Fantasy-Worlds. Ru - Сборник рассказов №2

Буду действовать нахрапом. Несколько невинных шагов, и вот — я перед ступеньками, ведущими на крыльцо, а вскоре я — у двери. Тут стоял всего один охранник, в сухом плаще с капюшоном. Стоял он не шевелясь, верно спал. Да вряд ли. Во всяком случае, как только я дотронулся до удивительно теплой темной стали двери, наемник «проснулся».

— Знак, — только и сказал он. Немногословные они, эти убийцы.

— Знак? — переспросил я, поспешно обдумывая дальнейшие шаги. Ошибка.

Охранник медленно поднял голову, внимательно всмотрелся в мое лицо, а пальцы его чуть-чуть шевельнулись, но этого уже было достаточно. Звон разбитого стекла, почти не слышный из-за заунывного ливня, и призрачная змейка, поднявшись, коснулась губ наемника. Я успел заметить, как тонкое лезвие моментально ускользнуло обратно — в рукав плаща.

— Да, все правильно, — немного рассеяно пробормотал охранник, глядя себе под ноги.

— Я и не сомневался в этом, — прошептал я, невзначай глянув вбок, и заметив несколько темных фигур. Кончиком сапога между тем раздавливал мелкие стеклышка в пыль.

Сложный рисунок на двери, кажется, стал чуть ярче, когда наемник машинально вложил кинжал в совсем незаметную — словно паутинка — щель. Стальная масса поразительной толщины медленно раскрылась, я же, несколько торопливо, зашел в сухое убранство особняка.

Темно, пусто, мрачно. Вот эти ассоциации у меня вызывали скрипящий паркет, голые стены, две лестницы змеями уходящие вверх. Дверей не было. Как и людей. То ли здесь действительно никого не нет, то ли у меня плохое зрение. Где Доугсон? Мне кажется, наверху. Интересно: в Ордене принято заходить к его Главе? Так, поболтать. Надо попробовать.

Теней было слишком много. Светили только две тусклые лампочки; я уверен, не ради экономии. Первая ступенька, вторая, третья… Как можно медленнее. Еле слышно затрещало дерево.

Тихо, но слышится шорох сверху. Странный. Шаги?…

Десятая, одиннадцатая, двенадцатая… Вовремя снял носок сапога. Еще пара.

Дверь. Вроде бы деревянная, хотя слишком холодная. Замочной скважины, как и следовало ожидать, не было. И щель-ниточку я так и не нашел. Что ж… Надеюсь, за мной сейчас никто не наблюдает. А то будет потеха: некто склоняется на дверью, оглядывается, вынимает из кармана пузырек, и щедро брызгает ярко-зеленой жидкостью. Тут же раздается шипение сотни рассерженных кошек, а потом все затягивает удушливым белым дымом.

Кашляю, разгоняя облака, чтобы увидеть едва погрызенное мелкими зубками «дерево». Еще раз кашляю, про себя выругавшись. Вот какие двери в этом особнячке. Интересно, больше десяти членов Ордена меня заметили, или нет?

Надо действовать быстро. Перемахиваю через низенькие перила, и славно приземляюсь. Паркет приветствует адским скрипом, который уж наверняка всех известил о гостях. Потом прыгаю к ближней стене, метнув свинцовый шарик в ближнюю лампочку. После чего настает настоящий полумрак, который разорван только в дальнем углу зала.

Дым растворяется, а шороха уже не слышно. Теперь тихо. Жду. Надеюсь, у них нет очков. Ввязываться в драку не хотелось, да и не люблю руки марать. Если хватит терпения, все будет нормально.

Глаза уже немного начинают болеть. Я старался не моргать, всматриваясь в грязную мглу. Не зря. Только немножко света: так, оттенок. Между лестницами. Может быть, открылась дверь. Но главное — это вошедшие двое. Они сделали несколько шагов к ступенькам, ведущим к изъеденной кислотой двери. Чертовщина! Паркет вовсе не скрипел.

Маскировка была потрясающая. Если бы я не привык к полумраку, да и не знал, что здесь кто-то должен быть, я бы так и оставался здесь, глухим и слепым. Дьявол! Ведь если я сейчас пришибу этих, может оказаться, что за спиной будет еще кто-то. Так всегда с грязью. Всегда найдется еще одно пятно. И если его не отмыть, еще, и так бесконечно. Но в моем случае пришлось бы затевать глобальную стирку.

Времени на раздумья не было. Вот уже один из них поднимается вверх, а другой медленно начинает идти прямо в мою сторону. Можно, конечно, попробовать…

Бесшумно коснулась пола электрическая ловушка, ровно в том месте, где должен будет быть убийца, сделав еще пару шагов. Железный ободок подрагивает, в любую секунду готов пропустить через жертву мощный разряд…

Наемник замер, кажется прислушиваясь к чему-то. Ну давай, еще немножко…

Тоненький треск, когда кожаный сапог попадает в пасть, и я подхватываю тело, судорожно обыскивая, где же кинжал. Похоже, второй услышал что-то. Тень повернулась в мою сторону, нашла взглядом согнувшуюся фигуру, и побежала вниз — абсолютно тихо, едва касаясь ступенек.

Вот он! Изящный, длинный, тонкий, на эфесе почти незаметная выемка. Я отскочил в сторону, в прыжке видя, как воздух, там где я стоял, пронзил нож. Ну, там еще одна ловушка. Паркет снова закряхтел, пока я несся к двери. Вот. Стенка чуть теплее.

В спину уперлось что-то острое. Лезвие?…

Я замер, уже почти коснувшись двери кинжалом.

— Теперь аккуратно положи нож на пол.

Я выполнил просьбу, однако «спасибо» мне никто не сказал.

— А теперь…

Фразу тот не досказал, так как я крутнулся, выворачивая руку наемника. Но я допустил ошибку. В свободной руке убийцы вдруг оказался еще один кинжал, который пробил куртку, вонзившись в спину, чуть выше лопаток. Боль была острой и неожиданной, спину обожгло кровью. Зарычав, я нанес левой перекрестный удар в челюсть. Наемник глухо вскрикнул, падая на спину. Прежде чем он коснулся полу, он был мертв.

Я выдернул кинжал, вытирая кровь о странный плащ, и сделал пару неуверенных шагов к двери. Стиснул зубы, дрожа. Нервные импульсы мощным потоком шли по телу. Неприятная, жгучая боль. Я пошатывался, но держался на ногах, и, спустя несколько минут, распрямился. Боль ушла, остались только слабые отголоски.

Рукоятка кинжала стала теплой, когда я прижал лезвие к стене, пытаясь найти щель. Чем больше я держал, прислоненным, нож, тем теплее он становился. Я чувствовал — еще немного, и я не смогу его держать.

Стало горячо. Когда я уже хотел разжать пальцы, на стене вдруг проявился рисунок. Все линии, густо переплетаясь и создавая нечто вроде рамки, тянулись к большому глазу — знаку Руки Молоха. Продолжая держать кинжал в правой руке, поскольку был уверен, что, сними я его, рисунок потухнет, я медленно нагнулся, подняв второй. В желтоватом свете извивающихся линий, я разглядел маленький глаз на гарде. Потом провел кончиком лезвия по краю глаза. Он вошел на несколько сантиметров внутрь. Я сделал кинжалом ровный полукруг — как раз по окружности ока, глаз на мгновение вспыхнул, и дверь растворилась. Пальцы сами собой разжались, а раскаленный кинжал Руки звякнул, упав. Потом шагнул в проем, и, повернувшись, увидел только стену.