Татьяна Нартова - Зимнее солнце

— Мы хотели с вами поговорить.

— Ну, так говорите, — не понял Уварс. Элема страдальчески вздохнула, замечая наши согласные с эльфом взгляды. Конечно, логичнее было именно Шерненса выдвинуть главным переговорщиком. Но Мэрке женщина, к тому же она была менее всего замешана во всей той грязи, в которой обвиняли нас двоих. Поэтому, элеме пришлось смириться с ролью козы отпущения и продолжить:

— Неспокойные это места, — советник кивнул, подкручивая свои роскошные усы, — Вот мы и решили попросить вас дать нам хотя бы пару лезвий. Все-таки неизвестно, что или кто ожидает нас впереди. Мы не требуем вооружать нас всех, подобно вашим ребятам. Но все же, знаете…

— Ничего не хочу слышать, — запротестовал капитан, — В конце концов, неужели вы не доверяете членам совета? Вы думаете мои парни просто так здесь служат? Это элитное подразделение, в нем каждый воин способен многих врагов в порошок стереть. Если и правда на отряд нападут, то мы сами сможем вас защитить. А вот вам оружие не положено.

— Простите, — не выдержала я, — Но ведь даже Викант дал мне в свое время меч. Конечно с заговоренным лезвием, так что если бы я захотела убить его — меч бы отрезал мне руку. Неужели вы не можете сделать то же самое?

— Впервые об этом слышу, — недоверчиво пробормотал Уварс, — я и лекверов-то не знаю, которые были бы способны на такие заговоры. Нет… это чушь какая-то. Хотя Викант любит шутить.

— Шутить? — переспросила я, чувствуя, как в глубине души начинает прорастать и укрепляться обида. Провел, как малолетнюю соплячку! От заявления капитана непережеванный кусок мяса сам нырнул вниз, намертво застряв где-то в районе пищевода. Сейчас же на меня напала икота.

— Может, воды? — участливо спросил капитан, но я только замотала головой.

— Само пройдет, — наконец смогла выдать я после серии подпрыгиваний.

— Тогда хотя бы Виканту дайте оружие, — вернулась к главной теме Мэрке, — Ведь он член Совета.

— Нет, и не просите, — замахал руками леквер, — У нас нет лишнего комплекта. И даже если бы и был, нашему другу сейчас явно не до сражений. Да он даже подняться с постели не способен, а вы хотите, чтобы парень уже лезвиями махал. Поймите, мне вас, действительно, жаль, но не в моих силах отдать вам даже пару кинжалов. Это государственное оружие и за него я отвечаю головой. А личное оружие каждого воина — это, вообще, не мое дело. Так что давайте прекратим эти глупые споры и преступим к еде. И так уже смеркается. Еще немного, и пора будет ложиться спать.

— Мы выспались, — буркнула Мэрке, и тут эльф подал голос:

— А как насчет птиц?

— Что, насчет птиц?

— Ведь вы же можете дать нам пару крылатых воинов? Они и проследить за нами смогут, и защитить. Заодно и нам не так скучно будет ехать. Я понимаю, уважаемый Уварс, чьи заслуги сравнимы только со светом негасимой звезды, что вы нам не очень доверяете. Но разве мало вам слова эльфа, который сегодня готов упасть пред вами ниц, дабы заслужить хотя бы право быть вашим слугою? Мы столько дней ехали в фургоне, что наши глаза уже не могут воспринять всех деталей пейзажа, наши руки и ноги ослабли от однообразия. Я не смею жаловаться на наши условия, тем более, что они были предоставлены столь мудрым и добрым леквером, как вы. Но мне кажется, о, величайший из всех военачальников, что вы бы могли позволить нам хотя бы на этом участке пути, где каждый камень дышит смертью, помочь вашим и нашим друзьям защититься от непредвиденных обстоятельств. Возможно, что без оружия мы не стоим ничего, но дополнительные три пары глаз, я думаю, вам не помешают.

— Хм, — в глазах Уварса мелькнул уже знакомый нам огонек гордости за себя любимого. Я только покачала головой. Ну, право слово, самое живучее из чувств — самолюбие. В какие бы края вас не заносило, с какими народами вы не были бы знакомы — везде слова лести будут служить вам надежным входом в чужие сердца и вызывать доверие, — Думаю, в ваших словах, Шерненс есть доля здравого смысла. Правда, кто же тогда будет сопровождать Виканта? Мне кажется, он будет очень недоволен подобным решением.

— Кто-нибудь сможет взять его с собой. Ведь, в конце концов, мы же не требуем от вас немедленной выдачи транспорта, — пожала я плечами, снова икнув, — А за несколько часов сна он восстановит свое состояние настолько, что сможет ехать на птице. В крайнем случае ведь ваши ребята смогут за ним присмотреть?

— Конечно-конечно! — поймавшись на мою милую (по крайней мере, я очень надеюсь, что именно милую) улыбку, закивал капитан, — Если что, мои парни всегда смогут оказать нашему дорогому коллеге помощь. Не беспокойтесь.

— В таком случае вы сможете дать ему оружие, — почти ангельским голоском проворковала я. На сей раз мое кривляние не помогло. Уварс помрачнел, отодвигая от себя почти полную миску каши, и с совсем другой интонацией промолвил:

— Этого я никак не могу вам обещать, голубушка. Вы и так слишком много от меня требуете. Я думаю, что будет лучше, если вы все трое поедете с кем-то из моих лекверов. Тогда вам точно не понадобяться никакие лишние железки, да и мне будет спокойнее.

С этими словами советник поднялся и гордо зашагал прочь. Сейчас же на меня накинулась Мэрке:

— Ну, и кто тебя за язык тянул? — от злости девушка стала ярче светиться и перешла на лекверский, — Элле кнесте эре кнара!

— Чего? — полушепотом переспросила я у Шерненса. Но парень только хмуро покосился на меня, ничего не сказав в ответ.

— Если ты не умеешь вести переговоры, то и не лезь! Никудышний из тебя, Лида, дипломат. Я испугалась, что он после твоих слов, вообще, запрет нас в фургоне до самого конца пути без малейшей возможности выйти. Скажи спасибо, что Уварс оказался более сговорчивым.

— А ты-то много добилась? — слова Мэрке больно ужалили меня. Никто прежде не высказывал ничего похожего в мой адрес. Голос элемы разносился на весь лагерь. Мне чудилось, что от него, как от потока ветра начинает дрожать воздух и даже мгла над нами рассеялась. Ко всему прочему, именно мне всегда в фирме доверяли все переговоры с клиентами. И пока ни один начальник не жаловался на мое дипломатическое искусство. Девушка еще больше взвилась:

— Я, может, и правда, ничего не добилась. Зато ты добилась очень многого. Только вот почему-то ничего хорошего!

— Слушай, Мэрке, тебя вообще никто с нами не тащил. Что ты возмущаешься? Ты давно бы могла потихоньку украсть один меч, но вместо этого сидишь здесь.

— Да как ты смеешь мне указывать?

Я осторожно попятилась, видя, как наливаются кровью глаза элемы. Мэрке наступала, стараясь прижать меня к еще непогасшему костру. Еще пару шагов, и я с воплем упала бы в него, получив кучу ожогов в дополнение к сломанной руке, но меня поймал Шернес: