Игорь Борисенко - Поход Армии Проклятых

– К вечеру все корабли должны быть подготовлены и освобождены от людей и подозрительных предметов, – грозно сказал Сорген начальнику порта. Тот грустно кивнул и указал на четыре небольшие фелюги, принадлежавшие мэрии – их тоже отдавали Армии Проклятых.

Те'Меймель, самый опытный корабел среди южан, остался доволен каждой из десяти осмотренных посудин.

– Видно, пейлгельнцы – хорошие моряки, – сказал он, щуря глаза. – На таких кораблях я готов выйти в море в любую погоду.

Хотя на трехмачтовых марсельных шхунах, построенных для перевозки небольших партий грузов и крошечных групп пассажиров, шестидесяти воинам с лошадьми и снаряжением разместиться будет трудновато, непреодолимых препятствий это не создавало. В конце концов, плыть им предстояло недолго.

– Половину лошадей оставим здесь, – решил Сорген. – Вернее, продадим щедрым городским властям. В Лейде наберем новых, ведь там живут коневоды. Все равно, здесь нет стоящих кораблей, да и нам не найти больше опытных моряков и капитанов.

Никто с ним, само собой, не спорил.

Ближе к закату появился отряд Термеза, прикрывавшего отход армии – двадцать пыльных, усталых и злых солдат. Более других угрюм был начальник, уверенный, что пропустил хорошую резню. Известие о том, как произошло взятие города, его не смягчило, а разозлило еще больше. Он пытался двинуть по роже старухе, притащившей еду – к счастью для нее, она оказалась слишком шустрой и сумела увернуться. Термез не ожидал от такой древней бабы подобной ловкости: перевернув чашку с соусом, он растянулся в пыли под смех оказавшихся рядом солдат. Когда разъяренный Термез вскочил на ноги, твердо намереваясь при этом все же произвести в Пейлгельне резню, рядом очутился Гримал. Две тяжелые оплеухи заставили горячего разведчика еще раз исследовать состав городской пыли. После этого он утихомирился и отправился спать.

В синеватых сумерках, едва колыхаемых легким теплым бризом, на корабли стали подниматься новые команды. На каждое судно пришлось по десять зэманэхцев и пять-шесть рха-уданцев; остальные не могли отличать фок-мачты от бизани, поэтому предпочитали не путаться под ногами и дожидаться своей очереди на берегу. После тщательного осмотра новые капитаны дали добро на отплытие; войско проворно собралось и погрузилось еще до полуночи. В черной воде, отражавшей мелкие звезды и ущербную луну, гребные вельботы на буксирах вывели шхуны и фелюги из объятий молов в море, где они развернули свои косые паруса и поймали ими ветер. Выстроившись в две колонны, корабли величаво направились на северо-запад, в сторону столицы Гейнджайнда. Еще долго на фоне последних проблесков закатной зари можно было видеть темные силуэты. Толстяки из городского совета смотрели на них, пока их слабые старые глаза могли видеть. Они стояли на моле плотной кучей, до сих пор не в силах поверить, что городу удалось так легко и быстро избавиться от орды, грозившей ему полным уничтожением или даже чем похуже… Через некоторое время, когда уважаемые управители Пейлгельна уже собирались уйти и как следует отпраздновать свою великую победу над варварами, на мол взбежал растрепанный человек, плакавший и рычавший попеременно. Он рассказал, что дом его брата, почтенного купца Уминга, стал обиталищем смерти – все семейство, состоявшее из семи человек, а также пять слуг, выпотрошены и плавают в лужах крови.

Унесенный ветром

В первую ночь Сорген облетел все корабли своей эскадры, чтобы намазать на веки рулевых и впередсмотрящих волшебной мази, позволявшей видеть в темноте. Как только тусклые огни Пейлгельна растворились во мраке, эскадра, безмолвная, словно отряд призраков, сопровождаемая только легким плеском волн и негромким скрипом снастей, повернула на восемь румбов и отправилась к северо-востоку.

Пару дней они мерно взрезали спокойные воды Белого моря, оставляя за кормой льюмилы один за другим. Море больше напоминало тихий садовый прудик, и только иногда поднималось слабое волнение. Маленькие круглоголовые волны ярко-голубого цвета стучали в борта, будто любопытствовали, кто там за ними прячется? Качка была умеренной, так что даже совсем сухопутные люди из числа солдат не особенно страдали. Соргену и Рогезу, выходившим в море едва ли десяток раз, никакие морские болезни не грозили благодаря колдовству. Сорген пользовался затишьем для того, чтобы выспаться. Приказав вынести кресло на переднюю палубу своего флагмана под названием "Благочестивые намерения", он, закрытый от солнца вздувшимся парусом на фок-мачте, дремал с утра до вечера, делая короткие перерывы только тогда, когда желудок требовал пищи – или когда приходила Хейла. Солдаты тем временем играли в кости и «палочки», просаживая вырученные в Пейлгельне золотые, пили вино, объедались мясом и фруктами.

На второй день, на обед, Соргену подали свежевыловленного тунца, но аппетита не было. Едва отщипнув мяса от жирных боков, Сорген выкинул рыбу за борт. Выпив вино, он приготовился вновь погрузиться в сладкую дремоту под колыбельную полощущегося паруса, но тут, громко топая и скрипя высохшими досками, подошел Гримал.

– Хозяин… – пробурчал он. – Чего будем делать с этим?

Сорген скривился, как от зубной боли. Приподнявшись на локте, он повернулся и кисло поглядел на Гримала. Капитан, непробиваемо укутанный в кожаные одежды с металлическими бляшками, немытый, нечесаный, сжимал ручищей предплечье Жудды.

– Ты когда-нибудь бывал в Лейде? – лениво спросил пленника Сорген. Тот затряс серыми щеками. Грязь, усталость, страх и незажившая рана давали о себе знать. Вместо смуглого гейнджайндца перед магом стоял дрожащий обитатель подвалов и пещер, никогда не знавший солнца.

– Нет… – озвучил его безмолвный ответ Сорген. – Значит, ты нам больше не нужен.

Гримал хищно улыбнулся и встряхнул пленника, как ворох пыльных одежд.

– Что нас ждет там, на северном берегу этого моря?? – патетически воскликнул Сорген, взмахнув рукой. – Я не знаю. Но вряд ли вновь получится прогулка наподобие гейнджайндской. Мы не сможем следить за тобой как подобает, Жудда! Ты ведь опасный тип. Я помню, как яростно сверкал ты глазами на перевале в горах. Свирепый боец и коварный враг. Придется нам расстаться, как ни ужасно это звучит… Ты хочешь получить свободу? Ну конечно, какая глупость с моей стороны – задавать такие вопросы! Но мне нужно быть уверенным, что ты не возьмешь меча, чтобы снова воевать с нами! Это было бы обидным для нас, правда? Что? Ты обещаешь, что не будешь? Да, хорошо… Вопрос только в том, насколько я могу рассчитывать на твою искренность? Знаешь, я никогда не любил рисковать. Один отпущенный солдат вливается в ряды армии противника – и, о чудо! – это приносит ему победу! Думаешь, такое невозможно? А кто его знает. Я много чего умею – увы, кроме предсказания будущего. Не хочу испытывать судьбу… Так что, один последний вопрос. Ты умеешь плавать, Жудда?