Людмила Ардова - Путь бесчестья

Я настиг ее только на седьмой вершине, мы выровнялись. Но тут она стала вытворять нечто нехорошее. Она намеренно старалась сбить моего Дракошу, налетала на нас, толкала и вообще! Быстрый обиженно зарычал.

— Ах, ты чертовка!

Настала очередь ущелья.

Спикировав на его дно, я спрыгнул с Быстрого и побежал к каменистой реке, а она посадила своего дракона в реку и зачерпывала воду прямо оттуда. Она летит с полным ведром, а я еще только бегу к дракоше.

Но что-то у нее не заладилось: то ли ее дракон в реке повредил лапу на камнях, или еще что, но он вдруг взбрыкнул, и ведро сорвалось из ее рук и с грохотом полетело в ущелье.

А я уже поднимался!

Донеслась ее ругань. И вот, она спускается вниз и, налету поравнявшись со мной, сшибает меня с моим ведром. Я расплескиваю больше половины, и мне вновь приходится спускаться.

Оделия чувствует, что ей грозит поражение и рвется что есть силы. Она готова жизнь отдать, но завоевать победу — любой ценой.

Мы снова набираем ведра в стороне друг от друга, снова взмываем в небо, держась на расстоянии: сейчас все дело в скорости.

— Самка, сметана и колбаса! — снова ору я, что есть мочи, и Быстрый делает рывок. Мы прилетаем первыми — на два или три мгновения.

Она в бешенстве соскакивает с дракона и бьет его с досады каблуком. Неудивительно, что у него такие злые глаза — такое отношение кого угодно доведет до бешенства.

— Гадство! Гадство! Это обман! Он не мог выиграть! — она бьет себя по бедрам, топает ногами, плюется, лицо ее, искаженное ненавистью, перестало быть красивым и только один Арманд понимает, чего ей стоит это унижение.

— Я хочу реванша! Через час мы летим вновь!

— Оделия, опомнись! — говорит ей Арманд, — это невозможно: вы оба разобьетесь, ваши драконы устали.

— Ты обманул меня! Ты сказал, что ты не опытен! Я тебе поддалась! — набросилась она на меня.

— Послушай, Оделия, — пытается ее успокоить Арманд.

— Это заговор?! — орет она, — ты с ними в сговоре? Хочешь убрать меня и стать лучшим?! Она бьет его кулаками в грудь, а он хватает ее и прижимает к себе как дикую кошку.

— Дура! Я тебя люблю, я все победы готов отдать тебе, дорогая.

— Что? — она вдруг замолкает, и сквозь слезы и сопли смотрит на невозмутимого Арманда, которого все это время считала своим соперником.

— Какой темперамент! — восхищенно говорит Задира.

Путем длительных переговоров при неоценимом участии Арманда, с помощью слез улыбок и обещаний, мы собрались на торжественный ужин в лучшем трактире Синегорья. Многие управители с любопытством пришли посмотреть на меня.

Мы сели за стол, и выпили мировую.

Решено на этом совете было следующее: Оделия возьмет реванш у меня, и, не взирая на его результат, согласна выполнить условия нашего спора, — она поедет к отцу, но опять же с одним условием, что отец позволит ей уезжать на соревнования в горы и тренироваться.

— И еще! Я выходку замуж за Арманда, мы давно любим друг друга, и я вела себя как дура. Только на таких условиях, — твердо сказала она.

Я был вынужден согласиться. Мы отправили гонца с письмом к королю и шумно отметили нашу победу.

Оделия легко взяла реванш, потому что мой Быстрый был перегружен колбасой, сметаной и всю ночь развлекался с драконихой.

— Ничего не понимаю, — недоумевал Арманд, — как вам это удалось в первый раз?

— Низменные инстинкты помогли мне добыть победу.

Мы покинули Синегорье и выбрали себе новую цель. На юге.

Я почему-то думал, что самое сложное это Оделия. И оставил милую семейную пару на потом. Но я жестоко ошибался.

По моему мнению, жизнь после трех лет брака, учитывая, что не завелись дети, то есть, нет сдерживающего начала, терпит явное фиаско.

Но вот Миа-Бета и Третий министр — были редким исключением. Я понял это, когда увидел их счастливые лица.

Гостиница "Роза ветров" разместилась на вершине пологой горы, в розе ветров, потому так и называлась. Там была отличная площадка для драконьих повозок, и даже не одна, а целый каскад террас. Ступени каждой приводили к их гостеприимному очагу.

— Наша гостиница расположена чрезвычайно удачно. Мы никогда не испытываем недостатка в постояльцах: неподалеку отсюда храм Нашабен, и еще прииск, и город, и ковровая мастерская, и женский монастырь. А также драконья школа, — объясняла мне принцесса крови — хорошенькая женщина в скромном платье, с белоснежным передником и в кружевном чепце.

— А позвольте спросить, что заставило принцессу выбрать себе это занятие?

Она разом вспыхнула и надула губки.

— Это он вас прислал?

— Кто он?

— Отец!

— Ни в коем случае. Просто вы столь известны благодаря своему независимому характеру и необычному поступку, что многие желают взглянуть на принцессу, рискнувшую уйти из дворца в гостиничное дело.

Тучка исчезла, и снова засияли глаза. Ей не требовалось роскошное платье, когда были такие глаза! Она сняла свой чепец и кокетливо поправила рыжеватые волосы — такой милый цвет темного меда.

Появился трактирщик. Статный молодой человек, похожий на свой портрет, хотя портреты обычно врут. Он тоже был в фартуке, а в одной руке держал индейку.

— Ну что дорогая, — он нежно поцеловал ее в шейку, — у нас новые постояльцы?

— Да, дорогой, эти господа из Абстромбона.

Он тоже нахмурился.

— Но они не имеют отношение к нашим делам, — успокоила она его.

— Хорошо, дорогая, размести их в лучших комнатах, а я пойду, отдам распоряжение кухарке.

— Ммм, милый!

— Ммм, моя прелесть!

И эти звуки, разумеется, означали поцелуи и все такое.

— Как надолго к нам, какие комнаты предпочитаете? Наши лучшие комнаты с видом на Черного медведя — горную вершину. Летом весь склон там усыпан цветами, а восточные комнаты с видом на горное озеро. Там тоже неплохо.

— Нам те комнаты, что выходят окнами во двор.

— А что вы там забыли во дворе то? — удивилась Миа-Бета, — ну ладно, я не буду обсуждать вкусы моих постояльцев. Что вы предпочитает из блюд? Гусиный паштет — наше коронное блюдо, салат с орехами, рыбные пироги, запеченная форель, тушеные бобы с соусом из сливок с грибами, и еще… сырный пирог и молочный поросенок!…

Она так обворожительно об этом рассказывала, что у нас потекли слюни.

— Милая, посмотри на их лица! Господа, прошу в столовую.

Мы очень вкусно и плотно пообедали, а потом я спросил, нет ли для нас писем из Абстромбона.

— Пока нет.

Итак, мы поселились в этой милой семейной гостинице в "Розе ветров".

Я написал повторное письмо, на этот раз — Крулайли и сообщил, что наш золотой запас изрядно сократился, и хорошо бы его пополнить, ибо третья победа, судя по меню этого заведения, достанется нам не дешево.