Богдан Дорошин - Почти герой.

— Тебе нужно возвращаться. Но сперва дай я обрисую тебе главные задачи. На первом месте мы конечно же поставим мой долг, а не долги. О последних я расскажу тебе как–нибудь позже, а сейчас максимально сосредоточься на спасении Первого королевства.

— Не преувеличивай. Ты же знаешь, что я не брошусь самоотверженно грудью на вражеский окоп.

— Да, ты может и не бросишься, — согласился великий маг. — Но от тебя я этого и не жду. Единственное что тебе следует сделать, так это пойти к Гардинг и все ей рассказать. А она уже позаботиться, чтобы информация дошла до нужных людей. Пока еще не поздно, нужно вновь восстановить печать на теле Донны, которое сейчас находиться в Эльхозе.

— Почему именно к ней? Может лучше оповестить непосредственно Орден?

— Я бы посмотрел на это.

— А что? Думаешь они меня не выслушают, думаешь убьют?

— Думаю да.

Мне стало мерзко на душе, и я передернул плечами, словно сбрасывал с себя наклеп. Если семья Дархана хотела меня прикончить, то почему бы этого не хотеть и его сослуживцам? Я ведь навеки опорочил его имя, которое на устах у многих звучало минимум героически.

— И запомни Тод, — в голосе мага послышалась угроза. — Если ты не выполнишь то, что от тебя требуется — твоя жизнь окончиться очень быстро. Без моей поддержки ты просто ходячий труп. По крайней мере, пока находишься среди колдунов и волшебниц.

***

Следуя своему главному девизу, гласившему, что собственная персона, прежде всего, я решил несколько дней не покидать своей комнаты. Не то, чтобы она мне сильно начала нравится, но мое состояние располагало именно к этому. А именно: сидеть в уголке на кровати и держатся за голову, стараясь унять не проходящую пульсацию.

Голода я, как ни странно, уже не чувствовал и именно это заставило меня выбраться на следующий день из своего укрытия. Щурясь от яркого света, заливавшего коридоры, я добрел до столовой, где без зазрения совести и, не обращая ни на кого внимания, стал поедать все подряд. Полевые солдаты–медики всегда говорили, что человек без еды может прожить достаточно долго, но все же для поддержания тонуса нужно насыщать организм всевозможными белками и витаминами.

Превозмогая тошноту, я допил компот и уже думал вставать, когда ко мне прицепилась какая–то малявка. После встречи с Дарханом я до сих пор не пришел в себя, и обращать на подобное внимания не собирался.

— Профессор Герп поставил тебе «неудовлетворительно», — капризным голоском заявила маленькая девочка, и я попытался вспомнить, как ее зовут. Не удалось — в конечном счете, все они на одно лицо. — Теперь ты снова хуже всех…

Я не дослушал малышку и стал выбираться из–за стола. Учеба, учеба. Кому она сейчас нужна? С тех пор как я стал сверхурочно заниматься с Гардинг, меня особо никто не пилил за прогулы. С помощью двух женщин я пробивал себе дорогу на другой курс, и даже мелочный профессор Герп уже ничего мне не сделает. Мой декан… а кстати, как там поживает Натали?

Перед глазами всплыла та Гардинг, которую еще помнил Дархан. Неизвестно почему, но мертвый маг ей верил и приказал мне рассказать о королеве–древней, которая якобы вырвалась из–под печати.

Впрочем, я и так к ней заскочить собирался. В таком случае, почему бы не выполнить нетрудную просьбу Дархана, тем самым, избавляя себя от одной из проблем?

Настроение у меня слегка поднялось, но головная боль никуда не ушла. С набитым брюхом и комком под горлом я вернулся в свою комнату, где распластался на кровати. Свечи зажигать надобности не было, необходимый свет пробивался сквозь щели в двери. Мысленно я стал прокручивать в голове варианты предстоящего разговора с Натали Гардинг. Что ей нужно сказать, а о чем следует умолчать? Дархан кажется упоминал, что деканша ничего не знает об Ордене и его деятельности, а поэтому… Эх, почему же после погружения в медальон и просмотра нескольких обрывков из памяти великого мага, моя голова так раскалывается?! Может устроить себе кровопускание через нос, некоторые говорят, что помогает…

Бормоча под нос неритмичные мелодии, я пытался заснуть. Несколько раз у меня получалось провалиться в дремоту, но любой звук выводил меня из этого сладостного состояния. Наконец мне надоело, и я принял решение: нужно действовать, ибо от бездействия становится только хуже. В тот момент, когда я вставал, чтобы уйти, случилось кое–что из ряда вон.

Ко мне вновь ввалился Пейн.

— Чего тебя надо? — в испуге я даже отстранился к краю кровати.

Некромант прислонил палец к губам и жестами показал, что нам следует срочно спуститься вниз. Куда это «вниз» я понял практически сразу, ведь у «Преступников» имелась своя штаб–квартира глубоко под землей, где–то в руинах города Первой эпохи.

Когда мы пришли в иллюзорный особняк, меня ждал еще один сюрприз, в виде обеспокоенной Эскель. Девушка ходила из угла в угол, злилась и была чем–то очень недовольна. Когда она увидела меня, ее раздражение только усилилось, но Пейн не обратил на нее никакого внимания. Он провел меня в свой кабинет и закрыл за нами дверь.

— Мы должны сделать это, архимаг!

— Что? — не совсем понял я.

— Нет больше времени тянуть. Нужно немедленно пробуждать Артефакт. Ты сможешь выполнить свою часть работы?

Я сначала хотел пожать плечами, но потом неожиданно заявил, что да, без всяких проблем. Смогу. Пейн искоса на меня поглядел, но не стал изводить вопросами. Излишняя болтовня была не свойственна этому человеку, который человеком, правда, мог называться лишь формально.

Кожа на руках некроманта была необычайно сухой, словно он много времени провел под палящим солнцем. Заметив мой взгляд, Пейн отвернулся, после чего заговорил быстрее и чуточку сбивчивей:

— Исполнишь то, о чем я тебя прошу, и все, ты свободен как птица. Сможешь исчезнуть в любом направлении.

— Разве тебя интересовал этот эксперимент? — спросил я тогда, но так и не получил ответа.

В штаб–квартире я остался еще на несколько часов, выпив за это время полбутылки бренди. Мне полегчало и удалось даже поспать, удобно растянувшись в одном из кресел. То и дело мимо меня сновали какие–то люди, пить дать те «преступники» с которыми я лично знаком не был.

Вернувшись в замок, и не запамятовав о строгом указе Дархана, поплелся в апартаменты Гардинг с желанием ей все рассказать. Я постучал о косяк двери ее кабинета, а после и просунул голову в щель.

— Доброе утро, леди Гардинг.

Декан к моему удивлению лежала на диване и придавалась сладостному ничегонеделанию. Подобное занятие я обожаю больше всего, а поэтому тут же поймал себя на мысли, что одобряю действия деканши. Но Натали, заметив меня, наоборот нахмурилась и попыталась принять более официальный вид, что у нее получилось не очень хорошо.