Анастасия Дементьева - Четвёртый. Первые шаги

— На восстановление не уйдёт много времени, — словно прочитав мои мысли, прояснил Клаудис, заходя следом. — Как я и предполагал, у тебя большой магический потенциал, а энергия Лиги может излечить даже лучше меня самого, поэтому можешь не беспокоиться по этому поводу.

Так как друзья молчали, просто наслаждаясь моментом, я, не желая чего-либо от них таить, прямо посмотрел на мага:

— Ты сказал, что моё тело было мертво. Если это так, каким образом я сейчас существую?

— Я поддерживал в тебе тот минимум жизни, который был мне доступен. Я магистр, но не архимаг, как ты понимаешь, — мужчина недовольно тряхнул бородой. — Моё искусство, без преувеличения, велико, но это компенсируется моим малым резервом. Тут я не в силах ничего поделать, а манипуляторов, чтобы погрузить тебя в лечебное забвение, у меня сейчас нет. Не думал, что в Витосе они могут понадобиться.

— Оно восстановится. Это единственное, что меня волновало, — успокоил я мужчину, но был прерван.

— Но кое-что изменилось, и навряд ли станет прежним.

Незнакомый мальчишка вернулся, и теперь смотрел куда угодно, только не на меня. Спросив, что значат его слова, получил предложение посмотреть в зеркало. Ольха не хотела позволять мне двигаться, но я решительно отодвинул девчонку в сторону, поднимаясь, и медленно шаркая в прихожую, где это самое зеркало имелось. Уже на подходе к предмету интерьера я понял, что кое-что во мне не так. Все же масштабы изменений оценил непосредственно перед зеркальной поверхностью.

Не могу сказать, что всё настолько ужасно, но задуматься было над чем. По-сути, всё осталось прежним, если не считать, конечно, некоторую бледность и общий видок восставшего скелета. Единственное, что-то изменилось в глазах. Я смотрел на них под разными углами, но так и не мог уловить разницы, и всё же был твёрдо уверен, что она есть. Оу, ну и ещё появившийся ожог ромбовидной формы, едва заметный, в области правого плеча. С удивлением опознал в нём дар василиска, от которого не было ни пользы, ни, собственно, вреда. А раз оно так, то и думать над этим не стоило.

— Со стороны заметнее, мой мальчик, — Клаудис положил ладонь не плечо, одобряюще пожимая. — Я дам тебе целебные настои и травы, чтобы всё прошло как можно более безболезненно, но это останется с тобой навсегда.

Это он по поводу ожога? Да сдался он мне. Чай не принцесса заморская, чтобы над болячкой трястись. Я не был рад лишним шрамам, но и убиваться по этому поводу глупо. Что уже сделаешь, коль появился. И всё же мужчина имел в виду что-то другое, я уверен. Развернувшись к зеркалу, ещё раз всё рассматриваю, и вдруг, будто случайно, взгляд задерживается на всём отражении в целом. Я смотрю на себя со стороны, и зрелище это не самое приятное. Вокруг меня появилась мрачная аура. Весь вид буквально кричал о моей опасности. Встреть я такого человека на улице, предпочёл бы обойти его за три километра, потому что было в нём что-то… зловещее. Что-то не от мира живых.

— Смерть всегда оставляет своим любимчикам дары напоследок, — Рурка смотрел, прищурившись и беззаботно улыбаясь, как ни в чём не бывало. — Тебе повезло, мой друг. Я рад этому.

Парень, наконец, совладал с собой и подошёл обнять. Видимо, он стеснялся своего сентиментального порыва, так как быстро отпрянул, неловко почёсывая затылок. Ольха вновь прилипла ко мне, словно ища защиты, а Грег лишь скалился и похлопывал меня по спине.

— А уж я-то как рад, — улыбаюсь уже более естественно, и тихо добавляю, сам удивляясь теплоте сказанного. — Наконец-то я дома…

Эпилог

— Отец, почему ты печален? — спросил ученик у старца.

— Люди разучились видеть истину. Трижды я показывал трем из вас белую одежду с грязным пятном. И спрашивал: что вы видите? Грязное пятно, — говорил каждый из вас. И ни один из вас не ответил: белую одежду…

Зал был, не смотря на ранний час, полон народу. Я слышал, что Тиам достаточно крупный город, но не думал, что настолько. Естественно, в сравнении с Земными мегаполисами, здешние центры кажутся не столь обширными, но это не умаляет их величия. Каждое здание в отдельности — это очередной шедевр искусного мастера, а уж все вместе они образуют причудливый лабиринт, подробно изучить который удастся далеко не так просто. Впрочем, это я отвлёкся.

Сейчас мы стояли в Зале Телепортов, чтобы не тратить лишнее время на поездку в саму столицу, ступив в неё как можно быстрее (как оказалось, в отключке я валялся едва ли не неделю. Поговорили, называется). Рурка кричал и бил себя в грудь, доказывая всем и каждому, что старается ради моего неокрепшего организма, но мы с Грегом лишь с важным видом кивали, понимая, что это лишь ещё один предлог, и демон просто уже устал трястись в седле. Впрочем, против никто не был. Ну, разве что Толкит, но тот был недоволен самим фактом нашего путешествия в столицу. Объяснялось это всё просто. Ольха оставалась в Тиаме. Когда я очнулся, то, спустя сутки, демон, извиняясь, сказал, что необходимо отправляться немедленно, иначе он может не успеть на какую-то церемонию короля Парата, и тогда влиться в местное общество будет ой как непросто. Я согласился с немедленной отправкой, потому что уже сам начал скучать в четырёх стенах. Обратившись к Ольхе за помощью в одном деле, поинтересовался, что она берёт с собой, да так и застыл изваянием:

— Ты не едешь? Почему?

— Во время сражения меня задели, и я буду лишь обузой вам, — мило залилась краской она, теребя какую-то тряпицу. — У Клаудиса есть знакомая семья в Тиаме, у них я и пережду.

— Но ведь ты всё равно поедешь в Тиам. А потом просто порталом до столицы, и всё. В чём проблема?

— Моя рана магического характера, Клаудис сказал, что при переносе могут возникнуть осложнения. Если не веришь, переговори с ним.

Она явно обиделась тогда, но я всё же сходил к магу за разъяснениями. Тот долго и путано рассказывал мне все хитросплетения магических атак и ранений, но вскоре сдался, пробурчав под нос что-то про пользу систематизированного образования, и уже объяснял на пальцах. В общих чертах до меня дошло, а излишних подробностей я и не просил. С облегчением вздохнув, магистр под шумок смылся, но мне его помощь уже была не нужна.

Как я понял, Ольха может просто умереть во время перехода, поэтому иного выхода, кроме как оставить её на попечение приятных людей, у нас не было. Грег ворчал, ведь девушка ему здорово понравилась, но в конце согласился. Уладив этот вопрос, мы выехали из Витоса. Спустя пол часа позади поднялись клубы пыли, и я в удивлении узнал в спешащем наезднике, что догонял нас, Нарви. Гном прытко спрыгнул с лошади (и кто сказал, что они неловкие наездники?) и, хватанув меня за загривок, как нашкодившего котёнка, потрепал меня из стороны в сторону, в красках поясняя, что хотел бы сейчас сделать, да при даме неудобно, и вообще, как нехорошо уезжать, не попрощавшись с другом, и что ещё страшнее этого может быть только кинуть гнома с работой, не забрав её. Вспомнив про меч, я долго извинялся, и подгорный житель сжалился, пожелав скорейшего выздоровления и, забрав вторую часть оплаты, загадочно вручил мне свёрток, сказав, что открыть его можно ровно через полторы недели, чтобы клинки приняли меня при какой-то там полуночной луне (вот ведь назвали). Не став спорить, я попрощался с мужчиной, и оставшийся путь мы проделали в молчании. Я думал о новом приобретении, а остальные не знаю. Эр бодро трусил по дороге, тоже любопытно кося глазом на свёрток, но не озоровал, за что я был благодарен. Не в том настроении находился.