Клара - Смерть любит танцы

— Расскажи, а? Ещё есть время…

Странно, но я рассказала. От начала до конца, так, как всё было. Правящий молчал, сканируя меня своими бездонными глазами.

Наконец я умолкла, закончив свой пространный монолог.

— Это всё — игры. Он тебя не стоит.

Я удивлённо покосилась на мальчика:

— Почему?

Вздох:

— Он — Хозяин. Ты признала его таковым. Он не должен возвышать другие игрушки больше, чем тебя. Он не смеет унижать тебя и предавать. Он не может тебя отпускать — одну, без заботы, ухода и присмотра.

Я вздохнула:

— Странная теория…

— Это не теория. Это мне мой предок во сне рассказал. Это — закон Кланов.

— Мы живём не при Кланах…

— Важно не то, где мы живём, а то, как мыслим.

— Это тоже сказал человек из сна?

— Да. Он сказал, что скоро всё изменится, и что я должен быть готовым… Ладно, Тан, удачи.

— Удачи, — отозвалась я эхом, отвернулась, чиркнула кинжалом по пальцу и открыла проход. Сит так и остался сидеть на полу, глядя мне вслед.

Глава 12

С годами приходит мудрость, но глупость, к сожалению, не уходит…

Из замка я выскользнула без проблем. В лёгкие тут же ворвался терпкий аромат ночи… и свободы. Вдохнув поглубже, я решительным шагом двинулась в неизвестность, вслушиваясь в звонкий цокот собственных каблучков.

Я свободна. От всего. И гори всё синим пламенем!!!

Тьма вступала в свои права, но на улицах потревоженными муравьями суетились люди: все готовились к предстоящей свадьбе. Возможно, из-за этого город казался чересчур живым, словно аура его вибрировала. Любопытно, что такое?! Может, с погодой колдуют?

Нет, что-то не то. Слишком странно нынче пахнет город, слишком дикий привкус остается на языке. Ощущение, как будто ты в лесу, полном нечисти. Отовсюду веет опасностью — и страстью…

Что же происходит?

Заняв такими размышлениями мозг, я незаметно для себя самой подошла к нужному зданию.

Это была роскошная таверна, выстроенная в стиле оборотней: стрельчатые окна, широкие карнизы, массивные черные колонны, подпирающие навес. Я невольно залюбовалась необычной лепниной: сцены из жизни многоликих духов, звериные морды, человеческие лица — и всё в одном флаконе. Всё-таки люблю оборотней…

Я подошла поближе, и до меня донеслись отзвуки музыки. Хорошо, почти до боли, знакомой. Ну, надо же…

Улыбнувшись отзвукам ррата, витавшим в воздухе, я резко толкнула дверь.

В лицо дохнул густой воздух, такой, который можно черпать ложкой. Люди извивались, подчиняясь бешеному ритму, и я остановилась, чтоб посмотреть на это. Тут же чьи-то руки легли мне на плечи:

— Я рад, что ты так решила…

Миг — и меня поглотила мерцающая вспышка телепорта. Я не успела даже пискнуть…

Вихрь красок осел — и перед моим ясным взором предстала хорошо знакомая комната. В Лассате.

Я повернулась и взбешено глянула в желтые глаза. Ах ты…

— Идиот!!! Сволочь!!! Какого орка?!!

Эльф быстро, оценивающе глянул на меня — и, молнией метнувшись вперёд, зафиксировал в надёжном захвате. Его губы накрыли мои, и все возражения застряли в горле. Мр-р…

Когда дышать стало тяжеловато, я решила, что хорошего понемногу, и сильно его укусила. Остроухий, не ожидавший такой подлости, резко отстранился.

— Милый, ты всегда хорошо целовался, но сейчас речь не о том. Что происходит?

— А что происходит? — захлопал он невинными глазами. Я нахмурилась?

— Не паясничай! Почему тебе помогает Лин? Зачем тётя выпихивает меня с собственной свадьбы?

Меня осторожно подхватили, усадили на кровать и надёжно зафиксировали:

— Тан, слушай. Тебе нельзя появляться в столице, там опасно.

— В каком смысле?! Да что происходит?!!!

— Тан, ты, когда шла по городу, ничего не заметила? Например, слишком большой концентрации нечисти? Или громадного количества Древних И проклятых? А знаешь, что твоя тётка почему-то дружна с ними?

И тут все кусочки головоломки сложились, стали на свои места. О, богиня! Что же она делает?!

Кин

Над городом царила Госпожа. Тан и Сита во дворце уже хватились, но несколько человек единогласно показали, что видели их идущими к развалинам древних Храмов. Принц ругался, как пьяный кастрированный орк, но сунуться в древние, пропитанные дикой силой развалины не решился.

Отлично, одной проблемой меньше.

Правда, возникла сложность: ко мне заявилась Чарующая и потребовала у меня объяснений. Боги, как Тан дружит с этой блондинистой дурой?

— Вы знаете, где Тан! Не врите! Я должна с ней поговорить! — вот что эта смертница мне заявила. Конечно, я не смогла промолчать и ответила, что мне, как будущей императрице, не пристало разговаривать с девицей, от которой на свадьбе отвернулся отец (в этой идиотской Империи такая ситуация считалась великим позором). Блондинка побледнела, похлопала глазами, вылетела вон и уже там, в коридоре, явно расплакалась. И что? Сама нарвалась. Чего не люблю, так это глупость и неспособность отвечать за свои поступки. Вечно на племяшку всё скидывает, вертихвостка высокородная!

Теперь я стояла в одиночестве на балконе, глядя на мерцание магических светильников. Сегодня тьма была живой, она дышала тысячами чёрных аур. Мне хотелось быть там, с ними — но я больше не рисковала и на секунду покидать тело. Моя девочка важнее всего.

Снова, в который раз, полюбовалась на крошечную ауру — чтоб успокоиться. Это мой навязчивый страх — что я сделаю что-то не так, отчего свет моей малышки погаснет. Не хочется признаваться, но я ночью несколько раз просыпалась от кошмара, снова переживая вчерашнее утро. Боги, что угодно со мной делайте — но не позволяйте смотреть, как гибнет мой ребёнок! Я всё, всё, всё отдам, чтоб она жила — и была свободна. Я не позволю ей повторить мою судьбу. Никогда!

— Ой, какие мы стали сентиментальные!

Я дёрнулась, как от удара, и стремительно развернуласт в сторону знакомого глубокого голоса, уже зная, чью проекцию увижу.

У неё раскосые чёрные глаза. У неё недлинные смолянистые волосы, прямые и жесткие. У неё продолговатое, яркое и выразительное лицо. От её ауры веет жаром.

Не люблю её. Но уважаю…

— Здравствуй, Ханарра. Знаешь, принято сначала стучать. Тем более учитывая, что ты ниже меня по положению.

Она чуть поморщилась. Вот так, нужно сразу расставлять все точки в троеточии, а то эта дикарка мне на голову сядет. Уж сколько нервов я потратила только на то, чтоб её завербовать!

Но, пожалуй, оно того стоило…

— Ты — хамка, Киннирра. Впрочем, чего ещё ожидать от лабораторной мыши!