Евгений Щепетнов - Звереныш

— Ну пааап! Другой раз, а? Паап! Не сегодня! — Агалана обиженно надула полные губки, но Император был непреклонен:

— Сегодня! Пора уже, хватит бездельничать! Неужели самой не интересно — власть, люди — все у твоих ног! Это куда интереснее представлений и глупых игр! Небось, опять комедиантов решили притащить? Дурацкие пьесы, слезливые глупости? Или акробатов с голыми задами? Увижу это безобразие — я им шкуру спущу!

— А тебе значит можно — голых акробаток?! — покраснела Агалана и вдруг с силой хлопнула сложенным веером по макушке Жеззы — Чего хихикаешь, дура?! Что я смешного сказала?!

— Дочь, ты зарываешься — с достоинством бросил Император, демонстративно отвернувшись от обиженной дочери — Я не хочу отвечать на твой глупый вопрос! Сказал — сегодня ты со мной, и все тут!

В комнате наступило молчание, все демонстративно уставились на арену, якобы не замечая размолвки в императорском семействе. На всякий случай. Ни к чему слышать лишнее, и уж тем более вставать между Императором и его дочерью — себе дороже. Приобрести в лице Агаланы опасного и злопамятного врага — не пожелаешь никому. Девица отличалась взбалмошным нравом, была довольно-таки памятлива, так что последствия могли быть просто катастрофическими.

А тем временем на арене появился новый персонаж — не очень высокий, стройный юноша, до отвращения похожий на убитого недавно слугу принцессы — такой же золотоволосый, только не смуглый, а белокожий — там, где рук и шеи не коснулся загар.

Голубые глаза, настолько яркие, что и не верилось — едва не светились изнутри. Прямой нос, как у всех ростов, довольно полные губы — красивое лицо, но каким-то образом не делавшие его женственным, скорее наоборот — эдакий герой-любовник из пьес бродячих комедиантов. Ничего от убийцы, увидишь такого — не забудешь! Как он будет скрываться среди толпы — совершенно непонятно!

— Я помню его! — внезапно воскликнул Император — Он выиграл Отбор! Его зовут Ад.Аднус? Так?

— Нет, ваше величество — Адрус. Еще его зовут Звереныш — сухо пояснил Вожак — За жестокость и непреклонность. Он никому не позволяет себя обидеть — опасный парень.

— Только как его внешность соотносится со словами о том, что мастер смерти должен быть незаметен? — усмехнулся Император — Да его видно со ста шагов, не ошибешься!

— Вы сказали точно то же, что говорил его учитель, Мангус. Он был категорически против того, чтобы брать Адруса в группу мастеров смерти. Мне пришлось его даже наказать.

— Наказать? Мастера смерти? — расхохотался Император — И не боишься?

— Я служу вашему величеству. Тот, кто обидит меня — обижает моего императора. Мангус не может меня обидеть — я — ваши руки! Ваша воля! Дисциплина превыше всего, и Мангус плоть от плоти Корпуса, Школы! Что касается того, почему я настоял на том, чтобы его взять — во-первых, он выиграл Отбор, где доказал свою силу и ум. А во-вторых.лучшего бойца у нас я не помню. У него один недостаток — он звереет. Он жесток. Нечеловечески жесток.

— Неужели более жесток чем тот, кто раскрошил осужденных на куски? — усмехнулся Венценосный — Не поверю! Этот красавчик? Дочь, ты видишь этого парня? Веришь, что он убийца?

— Я не могу поверить своим глазам! Он прекрасен! — Агалана кусала губы, впившись взглядом в мастера смерти, потом обмякла, откинувшись в кресле и наклонившись к своим девушкам, что-то прошептала. Те захихикали, прикрывая рот платочками, Император же недовольно покосился на бесстыдных девок — никакого стыда! Надо будет их наказать.по очереди. Впрочем — можно и всех сразу, почему нет?

Золотоволосый красавчик стоял, как статуя — неподвижный, холодный, бесстрастный и.надменный. На неподвижном лице нет следов волнения, беспокойства, ярости или любой другой страсти, присущей нормальному человеку. Глаза смотрят строго перед собой, моргая так редко, что мастер и вправду кажется статуей, а не человеком. Он не смотрит на ползающих по углам рабов, собирающих оружие, засыпающих лужи крови, не смотрит на зеркало, за которым находится Император — кажется, ему все безразлично.

Прекрасный мертвец — вот как охарактеризовал бы его Император.

Вошли пятеро мужчин — высокие, мощные, каждый из них на полголовы выше мастера смерти, и шире его в плечах. В руках короткие клинки, которые обычно носили гвардейцы, и те же Псы. Парные клинки, с которыми они прекрасно умеют управляться.

Мужчины даже для непосвященного взгляда выглядели опасными — не такими, как этот красавчик, бесстрастный как змея, скрадывающая мышь. Или как статуя прекрасного юноши в дворцовом фонтане.

— Это те самые, гвардейцы, ваше величество! — шепнул судья, дохнув в ухо Императора запахом гнилых зубов и ароматической жвачки, тщетно пытающейся справиться с нечистым запахом человека.

— Ваш Мангус решил нас развлечь! — усмехнулся Император, отстраняясь от судьи, глядя на то, как мужчины медленно обходят золотоволосого по широкой дуге — Похоже, он решил его умертвить. Парень не выдержит атаки, уверен! Я знаю моих гвардейцев, тем более — они вроде как сражались на границе? Опытные рубаки! Нет, не выдержит.

— Ставку, ваше величество? — вкрадчиво осведомился Лаган.

— Сколько? — довольно усмехнулся Император — Тысячу ардам? Я меньше не ставлю.

— Согласен, ваше величество! — Лаган раздвинул губы в тонкой улыбке — может повысим ставки? Я ставлю на то, что они все умрут. Кроме этого парня. Вы на что?

— Три тысячи — против парня! — тут же отреагировал Император — Они его порвут!

— Принято! — кивнул Лаган — Смотрим, ваше величество!

— Пап, я не хочу, чтобы его убили! — вдруг вмешалась принцесса — Не убивай его! Паап! Оставь его в живых!

— Да я что.я его и не трогаю! — развеселился Император и даже радостно хрюкнул, тут же вытерев нос кружевным платком — Это злодеи хотят убить!

— Ну и зачем ты?! Прекрасно понимаешь, о чем я говорю! Останови бой!

— Нет! И не думай! И вообще — мы ставки сделали, какое тут остановить бой?! Нет уж, смотри! Тем более, что наш любимый Вожак гарантировал — парень всех убьет! Хе хе хе. Хватит кислых физиономий! Будет так, как я сказал!

А в это время стая зверей в человеческом обличии начала медленно стягивать смертельное кольцо. Мужчины давно знали друг друга, понимали без слов, и лишь по незаметным жестам, кивкам головой было понятно, что бывшие гвардейцы переговариваются, координируя свои действия.

Парень их будто не замечал. За все это время он не шевельнул ни одним мускулом, не сделал попыток изменить положение тела, переступить с ноги на ногу.

Атака!

Пятеро бойцов бросились одновременно, сильные, быстрые, тренированные звери. Мечи рассекли пространство там, где только что стоял золотоволосый — вот только он уже каким-то образом был позади всех, за спиной самого крупного из нападавших, и в его руке краснел некий предмет, похожий на свиную отбивную.