Павел Крусанов - Укус ангела

– Горе нам! – выплюнув в фиал с фимиамом крошки зубов, прохрипел австрийский наместник. – Мы подобны слепцам, бредущим под горным камнепадом и гордящимся своими белыми тросточками! Как смеем мы есть свой хлеб и плодить детей, когда рядом есть то, что было нам явлено? Мы убиты одним видом собственного оружия. Оно нам не по плечу! Бросим всё и, по примеру Цинцинната, отправимся пасти гусей и разводить капусту!..

Фельдмаршал Барбович, уже вполне овладевший собой, перебил Егунова-Дубровского:

– Библейская речь, ититская сила! Проповедь в назаретской синагоге! Впрочем, не будем осуждать генерала за его слова – ведь он не на поле боя, и к тому же он говорит правду. Нам не дозволено нарушать границу седьмого неба. Мы – люди, и мы должны воевать силами и оружием людей. В наших руках есть штык, автомат, яд и алхимическое золото – и нам не нужно ничего больше. А если нам суждено лечь костьми, но проиграть эту войну, то мы проиграем её как люди.

Барбович умолк. Молчали и остальные. Всё было ясно без слов. Члены Имперского Совета готовы были сражаться и если случится – принять от судьбы поражение, но брать в союзники тех, кого они видели…

– Есть ещё один путь, хоть это и не путь солдата, – внезапно подал голос Бадняк. – Мы устали, нам нужна передышка. Я мог бы попытаться, открыв хрустальные врата, выдавить наружу малое время. Пока выходит время, Псы не войдут.

– Смысл? – живо вопросил фельдмаршал.

– Зачем нужен чёрт? – Государственный канцлер удостоился изумлённых взглядов. – Господь решил, что в жизни должны быть происшествия, а без чёрта не будет никаких происшествий. Время – это и есть чёрт. Без времени здесь наступит тот свет. Тот свет для всех – без победителей и побеждённых. Конечно, Всевышний вскоре исправит наш произвол, но вся земля получит краткое отдохновение. Итак, одно из трёх.

Тут над столом поднялся император. Он, как и остальные, не избежал дыхания смерти – на губах его виднелись следы зубов, а мозг был стянут обжигающим ледяным обручем, – но взгляд государя оставался горделивым и сияющим.

– Я выслушал вас, господа, – медленно произнёс Некитаев. – Вы преданы отечеству и отважны, вы ясно высказались, и тем не менее вы заблуждаетесь. Победа никогда не ускользнёт из наших рук. – Иван Чума вытянул из-под воротничка гимнастёрки шнурок с крестиком и раскалённой золотой подвеской. – Мы не отведём войска со своих позиций и не уступим ни пяди взятой земли. И мы ещё не заслужили покоя. Властью, данной мне Богом, завтра в полночь я впущу Псов Гекаты в мир.