Екатерина Боброва - Асхалут дракона

А чудо между тем опустилось рядом со стоящим на скале мужчиной и обнажённой девушкой шагнуло из пламени. Немного смущаясь под восторженными взглядами нескольких сотен людей и драконов, она закуталась в заботливо предложенный Кэстироном плащ.

- Где отец? - напряжённым голосом уточнил дракон, оглядывая собратьев. Те в ответ потупили взоры.

- Они ушли к Небесному залу, - выступил вперёд один.

- Брат! - от пещер бегом спускался Фэстигран, за его спиной напряжённо оглядываясь по сторонам, ступала коротко-стриженная рыжеволосая девушка. При виде её от драконов донеслось глухое рычание, - Она под моей защитой! - Фэсти предупреждающе поднял руку. Ворчание стихло, но злых взглядов меньше не стало, - надо спешить, Кэсти. Я их не чувствую.

В портал они шагнули одновременно.

Стоять и ощущать, как из тебя по капли уходит жизнь - ох, как не просто. Внутри всё бунтовалось, требуя прекратить этот путь за грань.

- Ты его не спасёшь, - твердило благоразумие, - твоя жертва бессмысленна. Ты просто погибнешь вместе с ним и все.

- Что ты творишь? - кричал разум, заставляя сердце в ужасе метаться в грудной клетке, - У тебя вся жизнь впереди! Найдёшь себе другого. Ты - маг, справишься с обрывом связи. Тебе же ещё жить и жить. Зачем? Зачем ты здесь? Беги, пока есть возможность, пока есть силы открыть портал.

Но сердце, дрожа от страха перед скорой гибелью, упрямо твердило: "Мне не жить без него. Я не смогу остаться одна. Пусть мои силы подарят ему лишние мгновенья, мгновенья вместе со мной".

- Глупо, как глупо, - вздыхал разум. А Риль лишь крепче прижималась к спине мужа, ощущая, как бьётся его сердце.

За этот звук она цеплялась, не давая погаснуть своему сознанию. Тот момент, когда содрогнулось мироздание, а небо полыхнуло красным, Риль пропустила. Очнулась она, когда Ласти внезапно стал оседать на пол. Последней мыслью было: "Вот и все", а потом сознание попыталось уйти за грань, но наглый рыжий огонёк внезапно возник перед глазами, не давая пройти.

"Уйди", - разозлённо отмахнулась Риль. Она спешила, ведь неизвестно какими путями уходят драконы, а им нельзя потерять друг друга. Но противный огонёк не отставал, он назойливо крутился перед самым носом, почти тычась в лицо.

"Вот же зараза", - выругалась Риль, пытаясь обойти наглеца, но тот внезапно пребольно ткнулся в плечо, словно стараясь развернуть её обратно. Девушка зашипела от ощутимого жжения.

"Это ни в какой портал не лезет", - возмутилась она, слабо удивляясь тому, что может чувствовать здесь боль. "Хорошо, хорошо, - сдалась она, - хочешь, чтобы вернулась? Ладно, так и быть, но только на один миг, а потом извини, дружок, мне спешить надо".

Огонёк согласно мигнул, словно понимая её слова, пристроился за плечом и так под конвоем, Риль пошла назад. Через несколько шагов неведомая сила подхватила, закрутила и швырнула в собственное тело.

Первый вздох, словно камень на груди, но ладони ободряюще сжимают чьи-то руки, чьи-то губы шепчут ласковые и бесконечно нежные слова, а сознание окутывают знакомые и родные волны любви.

"С возвращением, родная!"

Арагрэлла обвела долгим взглядом собравшихся за столом. При виде детей сердце привычно затрепетало, вот только сегодня радость была омрачена болью потери.

Жизнь и смерть часто идут рука об руку. Встреча невозможна без расставания, не познав горе, не ощутишь полноту счастья. Страдания... Почему без них не обходится наше существование? В чём смысл потерь? В том, чтобы провести остаток жизни, ощущая, как часть тебя безвозвратно затерялась где-то между пеленой слёз, тупой всепроникающей болью в сердце и глухой тоской по тому, что было, но никогда не повторится? И этот вечно неправильный вопрос: "Почему?" Почему именно он? И даже последний зов не стал прощальным подарком. Не хватило на него сил, всё отдал, чтобы отстрочить гибель своего народа.

Драконы... Они идут на смерть, не думая о себе, все мысли о тех, кто остается за крыльями. Умирают, потому что не важно, как достойно ты жил, если твой уход был омрачён трусостью или предательством. Нет выше чести, чем и в смерти послужить кому-то спасением.

И Арагрэлла улыбнулась, сквозь слёзы, сквозь боль, не скрывая гордость. Ей есть чем гордиться! Они сумели предотвратить раскол драконьего народа, избежать кровопролитной войны.

После того как Тальраграр окончательно потерял голову и открыл портал за грань, даже яростные противники двуногих перестали его поддерживать. Одно дело попытаться отгрызть хвост несогласному с твоими доводами и совсем другое подставлять под удар родные Гнезда. Такое не прощается никому. И, конечно же, участие пространственников в битве с тварями из-за грани многих чешуйчатых заставило задуматься о правильности своей позиции. Не так уж и безнадёжны эти ползающие по земле червяки, если не бросили мир на растерзание.

Но не скоро ещё успокоятся взбудораженные Гнезда, не скоро жизнь перестанет метаться из стороны в сторону, словно перволеток. Наполовину сокращённый Совет нуждался в сильной власти.

Драконица вздохнула. Сидящий рядом первый муж ободряюще улыбнулся, накрыл её руку своей ладонью, едва заметно поморщился. Ему здорово досталось в схватке с предателями, рана до сих пор полностью не зажила. Если бы не ранение, она потеряла бы и его.

Арагрэлла перехватила встревоженный взгляд Фэстиграна. Её мальчики, такие взрослые и такие серьёзные, так трогательно заботившиеся о ней всё это трудное время. И каждый уже выбрал свой путь. Что остаётся лунму? Лишь поддержать их выбор, помочь расправить крылья и пожелать чистого неба.

Со старшим всё ясно. Он и для себя нашёл ту, которая, наверное, более любой драконицы нуждается в любви и заботе. Настоящая красавица, не смотря даже на мужскую стрижку, вот только в глазах застывшая боль. Милая девочка с жестоко изломанной судьбой. Решение сына уйти в родной мир, почти очищенный от каррохедов, Арагрэлла поддержала. Так будет лучше для всех. Пусть Совет и не стал возражать против этого брака, но жизни здесь девочке не дадут. Такое нарушение традиций - оставлять детей предателя в живых, просто так не прощают. В другом мире им будет спокойнее.

Драконица заметила, как в ответ на шутку её младшенького, Файгрисс не рассмеялась вместе со всеми, нет, но на её лице появилась лёгкая улыбка. Сердце девочки оттаивало, даст Небо, скоро исчезнет колючесть и недоверие. Сейчас она лишь цепляется за Фэстиграна, стремясь спрятаться за своего защитника, но пройдёт время, и оттаявшее сердце оживёт окончательно, созреет для любви. Чутким взором лунму ловила первые признаки этого пробуждения и тихо радовалась за сына. Все у них будет хорошо, хватило бы только терпения у старшего не торопить события.