Бекка Фитцпатрик - Крещендо

Скотт перевел непонимающий взгляд с записки на хотдог, а потом на меня.

— Что?

— Ах, разве это не самая милая вещь на свете? — вмешалась миссис Парнелл. — Ты ведь не хочешь быть сарделькой, правда, Скотт?

— Дай нам минутку, мам?

— Праздник солнцестояния — это маскарад? — спросила миссис Парнелл. — Как бал, да? Я могу забронировать тебе костюм в «Смокингах Тодда»…

— Мам!

— О! Верно. Я буду на кухне. Нора, надо отдать должное твоей изобретательности и актерской игре! Я и подумать не могла, что ты оставляешь здесь приглашение на вечеринку. Я была абсолютно уверена, что ты зашла взять ноты. Очень умно! — Она подмигнула, а потом вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Я осталась наедине со Скоттом, и от охватившего меня облегчения не осталось и следа.

— Что ты на самом деле здесь делала? — Голос Скотта звучал гораздо более свирепо.

— Я же сказала…

— Не верю, — Он не смотрел на меня, взглядом обшаривая комнату. — Что ты трогала?

— Я зашла дать тебе хот-дог, я клянусь! Я поискала на столе ручку, чтобы написать про сардельку, но это все.

Скотт прошел к столу, открыл каждый ящик и осмотрел содержимое.

— Я знаю, что ты лжешь!

Я пошла к двери.

— Знаешь что? Оставь себе хот-дог, но забудь о вечеринке. Я просто пыталась быть вежливой. Хотела извиниться за то, что произошло вчера, потому что чувствовала себя ответственной за твое разбитое лицо. Но теперь… забудь все, что я сказала.

Он испытующе смотрел на меня. Я понятия не имела, купился ли он, но мне было все равно. Единственное, что меня заботило сейчас, это как поскорее убраться отсюда.

— Я слежу за тобой, — наконец сказал он, в голосе звучала неприкрытая угроза. Я никогда не видела Скотта таким холодно-враждебным. — Подумай об этом. Каждый раз, когда ты будешь одна, думай об этом. Я слежу за тобой. Если я еще раз поймаю тебя в своей комнате, ты умрешь. Это ясно?

Я сглотнула.

— Абсолютно.

Миссис Парнелл стояла у камина со стаканом холодного чая. Она сделала большой глоток, поставила стакан на каминную доску и помахала мне.

— Скотт видный парень, а? — улыбнулась она.

— Можно и так сказать.

— Готова поспорить, ты решила пригласить его на вечеринку пораньше, зная, что остальные девочки наперегонки встанут в очередь, если ты не будешь действовать быстро.

Вообще-то праздник солнцестояния состоится завтра, и все, кто собирался идти на вечеринку, давно нашли себе пары. Я не могла сказать это миссис Парнелл и предпочла улыбнуться в ответ. Пусть интерпретирует мою улыбку как угодно.

— Мне нужно нарядить его в смокинг? — спросила она.

— На самом деле вечеринка очень демократичная. Джинсы и футболка вполне сойдут. — Я позволила Скотту сообщить ей новость о том, что мы не идем ни на какую вечеринку.

Ее лицо слегка вытянулось.

— Ну, еще ведь будет выпускной. Ты ведь собираешься пригласить его на выпускной?

— Я еще не думала об этом. И потом, Скотт ведь может не захотеть пойти со мной.

— Не говори ерунды! Вы со Скоттом прекрасно подходите друг другу! Он с ума сходит по тебе.

Или просто сходит с ума.

— Мне нужно идти, миссис Парнелл. Было приятно вас повидать.

— Осторожней на дороге, — сказала она, погрозив мне пальчиком.

Ви ждала меня на парковке. Она стояла, согнувшись, прижимая кулаки к коленям и тяжело дыша. На спине у нее расплывалось пятно от пота.

— Отлично сработано, — сказала я.

Она подняла голову, лицо у нее было розовым, как рождественская ветчина.

— Ты когда-нибудь гналась за машиной? — выдохнула она.

— Что ж, буду тебе должна. Я отдала Скотту свой хот-дог и пригласила пойти со мной на праздник солнцестояния.

— Как с этим связан хот-дог?

— Я сказала, что он будет сарделькой, если не пойдет со мной.

Ви хрипло расхохоталась:

— Я бы бежала быстрее, если бы знала, что увижу, как ты назовешь его сарделькой!

Через сорок пять минут отец Ви вызвал аварийку, которая вытащила «неон» назад на дорогу, и отвез меня домой. Я не тратила время даром и, сразу очистив кухонный стол, вытряхнула коробку Скотта из сумки. Она была обмотана скотчем в несколько слоев. Что бы Скотт ни прятал в этой коробке, он не хотел, чтобы кто-то увидел ее содержимое.

Я разрезала скотч ножом для стейка, освободила крышку, сняла ее и заглянула в коробку. На дне невинно покоился чисто-белый носок.

Я уставилась на этот носок, чувствуя, как разочарование переполняет меня. Но потом я нахмурилась, взяла в руки носок и, растянув резинку, заглянула внутрь. Ноги у меня подкосились.

В носке было спрятано кольцо. Одно из колец Черной Руки.

Глава 19

Я тупо смотрела на кольцо.

У меня в голове это не укладывалось. Два кольца? Я не знала что думать. Очевидно, у Черной Руки их больше одного. Но откуда оно у Скотта? И почему он так старательно прячет его в тайнике в стене?

И если он так стыдился клейма на груди, почему хранил кольцо, которое, судя по всему, его и оставило?

В спальне я вынула из шкафа виолончель и засунула кольцо Скотта в футляр, в кармашек на «молнии», прямо рядом с его близнецом, которого получила в конверте на прошлой неделе. Я никак не могла понять, какой во всем этом смысл. Я пошла к Скотту в поисках ответов, но запуталась сильнее, чем когда-либо. Все думала об этих кольцах, в голове у меня возникали самые невероятные теории, но одно было ясно: я ничего, ничегошеньки не понимаю.

Когда дедушкины часы пробили полночь, я дважды проверила замки на двери и забралась в кровать. Обложилась подушками, села ровно и покрасила ногти на руках голубым лаком. Потом накрасила ногти на ногах. Включила плеер. Прочитала несколько абзацев учебника по химии.

Я знала, что не смогу совсем не спать, но была намерена оттягивать момент засыпания как можно дольше. Боялась, что, если засну, на другой стороне сна меня будет ждать Патч.

Я и не поняла, что все-таки сплю, пока меня не разбудил странный скребущий звук. Оцепенев, я лежала в кровати, боясь пошевелиться и пытаясь еще раз услышать этот звук, чтобы понять, что это. Шторы были опущены, в комнате темно. Я выскользнула из кровати и отважилась заглянуть за штору: задний двор был пустой и спокойный. Безмятежный. Обманчиво мирный.

Снизу послышался низкий скрип. Я схватила мобильник с тумбочки и открыла дверь в спальню ровно настолько, чтобы можно было выглянуть. Коридор был пуст, и я вышла в него. Сердце так сильно билось в груди, что я боялась, как бы ребра не сломались. Я дошла лестницы, когда едва слышный щелчок предупредил меня, что поворачивается ручка входной двери.