зловеще засмеялась и укуталась в чёрную тень. Серебрянная стрела в арбалете охотника была направлена ей в сердце, но Теодор не спешил нажимать курок. И Миру злило, что она не могла прочитать его лицо. Обычной для охотников ненависти или пугающей во сто крат больше равнодушной деловитости, с которой уничтожают вредных, но не слишком опасных врагов, на нём не было.

Осталось пробиваться к двери. Мира кинулась на охотника. Он с обычной для служителей Ордена ловкостью ушёл в сторону от её удара. Дёрнул её тень, будто плащ, лишив вампиршу крылатой оболочки, и поставил подножку. Мира упала, на столик в центре гостиной, едва успела подставить руки, чтобы не ушибить лицо. Круглая тяжёлая столешница перекатилась, придавив её платье. Пожалуй, вампирша проиграла эту битву.

Мира снова захохотала — подходящему охотнику в лицо.

— Стреляй! — сквозь хохот крикнула она и поперхнулась. Вампирша вдруг поняла, почему противник медлит, не выпускает стрелу. Теодор знал её ещё смертной, смешной девчушкой, и тот странный светлый образ, разбитая мечта, осколки которой возможно собрать лишь Избранному, не давал ему сейчас выпустить стрелу новой, тёмной вампирше в сердце…

— За последние пять лет я убила лишь однажды, — тихо призналась тогда вампирша. — Винсент сказал вам почти правду.

Она толкнула столешницу и освободила платье. Охотник не препятствовал ей пройти до двери. В коридоре Мира нашла приоткрытое окно без решётки и рванулась в него.

Больше к Линтерам она не приходила. Впрочем, злилась недолго. В доме дяди Винсент ни разу замечен не был, но он, несомненно, жил где-то в столице. Мире и компании дикарей пришлось вновь приступить к поискам Избранного, на этот раз, в Доне.

Через месяц друзья поскучнели. Эрик сказал, что выходить на поиски каждую ночь это слишком, и хватит одной ночи в неделю. Сайрус и Ника горячо его поддержали, и Мира была вынуждена уступить. Ещё через два месяца Эрик сообщил, что довольно будет выходить на каждое новолуние, и Мира снова уступила… Незаметно прошёл год, а Мира всё ещё не знала, где Винсент. Подобно всей новой группе, она начинала сомневаться в целесообразности самих поисков.

Эти поиски не походили на те, прежние. Предполагая, что Винсент учится в Первой Королевской Академии, зимними вечерами и утрами вампиры устраивали засады поблизости. И поиски казались им всё более бессмысленными, ведь на деле "поблизости от Академии" означало в квартале от неё, так как здание Академии было окружено Покровом — непреодолимой для carere morte преградой.

Сегодня была особенная ночь — ровно год с начала поисков. Подобно птицам, вампиры устроилась на дереве в парке близ Ратуши. Бесстрашная Ника залезла выше всех, в переплетение тонких ветвей кроны, и качалась как в люльке, ласкаемая ветром.

— Мира, ты не думала о том, что Винсент, может быть, учится не в Первой Королевской? — задала она волновавший всех без исключения вопрос.

— Агата хотела, чтобы он учился именно там. Полагаю, он остался верен её воле.

— Эрик идёт, — заметил Сайрус. — Не один.

— Мира пригляделась. Действительно, на далёкой Набережной Сермы появились две тени. С вампиром шла девушка — невысокая, смуглая, черноволосая.

— Кто это с ним?

— Его Низшая, Тесса, — отозвался Элиас. — Я видел её с ним прежде.

— Надеюсь, он не поведёт её к нам!

Мира напрасно тревожилась. Скоро Эрик и Тесса попрощались. Вампир преобразился и полетел к друзьям, Низшая продолжила неспешную прогулку по Набережной. Надо отдать Тессе должное: вслед Эрику она не смотрела и доискаться, куда он торопится, не пыталась.

Последний вампир приземлился на ветку рядом с друзьями, так что всё дерево зашаталось. Мира вцепилась в свою ветку, Ника наоборот засмеялась и принялась сильнее раскачивать свою люльку.

— Потише, — миролюбиво сказал уже преобразившийся Эрик. — Не то нас заметят.

— Беспокоишься за нас? Мило. А что о нас известно твоей Низшей? — желчно сказала Мира.