Опричник (СИ) - Демченко Антон Витальевич

— Разумеется, господин… Сильвер, — хрипло проговорил Эрик, машинально облизав высохшие губы. — Умные люди, кх-кха, всегда могут договориться.

— Замечательно, герр Раус, — просто-таки просиял его собеседник и кивнул одному из сидящих рядом с Эриком мордоворотов. Тот неопределённо хмыкнул, но расстегнул наручники, сковавшие руки незадачливого «маклера».

Раус попытался растереть запястья и… неожиданно понял, что не может пошевелиться. Впрочем, уже через секунду, испугавшее его ощущение собственной немощи прошло, будто его и не было.

— Ох… это было, — пробормотал Эрик.

— Это было предупреждение на тот случай, если вам вдруг придёт в голову сделать какую-то глупость, — на этот раз в голосе юнца не было и намёка на радость. Да и улыбку с лица, будто губкой стёрли. — Надеюсь, мы поняли друг друга, герр Раус?

Эрика словно каменной плитой придавило, а не волной Эфира окатило.

— Я понял, да, — судорожно кивнув, отозвался Эрик, боясь даже поднять взгляд на страшного мальчишку, управляющегося с Эфиром так, как не грезилось самому Раусу даже в самых несбыточных мечтах. Спорить с этим? Да ну к дьяволу!

— Что ж, вижу, мы пришли к взаимопониманию, — кивнул собеседник. — Через полчаса мы прибудем на место встречи с вашим подельником. Я хочу, чтобы в документах о доставке были зафиксированы все обеспеченные мною условия. Коммуникатор у вас на руке, кристалл с сертификатом вставлен в гнездо. Жду вашу подпись… герр экспедитор. Не сейчас, разумеется. А как только машина с грузом окажется на оговоренной соглашением точке.

— Сделаю, — кивнул Раус, которого начало по чуть-чуть отпускать. Ничего странного, в принципе. Одно дело, ехать в неизвестность, будучи закованным в наручники, и совсем другое — знать, что твоя жизнь точно не нужна спутникам, а нужна им лишь подпись на документах, которую ты и так обязан поставить, согласно букве соглашения. Ну а то, что Дитцу придётся раскошелиться сверх всяких норм, так… документы нужно составлять точнее. Не оговорил количество охраны для своего груза — сам дурак. Плати теперь за две сотни бойцов, и не чирикай.

И ведь заплатил. Раус сам видел, как Дитц перевёл шестьдесят тысяч крон. Зубами скрипел, кары небесные обещал, судя по красноречивым взглядам, но заплатил.

А вот вслух обещать расплату этому юноше… не следовало. Это Эрик мог бы сразу сказать, если бы Дитц его спросил. Но тот не пожелал проконсультироваться у знающего человека… что ж, его проблемы.

— Скажите спасибо, господин Дитц, что я не выкатил вам претензию по поводу засады, устроенной на мой караван, доставлявший на базу исходный материал для вашего заказа, — с вежливой улыбочкой выслушав сдавленную матерную тираду собеседника, ответил молодой делец, столь уважаемый теперь Эриком Раусом. — Ведь если подумать, то от кого, как не от вас и ваших людей могла уйти информация о нашем пути следования?

— По-вашему, я такой идиот, что стал бы уничтожать собственное имущество? — вспыхнул Дитц, краем глаза наблюдавший за тем, как бойцы, сопровождавшие доставленные тактики, грузятся в машины. — Зачем мне это нужно?

— Вам, может быть и не нужно, — пожал плечами парень. — А вот кому-то из ваших людей… если им пообещали неплохой куш за неисполнение вашего заказа…

— Даже если, это был кто-то из моих людей, я здесь не при чём! — рыкнул Дитц, кажется, начавший обретать прежний гонор с каждой уходящей секундой… и каждым выезжающим за ворота грузовиком. Остаться один на один со взбешённым Дитцем? Самонадеянный шаг со стороны юноши… сказал бы Эрик, если бы его кто-то спросил. С другой стороны, это может быть ловушка, чтобы вывести Дитца из себя, раскрыться и дать его оппоненту возможность сыграть в открытую. А значит…

Раус огляделся по сторонам и тихонько, бочком скользнул в сторону кучи провонявших креозотом, старых шпал, сваленных у стены огромного хоздвора.

— Ваши люди — ваша ответственность, Дитц, — лязгнул его собеседник и, заметив, что вокруг начали скапливаться вооружённые подчинённые хозяина «дома», покачал головой. — Похоже, с отказом от претензии я поторопился.

— Мальчик, я не люблю, когда меня обманывают. Очень не люблю, — растянул губы в резиновой улыбке Дитц, едва последний грузовик скрылся за воротами, и те моментально закрылись. А через секунду во дворе появились сразу три тактика, тут же взявших юношу в ЛТК на прицел. Показуха, конечно, но действенная. — И сейчас я продемонстрирую тебе эту нелюбовь наглядно. А теперь, верни мои деньги и дай команду на открытие своего тактика, если не хочешь разлететься кровавым фаршем, конечно.

— Что ж, этого достаточно, — задумчиво протянул его оппонент. — Господин Дитц, уведомляю вас под запись фискатора, что расторгаю заключённый нами договор ввиду вашего отказа от его исполнения.

— Испугал, — уже в открытую хохотнул тот, уверенный в своей безнаказанности. А вот чувствующий накатывающие искажения в Эфире, Эрик Раус только сжался в комок, забившись меж шпалами. — Ребятки, поторопите этого идиота!

Пророкотавшая очередь одного из тактиков, выбила щебень из плиты на которой стоял молодой человек, но… Эрик протёр глаза, и в совершеннейшем удивлении уставился на происходящее. На миг исчезнувший из виду, матово-чёрный «Визель» вдруг возник рядом со стрелявшим тактиком и… одним движением свернул тяжёлую скорострелку, горбом возвышавшуюся над старым «Триполийцем». Удара той стальной рельсы, что заменяет оператору «Визеля» меч, Раус не увидел. Он его почувствовал! Поток Эфира, питающий рунную цепь меча, взвыл в сознании Эрика тысячью волков, и обрушился на «Триполийца», мгновенно превратив старый, но ещё грозный тактик в груду покорёженного металла. Секунда, «Визель» вновь исчезает из виду и вновь появляется рядом со следующим комплексом, оператор которого даже не успел извлечь собственный меч. Вой Эфира, удар и на месте второго лёгкого тактика вновь лишь куча искрящего железа. Эрик моргнуть не успел, как третий тактик повторил судьбу своих собратьев, а оператор «Визеля» уже стоит рядом с Дитцем. Закованная в чёрный доспех, рука хватает дельца за шею и вздымает над землёй.

— Обговорим размер неустойки, неуважаемый Дитц? — голос, доносящийся из динамика «Визеля» спокоен и невозмутим. — Договор и запись с фиксатора сброшены на инфор арбитра. Положительное решение по расторжению договора мною получено…

Тихо тренькнул коммуникатор на руке задыхающегося дельца.

— А теперь и вами. Итак? — голос юноши даже не дрогнул, несмотря на то, что добрых два десятка бойцов держат его на прицеле. Впрочем, после продемонстрированной мощи «Визеля», это неудивительно. Он трёх тактиков-«одноклассников» размотал меньше чем за пять секунд, так чего ему бояться вооружённых лишь лёгкой стрелковкой, неодоспешенных бойцов.

— От… пус… ти, — прохрипел багровый от нехватки кислорода Дитц, скребя пальцами по металлу наруча «Визеля». — Я… вс… всё сд… сделаю!

Рука разжалась и делец рухнул наземь, судорожно пытаясь вдохнуть. Кто-то из бойцов дёрнулся, лязгнув оружием, и моментально развернувшийся наплечный стреломёт «Визеля» дал короткую очередь под ноги незадачливого вояки. Тот, выматерившись, отскочил в сторону, но схлопотав по шее от возникшего рядом командира, моментально замолк. И на дворе воцарилась мёртвая тишина.

— Твои условия? — восстановив наконец дыхание, просипел Дитц.

— Материалы остаются у нас. А ты… под запись фиксатора сообщаешь, имя автора схемы с засадой.

— Но я не знаю! — взвыл делец.

— Значит, найди того, кто знает. Информация о нашей встрече, времени и месте, а, соответственно, и о маршруте следования каравана была только у тебя и у меня. Ищи крысу среди своих, потому как среди моих людей её точно нет.

В глазах Дитца явно проскользнула какая-то мысль, и он схватился за коммуникатор, даже не потрудившись встать с пола.

— Полчаса, господин Сильвер, — отбив какое-то сообщение, произнёс делец.

— Ждём, — кивнул тот, и Дитц, наконец, с кряхтеньем поднялся на ноги.

Эрик Раус не знал, каково было старому знакомому стоять под прицелом стреломёта «Визеля», ему и своих неудобств хватало. Сидеть, скрючившись меж воняющих креозотом, грязных и липких шпал, боясь пошевелиться, чтобы не привлечь внимание бойцов Дитца, и без того напряжённых, а потому готовых в любой момент открыть огонь, удовольствие невеликое. Хорошо, что эти полчаса наконец истекли.