Охотники Горелых земель 2 - Николай Львов
Из-за моей спины раздались три выстрела – Лира. Один из оставшихся офицеров упал навзничь, а другой сумел увернуться от пули.
Эдвин бросился вперед. Оставшийся целым и невредимым офицер поднял руку, словно бы пытаясь остановить резонатор Эда. Не помогло.
Я же выпустил очередь искр по растяжимому волшебнику. Удивительно, но все искры отпружинили от его тела и изрешетили потолок и стены, чуть не снеся Эду голову.
— Я сам! – крикнул сонитист и свободной рукой вынул из-за пазухи красный свисток.
Глаза Отмороженного округлились, и он тут же присел, намереваясь прыгнуть в сторону окна. Учитывая его резиновость, не думаю, что ему бы что-то повредило.
Вот только он присел, и я отчетливо увидел, как сжалось его резиновое тело, чтобы дать ему дополнительный толчок.
Эд свистнул. Раздался хруст костей, и тут же пронзительный вопль.
Сонитист вытащил револьвер и за один выстрел прикончил бедную реинкарнацию Луффи в этом мире.
— Уходим! Все сделано, чудесник мертв! – скомандовал волшебник. А, так это был чудесник…
— Не все! – возразил я, – Силестина тут не было.
— Че за Силестин? – поинтересовался Эд.
— Глава Отмороженных, – пояснила Лира. Сама девушка изменилась – уши удлинились и заострились, что делало ее во-первых похожей на эльфа, а во-вторых очень милой. Черт, Джаспер, соберись.
— Тогда ищем его. И в темпе!
Мы выскочили обратно в коридор, и я лишь благодаря везению и кошачьим рефлексам увернулся от мелькнувшего мимо моего носа голубого росчерка.
Эд тут же схватил меня за плечо и втащил обратно в комнату. Сам же выставил наружу полированное лезвие резонатора.
— Плохо дело, там трое наемников. С луками.
— Ну луки не револьверы. Поставишь щит? – предложил я.
— Хрен там, – покачал головой Эд. – У них есть луки, а вот стрел они не носят. Создают волшебством, на месте. Чрезвычайно мощные роговые луки, с их стрелами… Да Отмороженные стены иногда навылет пробивают. Щит тут не подмога.
— Готово, – вдруг сказала Лира. Мы обернулись. В ее руках заканчивал тлеть договор.
— И что там было? – поинтересовался Эд.
— Я превратила воздух в определенной области в яд. Бегом на третий этаж! Вьюжникам не будет сильно трудно разогнать яд ветром.
И мы побежали.
В дальнем конце коридора реально лежало несколько посиневших трупов, все еще сжимающих свои ростовые луки.
Мы же двинулись в другую сторону – там была лестница на третий этаж. Едва мы смогли взбежать по ней, как сзади раздались первые выстрелы, а какой-то нетерпеливый стражник выпустил стрелу в лестницу.
Снаряд, целиком из голубого непрозрачного льда, длиной порядка семидесяти сантиметров, по оперение ушел в деревянную лестницу. Да, щиты тут действительно не помогут.
Однако, Отмороженные, будучи даже безумцами, дураками не были. Сразу же, как мы поднялись, мы увидели окна и поняли, что мы в заднице.
Отмороженные же летают.
Вот такой летучий наемник, держащийся в воздух за счет пропускаемой по особой разгрузке Мощи, целился в нас из лука.
Эд схватил нас обоих за плечи и рванул в сторону ближайшей двери. Крикнул «прости!». И метнул меня вперед, выбивая дверь моей драгоценной спиной.
От удара, смешанного со звуком револьверного выстрела, меня оглушило. Прежде чем я успел встать, рука Эда снова оттащила меня, теперь уже в сторону от дверного проема.
Я повертел головой. Удача была не на нашей стороне. Мы попали в какую-то полутемную кладовку, в которой пылились разные ящики, а по стенам было развешано странное оружие. Видимо, офицерский арсенал.
— Эдвин, проклятье, это было реально необходимо? И кто стрелял? – проворчал я, потирая ушибленную спину.
— Я стреляла, сняла того летуна. Великие Духи, Эдвин! – вскричала Лира.
И кричать было от чего. Небольшая, буквально сантиметров тридцать, стрела торчала из бедра Эда. Но тот не смотрел на рану. Он смотрел куда-то на стену круглыми глазами.
Я проследил за взглядом. На стене висел вороненый металлический кофр от чего-то, напоминающего потолстевшую скрипку.
— Эд, ты в норме?
— Да я, мать его, никогда не был настолько в норме! – внезапно расхохотался Эд.
Он встал, одним движением выдернул стрелу и пустил по телу Мощь гармонии. Штанина тут же перестала намокать от крови. Эд спрятал резонатор.
Волшебник подошел и снял со стены кофр.
— И что это? – спросил я, уже подозревая, каким будет ответ.
— Это мой Костер, мать их так! Что он тут делает?! Ну да хрен с ним! – на лицо Эда было больно смотреть, настолько он светился от счастья.
Я заметил, что кофр был немного странной формы. Его можно было бы счесть чехлом от гитары, но гриф был короче, и сам он выполнен из черного металла. Из вершины чехла торчала ничем не защищенная вершина грифа инструмента, почему-то сделанная в форме рукояти.
Эдвин сжал рукоять и вынул из кофра меч.
Это был широкий, обоюдоострый и, что немаловажно, бронзовый меч, из которого будто вынули сердцевину. Будто бронзовая рамка в форме меча, с приделанной рукоятью. В середине меча, вплавленные в рамку и прикреплявшиеся к рукояти, были струны.
Внезапно меча словно ожил. Струны начали извиваться, а рамка мелко-мелко дрожать. Мы с Лирой синхронно поморщились от кошмарных звуков какофонии, заструившейся по мечу.
Хохотнув, Эд всадил меч в стену, будто горячий нож в масло. Отпустил рукоять – меч тут же медленно заскользил к полу, прорезая себе путь за счет ирреальной остроты.
Эд же нахал пару малозаметных выступов, и сначала из кофра вылезла деревянная рукоять, а потом, с громким щелчком, огромное широкое лезвие. Пропустив какофонию и по этому лезвию и взяв его, как еще один, сюрреалистично массивный меч, Эд выдернул первый из стены и захохотал.
— Теперь у нас не будет никаких проблем! Просто держитесь! Как там было… УЗРИТЕ БУРЮ, ДАЙТЕ МНЕ ШУМА! ВАШ НЕ СЛЫШЕН КРИК!!!
Глава 30. Санго в огне. Финал
Эдвин, с маниакальной улыбкой до ушей, странно горящими глазами и пляшущими от звуковых волн в его теле волосами, завопил во всю глотку, с каждым мигом все добавляя и добавляя какофонии в голос:
— УЗРИТЕ БУРЮ! ДАЙТЕ МНЕ ШУМА! ВАШ НЕ СЛЫШЕН КРИК!
Последнюю фразу он прокричал хором с Девятой – я снова слышал ее чудовищные, нечеловеческие, но определенно женские гармоники в голосе.
Закончив свою речевку, Эд обернулся к нам, замершим от неожиданности и, что таить, ужаса.
