Тридцать один. Огневик - Роман Борисович Смеклоф
– Говорила, ему нельзя верить! Позволь?
Она протянула руку, дотронувшись пальцем до кристалла, и вздрогнув, отдёрнула ладонь.
– Ничего себе, – потрясенно проговорила Оксана. – Даже не представляю, кто мог сотворить такое! Самый мощный артефакт, который мне приходилось видеть в жизни. А можете поверить, через мои руки прошли сотни этих штук.
– Охотно верим, – расшаркался Евлампий.
Мои же мысли уже блуждали в другом месте. Я никак не мог решиться увидеть Ирину. Моя недавно приобретённая храбрость всё-таки дала сбой. С самого начала разговора с Оксаной я только и думал, подняться наверх самому или попросить её спуститься вниз.
– Собираться особо не придётся, вещей то у нас почти нет, – сказала бывшая защитница. – А ты, как я погляжу, уже полностью готов. Осталось купить провиант на дорогу, и в путь, до отправки каравана осталось два часа.
Она встала.
– Поднимешься? Или предпочитаешь здесь сидеть?
Я вскочил.
– Да!
Оксана улыбнулась.
– Ты бесподобен. Честное слово, завидую этой дурочке.
Я нахмурился, но вертевшееся на языке решительное замечание: «Она не дурочка», так и не сказал.
Мы вышли из приватного зала снова замелькав в многочисленных зеркалах. Неспешно миновали стойку регистрации, медленно поднялись по лестнице и черепашьим ходом прошли длинный предлинный коридор. Сердце стучало в ушах, а спина покрылась липким потом. Я меньше волновался, когда лез в пещеру огневика.
– Смотри, не скопыться прямо тут, – хохотнул Оливье мне на ухо.
Я даже не смог ответить. В горле застрял огромный ком. Дыхание спёрло. Я едва втягивал воздух. Превращение пережить намного легче.
– Подумай о чём-нибудь отстранённом, – посоветовал Евлампий.
О чём, например? Я нерешительно остановился у двери, но бывшая защитница, улыбаясь и качая головой, ухватила меня за руку и, постучав, спросила:
– Ты готова?
– Нет! Да! Не знаю, – раздался сдавленный голос из комнаты.
– Хоть переводчика приводи, – пробормотала Оксана и добавила громче. – Одета?
– Да!
– Ну что же, этого достаточно!
– Не думаю, – попытался возразить я, но бывшая защитница распахнула створку и втолкнула меня внутрь, напутствовав:
– Набросься на неё, как оборотень.
Я бы мог сопротивляться, но это было бы ещё унизительнее. А так я всего лишь неловко замахал руками, чуть не упав на четвереньки. Дверь за спиной с грохотом захлопнулась, и Оксана громко сообщила из коридора:
– Не теряйте времени зря, я пока за покупками схожу!
В небольшой комнате с аккуратно заправленными кроватями, прижавшимися к стенам, и одним общим шкафом в углу, ощутимо «скрежетало когтями», как всегда взволнованное напряжение. Ирина стояла у окна с прямой спиной, гордо поднятой головой и растерянными глазами, будто её представляли к императорскому двору. Фигуру изящно обтягивало длинное чёрное платье, а голые плечи прикрывала пушистая шаль. Единственное украшение, кожаный браслет похожий на маленький ошейник, поблёскивал клёпками на запястье.
– Тебя ждали, – вполголоса прокомментировал Оливье.
У меня запершило в горле.
– Прости, – прохрипел я, – Очень, очень сильно виноват перед тобой.
– Неудачное начало, – хмыкнул хранитель. – Лучше послушай Оксану!
Волшебница поправила свалившуюся на глаза прядь и, сцепив руки, сипло проговорила:
– Я сама виновата. Решила, что смогу в одиночку распутать твоё дело. Отец всегда говорил, что я только мешаю и путаюсь под ногами.
– О! – тоскливо протянул Оливье. – Тоска зелёная, я думал, будет интересно.
– Помолчи, – прошипел на него я.
– Вот я всё и испортила. Думала, улажу твою проблему, а вместо этого создала кучу новых. Будто тебе без меня мало бед!
Ирина покраснела отвернувшись. Я хотел подойти, но не заметил стул и грохнулся через него, звонко стукнувшись локтями об пол.
– С тобой всё в порядке? – забеспокоился голем.
– Какой там, – вместо меня ответил хранитель. – Он даже наброситься нормально не может, а ещё оборотень!
Я не успел подняться, как волшебница бросилась ко мне, опустившись на колени. Она поджала ноги, но спину снова выпрямила, как школьница-отличница. Я протянул к ней руки, и она, неожиданно даже для самой себя, сжала мои пальцы между ладоней. Смутилась и опустила глаза.
– Я…
– И я…
– Вы такие милые, я сейчас расплачусь, – встрял Оливье.
– Сделай одолжение, превратись во что-нибудь безглазое и безухое! – повернувшись, попросил я.
– Чтобы всё пропустить? – с ужасом воскликнул хранитель.
– Я, пожалуй, тоже отойду, – предложил Евлампий, спускаясь с моего рукава.
Оливье обиженно крякнул.
– Ладно, – вздохнул он, – но таких странных существ я не встречал, овощ пойдет? Может, баклажан? Он, конечно, отвратительно синий, зато никаких ушей и глаз. Только ты всё равно набросься, – едва слышно добавил он.
Я только подбородком махнул, и пододвинулся ближе к Ирине.
– Забыл, какая ты красивая, – краснея, выдавил я. – Думал о тебе каждую секунду. Ты удивительнее самого чудесного волшебства.
Она вздохнула, и в глазах застыли слёзы. А я слишком поздно понял, что сморозил очередную глупость. Не стоило напоминать ей о магии.
– Мы обязательно вернём твои способности, – попытался я, но сделал ещё хуже.
– Такая пустота, – пробормотала волшебница. – Мама умерла при родах, но передала мне все свои силы. Я всегда чувствовала её частичку внутри, а теперь…
Я прижал Ирину к себе, не зная, что ещё сделать. Объявить войну источнику магии, чтоб немедленно вернул ей свой дар?
– Мы вместе со всем справимся, – пообещал я.
Она прижалась губами к моей щеке.
– Я никогда никому в этом не признавалась… а с блёклыми, даже не разговаривала. Отец говорил, что это ниже достоинства семьи Гуднес, но ты, какой-то особенный…
Волшебница поцеловала меня в шею. Уши вспыхнули, но я даже не пошевелился, боясь разрушить необыкновенный момент.
– Я перестала бояться. Моя жизнь всегда была полна магии, но в ней никогда не было любви. Папа очень уставал на работе и чуть что, сразу колдовал. Разбросала игрушки – щелчок пальцами. Не могу уснуть – заклятье. Мешаю составлять меню – сонные чары. Захотела новую куклу – лучше поспи. Кажется, я проспала всю жизнь. Может, и ты мне снишься? – всхлипнула Ирина.
Я взял её лицо в ладони и осыпал поцелуями, бормоча.
– Если это сон, я не хочу просыпаться.
Наверное, надо было подготовиться заранее, купить подарок, собрать букет цветов, выучить тысячу комплиментов, устроить сюрприз, но её глаза блестели так, что я понимал, всё это незначительные мелочи. Для счастья достаточно обычного душевного тепла и искренней радости во взгляде дорогого человека. Пустая болтовня и красивые обещания никогда не заменят настоящей любви.
Шаль слетела, и её прямая спина наконец-то расслабилась, а губы никак не могли оторваться от моих. Эти сладостные мгновения и есть настоящая магия, и никакой источник не сотворит такого маленького,
