Фриц Лейбер - Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Роман т. 1

У южной границы страны Ланкмар по узкой пыльной дороге ехали в сторону деревушки Сорив два всадника. Вид у них был весьма плачевный. На руках и ногах более высокого, сидевшего на гнедом мерине, виднелись кровоподтеки, а бедро и правая ладонь были перевязаны. Низкорослый всадник, ехавший на серой кобыле, тоже был изрядно потрепан.

— Ты знаешь, куда мы направляемся? — нарушил долгое молчание последний. — В город, вот куда. А в городе масса каменных домов, бесчисленное множество каменных башен, каменные мостовые, купола, арки, лестницы. Ха, если я и дальше буду чувствовать себя, как сейчас, то не подойду к стенам Ланкмара и на полет стрелы.

— Да что с тобой, малыш? — улыбнулся его рослый спутник. — Никак, ты стал бояться землетрясений?

3. Дом вора

— Ну для чего мне знать имя черепа? Случая поболтать с ним у меня все равно не будет, — громко заявил толстомясый вор. — Меня интересуют только рубины, которые у него вместо глаз.

— И все же тут написано, что его имя — Омфал, — авторитетно и спокойно отозвался вор с черной бородой.

— Дай-ка я посмотрю, — вмешалась наглая рыжая девица, выглядывая у него из-за плеча.

Она была вынуждена держаться нагло: с незапамятных времен Женщин в Дом Вора не пускали. Все трое принялись вместе разбирать затейливые иероглифы:

«Предмет: череп Омфал магистра воровских дел Омфала с глазами из крупных рубинов, а также пара рук, усеянных драгоценными камнями. История предмета: череп Омфал был похищен у Цеха Воров жрецами Вотишаля и укрыт в крипте их проклятого богами храма. Инструкции-, череп Омфал при первой же возможности должен быть возвращен и с надлежащими почестями помещен в Усыпальницу Воров. Трудности: замок, на который запирается дверь крипты, считается недоступным даже для самого умелого взломщика. Предупреждение: по слухам в крипте находится сторожевой зверь невероятной свирепости».

— Эти каракули дьявольски трудно читать, — нахмурилась рыжая девица.

— Ничего удивительного, они написаны несколько столетий назад, — заметил чернобородый.

Толстый вор заявил:

— Никогда не слышал ни о какой Усыпальнице Воров, если, конечно, речь не идет о свалке, печах для сжигания мусора или о Внутреннем море.

— Времена и обычаи меняются, — принялся философствовать чернобородый вор. — Вслед за поклонением идет период более реалистического отношения к жизни.

— Но почему его называют череп Омфал? — выразил недоумение толстяк. — Почему не череп Омфала?

Чернобородый только пожал плечами.

— Где ты раздобыл этот пергамент? — поинтересовалась рыжая.

— У нас в кладовке, в потайном отделении полуразвалившегося сундука, — ответил тот.

— Клянусь богами, которых нет, — продолжая рассматривать пергамент, усмехнулся толстяк, — очень уж суеверным был Цех Воров в давние времена. Подумать только — тратить драгоценные камни для украшения какого-то черепа. Вот попадись магистр Омфал нам в руки, уж мы воздадим ему должные почести — вытащим рубиновые глаза и обратим их в денежки!

— Вот-вот, — согласился чернобородый вор. — Об этом-то я и хотел поговорить с тобой, Фиссиф — как нам раздобыть Омфал.

— Да, магистр Кровас, но вы же сами знаете, что тут есть известные трудности, — сразу испугался толстый вор. — Даже сегодня, по прошествии веков, люди содрогаются, когда упоминают о крипте Вотишаля с ее замком и чудовищем. В Цехе Воров никто…

— В Цехе Воров никто, это верно, — перебил чернобородый. — Однако, — тут он заговорил заметно тише, — вне Цеха есть люди, которые могут это сделать. Ты слышал, что в Ланкмар недавно вернулся один жулик и взломщик, известный под прозвищем Серый Мышелов? И с ним высоченный варвар по имени Фафхрд, которого иногда называют также Умерщвитель Чудовищ? Как тебе известно, нам нужно свести с ними обоими кое-какие счеты. Они прикончили нашего чародея Христомило. Эта парочка обычно работает только вдвоем, однако если бы ты попытался обратиться к ним с заманчивым предложением...

— Но магистр, — прервал дородный вор, — в этом случае они запросят самое малое две трети барыша.

— Вот именно! — подтвердил чернобородый с ледяным сарказмом. Рыжая девица поняла, что он имеет в виду, и громко рассмеялась. — Вот именно! Потому-то я и выбрал для этого дела тебя, пройдоху из пройдох.

После описанной выше встречи прошли десять оставшихся дней месяца Змеи, затем первые пятнадцать дней месяца Совы. И пятнадцатый день превратился в ночь. Темной пеленой холодный туман окутал древние камни города Ланкмара, главного города всей ланкмарской земли. Этой ночью туман появился раньше обычного и растекся по лабиринту улочек и переулков. И с каждой минутой он становился все гуще.

На одной из улиц, которая была уже и безлюднее многих других и называлась Грошовой, из широкого дверного проема большого и неуклюжего каменного здания струился желтый свет факелов. Эта единственная на улице открытая дверь выглядела несколько зловеще, поскольку все остальные двери были плотно заперты, преграждая путь мраку и сырости. Ночью по Грошовой улице люди старались не ходить, и причины для этого были — дом пользовался дурной славой. Люди говорили, что это притон, где ланкмарские воры строят новые козни, болтают и сводят личные счеты, штаб-квартира, из которой Кровас, по слухам — Великий Магистр Цеха Воров, отдает свои распоряжения — словом, это был дом могущественного ланкмарского Цеха Воров.

Но сейчас по улице торопливо шел человек, то и дело опасливо оглядываясь через плечо. Он был дороден и слегка прихрамывал, словно только что после долгого и трудного пути слез с лошади. В руках он держал потускневшую от времени медную шкатулку, в которую вполне могла поместиться человеческая голова. Остановившись у открытой двери, он сказал пароль — на первый взгляд в пустоту, поскольку длинный коридор перед ним был пуст. Однако голос, раздавшийся откуда-то сверху, проговорил:

— Проходи, Фиссиф. Кровас ждет тебя в своей комнате.

Толстяк ответил:

— Они идут за мной следом — ты знаешь, о ком я говорю.

И голос отозвался:

— Мы готовы их встретить.

Толстяк торопливо пошел по коридору.

Затем, в течение довольно долгого времени все вокруг было тихо, и только густел липкий туман. Но вот в конце улицы раздался условный свист. Он повторился уже ближе к дому, а потом и за открытой дверью.

И вскоре оттуда, где раздался первый свист, послышались приближающиеся шаги. Казалось, что идет только один человек, однако в освещенной дорожке у двери рядом с первым показался мягко ступавший коротышка — невысокого роста человек в серой плотно прилегающей одежде — тунике, куртке, шапочке из мышиных шкурок и плаще.