Валерия Тишакова - Академия магии Южного королевства. Избранным вход запрещен!

С таким хорошим настроением мы и вернулись в приемную. Я тут же пошла варить кофе, поскольку мы все-таки немного подмерзли. А может, выдать вечером Идену деньги на мороженку и отправить погулять? Устрой дитю культурную программу, и он не сорвет культурную программу тебе. Сами в это время посидим у камина с бокалом глинтвейна и пирогом. При одной мысли об этом у меня потекли слюнки, и не только от перспективы вкусно покушать. Определенно, ребенок сегодня идет гулять, чтобы не смущать взрослых и не лезть к ним с едкими комментариями и ненужными советами.

Я отнесла кофе графу и взялась за уборку. Эх, может, намекнуть начальству на смену колера мебели? Например, на беленый дуб, там хоть пыль не так видна и не надо каждый день с тряпкой рысачить. Когда я протирала стол, мне под руку попался листок бумаги, который я использовала как прикрытие. Откуда я его вытащила? Кажется, из стопки с учебными планами. Я хотела положить его на место, но взгляд зацепился за слово «Резолюция». С чего такое фигурирует в учебном плане? Любопытно… Как выяснилось, любопытство сгубило не только кошку, у меня, например, чуть сердце не остановилось. Документ был копией, и в нем королю предлагалось выселить попаданцев в резервации, поскольку их количество и асоциальный образ жизни представляют опасность для коренного населения страны. В принципе, Олег предупредил меня о подобном законопроекте, поданном на рассмотрение королю перед тем, как погибла монаршая чета. Вот только он умолчал, что Эверо участвовал в его разработке, отдав все лавры Аугусту. Сволочь! Я вздрогнула и столкнула со столешницы графин с водой. Теперь ковер украшала россыпь мелких острых осколков. Если бы я была героиней бульварного романа, то непременно провела бы параллель со своим разбитым сердцем. Но, слава богу, я ею не являлась и вообще считала, что место подобного чтива в дачном туалете, поэтому просто укорила себя за неуклюжесть и опустилась на ковер, чтобы лучше видеть мелкие кусочки графина. Я собирала стекло, когда в приемной показался «законотворец» и бросился ко мне:

— Лада?

— Не подходи! — я шарахнулась от него и, не удержав равновесия, плюхнулась на попу.

— Что с тобой? — он протянул мне руку, чтобы помочь подняться, но я встала сама.

Граф нахмурился и попытался взять меня за руку, но я спрятала ее за спину.

— Лада, прекрати этот детский сад, — в голосе Эверо послышалось недовольство.

— Детский сад? Да мне хочется в дезинфицирующем растворе искупаться после общения с тобой! Иудушка!

Я швырнула в него злополучный листок, но, как истинный гуманитарий, не учла законов физики — вместо того, чтобы красиво впечататься в лицо графа, листок мягко спланировал на мокрый ковер. Граф не поленился его поднять.

— Так ты из-за этой ерунды взбесилась? — в его голосе звучало недоумение.

Это меня добило. Я никогда не верила в генетическую память, но тут я почувствовала, как во мне просыпается кровь предков-казаков. И эта кровь требовала схватить шашку и снести голову обидчику. Но вместо этого я сжала кулаки и уставилась на Джонатана испепеляющим взглядом. Предки презрительно сплюнули.

— С чего ты так остро реагируешь? Закон не одобрили, нам погрозили пальчиком и сказали не нагнетать обстановку в стране, — он примирительно положил руки мне на плечи, меня передернуло от этого жеста. — Ну хочешь, ударь меня, может, полегчает.

Ударить? А это мысль! Я скинула его руки и как следует врезала по носу. Граф взвыл и схватился за переносицу, кровь шустрым ручейком потекла сквозь пальцы и добавила «красоты» дорогому ковру. Я мысленно поблагодарила папу. Когда у меня начала расти грудь, мальчишки в школе не нашли ничего умнее, как пытаться меня лапать, и я помню, как отец орал нечто в духе: «Бей за такое! Бей до крови, чтобы подойти боялись! Или после урока отлови и врежь, чтоб головой в стенку влетел!» Он даже показал мне пару ударов. Став старше, я поняла, что это бесценный опыт. Как пишут в романах или показывают в кино? Она замахнулась, и он потрясенно прижал руку к пламенеющему отпечатку ее ладони на своей щеке. Думаете, так бывает в реальной жизни? Угу, три раза. Обычно следует вопль: «Ах ты тварь!» — и тебе разбивают губу ответной оплеухой. Поэтому я всегда била так, чтобы у меня была пара минут на то, чтобы ретироваться, пока мужчина останавливал кровь. К счастью, сейчас был всего третий раз, когда я вела себя подобным образом.

Время на побег стремительно таяло, поэтому я подхватила вещи и бросив: «Заявление об увольнении напишу завтра», убежала домой. Тем более я пока еще могла сдерживать слезы, чтобы позорно не разреветься перед ним.

ГЛАВА 23

Квартира представляла собой весьма унылое зрелище. Видно, Джонатан расстарался и нанял людей привести ее в божеский вид, но как только я открыла дверь — на заметку: сменить замок, срочно! — у меня появилось чувство, что я сняла номер в дешевой гостинице. Все предметы, которые создавали уют в моем жилище, пропали. Диван лишился подушек, исчезли мои любимые бокалы, отсутствовал ковер на полу. А, ладно. Все равно завтра пишу заявление об увольнении, а там и жилплощадь освободить попросят. С другой стороны, вещей меньше собирать. Поэтому я сначала забралась в ванну, где пролежала около часа, а потом просто тупо валялась на диване, рассматривая трещину в штукатурке. Даже свет не зажигала. Да и платье после купания пришлось надеть то же самое. На случай пропущенных стеклянных осколков я даже в сапоги влезла, не сказать, что удобно, но все же лучше, чем напороться на стекло, встав по нужде. Мое самобичевание прервал стук в дверь. Не дай бог, это Эверо! А у меня ничего тяжелого под рукой нет!

Я почти угадала. С биологической точки зрения в пришедшем была только половина от Джонатана. Перед дверью топтался его сынок.

— Зачем пришел?

Он показал коробку, перевязанную бечевкой. Обещанный тортик? Тогда пусть заходит. Как подсказывал опыт, впадать в депрессию лучше в обнимку с мороженым или шоколадом, но тортик тоже подойдет. Я посторонилась, пропуская Идена в квартиру, а он не упустил случая меня подколоть:

— Может, мне разносчиком подрабатывать? Как показывает опыт, красивые женщины пускают меня к себе исключительно в комплекте с едой.

Хмыкнув, я на всякий случай, перед тем как закрыть дверь, внимательно осмотрела лестничную клетку на предмет наличия на ней еще визитеров. К счастью или к горю, их не было.

Юноша тем временем хотел нарезать торт, но тут выяснилась еще одна неприятная деталь — из посуды у меня остались две ложки и две казенные алюминиевые кружки, а стулья вообще отсутствовали. Хорошо хоть, в шкафчике нашлись чай и сахар, а еще обнаружился чайник — погнутый, но вполне годный. Поэтому, разместившись на полу в комнате, мы поедали торт прямо из коробки.