Евгений Лукин - Разбойничья злая луна

– Просто ветер шел хвостовой, – несколько растерянно, словно оправдываясь, объяснил Ар-Шарлахи. – И гнал пыль прямо на кимирцев…

– Вот именно! Тоже мне проблема – щиты! Даже с вашей техникой… Зарядить катапульту сажей – и все. Фаланга ослепла, делай с ней что хочешь…

– Вообще-то это считается подлым приемом, – сухо заметил Ар-Шарлахи. – Так поступали одни туземцы… Только, конечно, катапульт у них не было. Были пращи…

– Так а я тебе о чем толкую? Просто вы еще не сталкивались с достаточно сильным противником, не желающим признавать эти ваши условности…

– Так ты что же, – тревожно спросил Ар-Шарлахи, – в самом деле собираешься ослепить их сажей из катапульт?

Кахираб рассмеялся:

– Ну нет! Подумай, какая бы тогда пошла о тебе слава в том же Кимире!.. А ведь это наш будущий союзник… Нет, столь явно мы правила приличия нарушать не будем. Кроме того, как я заметил, жители Пальмовой Дороги зеркального боя вообще не любят. Просто откажемся от единой фаланги (вот еще глупость-то!) и будем действовать подвижными малыми отрядами. Как в старину.

Ар-Шарлахи сморщился и недовольно покосился на шкафчик, где стояли запечатанные кувшинчики. Толковать с Кахирабом было для него всегда делом мучительно трудным именно в силу неприязни того к местным напиткам.

– А сами? – сердито спросил Ар-Шарлахи, вспомнив Тианги со шнуром в руках. – Вместо того чтобы взять кисточку или перо да записать, узелки на память вяжете…

– Ты прав, – спокойно согласился Кахираб. – Тоже, если вдуматься, нелепость. За двести лет этих шнурков с узелками у нас накопилось столько, что ими, наверное, всю землю можно оплести. Но опять-таки традиция, ничего не поделаешь… Есть правило: все официальные документы составляются узелковым письмом. Хотя, казалось бы, чего проще: взял да надиктовал…

– Кому? – не понял Ар-Шарлахи.

– Не кому, а на что, – поправил его Кахираб и запутал все окончательно.

Ар-Шарлахи озадаченно потер кулаком переносицу. Что-то он хотел спросить очень важное… При всей своей откровенности Кахираб мастерски умел увести разговор в сторону.

– Да! Что там с Кимиром? – вспомнив, отрывисто осведомился Ар-Шарлахи. – На палубе болтают, Гортка уже нашего посла принял…

– Странно… – то ли удивился, то ли прикинулся удивленным Кахираб. – Ну вот откуда они могли об этом услышать?

– Так правда или нет?

– Конечно, правда. И про послание Гортки Улькару – тоже. Так что, считай, тылы у нас пока надежны…

– Позволь! – встрепенулся вдруг Ар-Шарлахи. – А как же Гортка мог принять нашего посла без верительных грамот?

– Н-ну… – Кахираб в затруднении пошевелил бровями. – Как тебе сказать… Словом, грамоты пришлось изготовить прямо там, на месте.

– А мою подпись?

– Тоже…

Ар-Шарлахи в гневном недоумении взглянул на Кахираба, но ничего не сказал и, засопев, полез за кувшинчиком. Даже Алият в свое время не обращалась с ним столь бесцеремонно. Кахираб проследил беспокойным взглядом за рукой владыки, потянувшейся к дверце шкафчика, и, видимо, опасаясь, что в него сейчас все-таки вольют нелюбимый им напиток, поспешил откланяться.

Ар-Шарлахи успел сделать глотка два, не больше, когда дверь каюты приоткрылась вновь. Должно быть, Алият все это время ждала в коридорчике, когда Кахираб наконец уберется.

– Ушел? – враждебно спросила она и по недавно приобретенной привычке оглядела углы. Переступила порожек, прикрыла дверь и, присев напротив, сердито уставилась на Ар-Шарлахи. – Ну? – желчно, с вызовом осведомилась она. – Кого он тебе еще сосватал?

Тот поперхнулся и, расплеснув вино, поставил чашку на ковер.

– Слушай! Ну сколько можно? То с купцом этим, то…

– С купцом? – Алият недобро прищурилась. – Не удивлюсь, если это Кахираб его наладил в Ар-Аяфу… с девочками для отца нашего Шарлаха, – не удержавшись, ядовито добавила она.

Ар-Шарлахи вскинулся, и несколько мгновений оба пристально смотрели друг другу в глаза. Наконец он почувствовал себя неловко, нахмурился и отвел взгляд.

– Да ладно тебе… – буркнул он, снова поднося чашку к губам. – Можно подумать, у Кахираба только и забот, что тебя злить…

– Сразу я ему поперек горла встала, – сдавленно проговорила она. – И ты тоже хорош! Послал бы его один раз к верблюду… через кивающие молоты! С тобой что хотят, то и делают, а ты!..

– Сама же говорила, что Кахираб все сам за меня сделает…

– Да, конечно! – Она сверкнула глазами. – Племянницу Гортки за ручку приведет, только что ножки ей за тебя не раздвинет!

– Слушай, да прекрати же! – не выдержал он. – В конце концов, это ты сказала, что любишь. Я тебе, по-моему, ничего подобного не говорил и в верности не клялся!..

Он залпом допил остатки вина и снова наполнил чашку.

– Клялся, не клялся… – угрюмо молвила она. – Какая разница?..

– Ничего себе!.. – только и смог выговорить он. Алият сидела нахохлившись, и мысли ее, судя по всему, были безрадостны.

– Может, в самом деле взять да и сбежать? – промолвила она в тоске. Он усмехнулся:

– Куда? Мы ведь уже с тобой об этом говорили, и не раз… Не к морю же!..

Алият медленно подняла голову.

– А почему нет? – спросила она.

Поднятые ливнем алые и нежно-желтые цветы давно остались за кормой, вокруг снова скалились нетронутые влагой белые барханы Чубарры. Хотя и за кормой, наверное, ничего уже не осталось – за три дня солнце должно было неминуемо спалить все до последнего стебелька.

Армада Шарлаха, описывая огромный полукруг, двигалась к югу, преследуемая по пятам превосходящими силами Харвы. Случайно или умышленно, но этот маневр Кахираба, можно сказать, уберег Пальмовую Дорогу. Возможность уничтожить мятежников в одном сражении была настолько соблазнительна, что караванные Харвы не рискнули дробить флот на отдельные карательные отряды. Конечно, оазисы, взбунтовавшиеся против государя и бога (что, впрочем, одно и то же), будут непременно усмирены и наказаны, но не сейчас, потом, после того как от кораблей безбожного Шарлаха останутся лишь чернеющие в пустыне ребра да позвонки.

Еще на второй день пути Кахираб попросил у Ар-Шарлахи подаренную Тианги металлическую черепашку и что-то с ней сделал, после чего устройство онемело. На вопрос, зачем это нужно, Кахираб ответил, что на всякий случай. Ар-Шарлахи остался недоволен такой немногословностью и, как всегда, потребовал объяснений.

– Понимаешь… – сказал Кахираб. – Я совершенно не уверен, что за нами не следят. Как бы это тебе растолковать… Ты, наверное, обратил внимание, что я и своей игрушкой тоже в последнее время не пользуюсь? Словом, есть у нас такое устройство, которое как бы видит, откуда ты сейчас передаешь…