Некромант Фай. Часть 2 (СИ) - Инюхин Николай

— «Что-то здесь не так», — подумал Фай, не сводя глаз с существа, которое в это же время взирало на него.

— Убийца моих личей, я ждал тебя, — донёсся прерывистый едва разборчивый голос от существа.

— Значит, ты и есть Мор?

— Верно.

Узнав ответ, он не двинулся с места.

— Не станешь нападать, услышав кто я? Почему же?

— Мне не хватило внимательности и, похоже, я уже попал под проклятую магию разума, поэтому нападать на тебя у себя в голове нет никакого смысла. Должно быть, я стою так же, как и эти, — окинул он взглядом своих напарников. — Но в отличие от них я понимаю, как устроена твоя магия целиком и полностью. Поэтому мне даже известно, что ты также не можешь двигаться, пока пытаешься расшатать наш разум такой сложной техникой. Но не могу понять одного, почему ты сразу же не перенёс меня в воспоминания, а пытаешься со мной поговорить?

— Ты теперь алчущий, как и я, мы оба имеем сознание и способны не кидаться на каждого встречного. Многие опустошённые враждебны к своим сородичам, но только не я. Демоны — вот, кто действительно заслуживают смерти, а в частности Ксар’Дэс и его близнец Касар’Дэс.

— Почему ты ненавидишь демонов?

— Так ты не знаешь… Они с нами, опустошёнными, естественные враги. Мы поглощаем их, а когда они развиваются до определённой степени, то начинают поглощать нас, но дав слабину, вновь становятся нашей добычей. Однако есть одна важная несправедливость. В отличие от них, мы смертны и возрождаться не способны. Бывает, конечно, когда демоны и опустошённые действуют сообща. Также бывает, что демон умирает окончательно, но всё это исключения из устоявшихся правил.

— Кто такие эти близнецы, они в этом мире?

— Ксар’Дэс и есть этот мир, а Касар’Дэс — это тот мир, что на другом полушарии.

— Получается, наши миры — это демоны?

— Организмы демонов с переменными в виде живых существ и постоянными в виде всего остального, что ты вокруг себя видишь. Переменные отвечают за производство энергии, питающей и увеличивающей демона в размерах, а постоянные наделяют смыслом видимые действия переменных, формируют окружающую среду и защищают от посягательств опустошённых или недобросовестных демонов.

— «Теперь понятно, почему в Ляпурляндии нас называли переменными… А тот Кас, приказывающий Винсенту, должно быть сокращённое имя Касар’Дэса», — промелькнула мысль у Фая, после чего он задал очередной вопрос: — Что тебе сделали близнецы?

— Я очень древний опустошённый, по меркам моей расы. И в далёком прошлом, мне не нравилась сама концепция о том, что опустошённые — это изгои, не имевшие безопасного пристанища и обречённые на вечное скитание. Мне пришлось проделать кучу усилий, чтобы создать такое место, где были рады каждому разумному опустошённому. Но демонам такое не понравилось, а Всематери тем более, они увидели в нас угрозу. Тогда близнецы выследили нас и перебили всех, кроме меня, но даже я получил увечье, из-за которого лишился практически всей своей силы и едва не погиб. Такое не прощается. Долгое время я ждал, пока мне представится возможность уничтожить их. Правда они потом возродятся, но зато вся их сила, добытая за долгий, бесчисленно долгий срок будет потеряна. Им придётся опять её набирать с самых низов, теплясь в организмах других демонов. И вот такая возможность появилась. Я уничтожу их изнутри и буду унижать их после возрождения и постоянно мешать. Я заставлю их сожалеть о содеянном, страдать, страдать и ещё раз страдать. Встань на мою сторону и помоги уничтожить их. После такого ты обретёшь небывалое могущество, к которому всё это время и стремился.

— Конкретно, кто такая Всематерь?

— Она — родоначальница всего сущего, создательница демонов. Она поддерживает каждое существо, каждую материю, кроме нас, опустошённых. Зачастую именно из-за неугодного для неё поведения переменные лишаются её поддержки, тогда-то они и становятся опустошёнными, кроме тех случаев, когда они рождаются самопроизвольно из материи, что более не защищена постоянной оболочкой демона. Хотя она и отвернулась от таких, как мы, но именно благодаря ей мы можем существовать, поэтому желать ей зла попросту глупо. Ну, так что ты решил? Присоединишься ко мне, собрат? — Мор протянул к Фаю одну из своих костлявых рук.

Фай глубоко задумался, пытаясь переварить такую будоражащую информацию, а Мор учтиво выждал, не убирая руки.

Наконец Фай поднял взгляд и ответил:

— Сила — всего лишь средство в достижении моей цели. Уничтожение миров в мои планы не входит. Наоборот, я не могу допустить, чтобы Ксар’Дэс и Касар’Дэс были уничтожены.

— Почему? За что ты сражаешься? Зачем тебе их спасать? Тебе жаль переменных? Но они же вторичные создания, не полноценные, даже не способны распоряжаться своей жизнью. Они всё равно что кровяные клетки, к которым никто не испытывает каких-либо сложных возвышенных чувств.

— Тебе не нужно это знать, ведь я тебя убью.

Мор заскрежетал костями:

— Не надейся, ты слабее меня, а ручные гончие Касар’Дэса, — взглянул он на Винсента с Моникой, — верят в то, что достаточно сильны, но это не так. Я сдерживался в предыдущих битвах, убеждая ручного пса Касар’Дэса, что тот каждый раз находился в шаге от победы, вводил всех богов в заблуждение, чтобы дать им понять, будто ситуация под их контролем. Но сейчас я на свободе и притворяться больше не стану. Но ты не из их числа, и я не хочу с тобой сражаться, собрат. Подумай ещё, избери мою сторону.

— Мне и одного шанса подумать было достаточно.

Мор ещё громче заскрежетал костями.

— Я не приму твой ответ, собрат. Мне придётся заглянуть в твоё прошлое, найти ответ на свой вопрос и, если придётся, надломить твой рассудок, чтобы переубедить тебя.

— Тогда приступай, — без тени сомнений и страха ответил Фай.

Земля ушла из-под его ног, и он почувствовал, как проваливается куда-то в бездонную пропасть.

Перед его глазами начала постепенно проясняться какая-то размытая картинка. Он понял, что куда-то движется по тесноватому коридору. Повернув голову направо, он увидел, что его за крошечную ручку держит высокий мужчина в лабораторном халате, с металлическим браслетом на запястье. В глаза сразу бросились крупные ушные мочки, за которые так и хотелось дёрнуть, а его плосковатая голова выглядела совсем уж нелепо.

— Ты пришёл в себя? — заговорил мужчина, достал из кармана крошечный предмет, направил его в глаза и вдруг из него ударил тусклый свет, но мальчик нисколько не дёрнулся и не прищурился.

Затем мужчина ущипнул его за кожу и спросил:

— Ты сейчас почувствовал боль или какие-то неприятные ощущения?

Мальчик помотал головой.

— Зрительные нервы функционируют нормально, но реакция неяркая. Наблюдается выраженная гипестезия. Понимание речи не нарушено. Предсознательное обучение прошло успешно.

— Кто я? Кто ты? — спокойно спросил мальчик.

— Речевой центр в норме, наблюдается угнетённое состояние центральной нервной системы, возможно временно, — себе под нос пробубнил мужчина, а затем присел на корточки, расположился на уровне глаз мальчика и доброжелательно ответил:

— Зови меня Роберт. Можно сказать, я твой отец. А тебя зовут Фай. Сейчас я познакомлю тебя с твоей будущей семьёй.

В глазах снова потемнело. Вдруг он почувствовал, как его кто-то тормошит.

Открыв глаза, он увидел рядом с собой крепкого рослого краснокожего мальчика с короткострижеными чёрными волосами.

— Пора вставать, брат, скоро обследование, — улыбнулся он до ушей, но Фай чувствовал, что за его улыбкой скрывается страх.

— Крис… — молвил заспанный Фай и встал с койки, опустив босые ноги на белый тёплый пол.

Вокруг себя он увидел привычное пустое помещение от чистоты которого было даже противно, и своих братьев с сёстрами, которые также как и Кристофер были коротко подстрижены и одеты в одинаковые свободные светлые штаны и жилетки.

— Опять обследование? Что будет на этот раз?

— Заберут одного из нас, — изо всех сил Кристофер пытался держать улыбку на лице, — навсегда…