Черными нитями (СИ) - Николаева Лина

— Я попрошу избранника суда назвать себя.

Поднялся молодой мужчина с приятным лицом.

— Меня зовут Миран Ю-Гикарт. Мой род ведёт от Ювея — одного из основателей торговой гильдии, однако уже четыре поколения семьи верно служат суду. Вы знаете моего отца, Гикарта Ю-Дирта, который возглавлял суд четырнадцать лет. Я клянусь, что всегда буду судить по чести. Дети Аша похитили и убили моего младшего брата, и я также клянусь в том, что буду бороться за справедливость для каждого.

Рейн с интересом посмотрел на Мирана. Он не почувствовал в нём соперника, было в Ю-Гикарте что-то, располагающее к себе. В отличие от других, он казался не просто пешкой — настоящим человеком, с голосом и своими мыслями. Может, Миран правда искал справедливости для себя и своей семьи, да кто только позволит ему это.

— Я попрошу избранника учёной гильдии назвать себя.

Поднялась фигура, сидящая дальше всех. У избранника было такое невыразительное лицо, что Рейн едва обратил на него внимание, и сейчас с удивлением заметил, что это девушка. Женщин никогда не выбирали, это что, учёная гильдия так показывала, что не хотела сражаться?

— Меня зовут Дарьяна Шир.

У-Дрисан рассмеялся. Остальные попритихли и уставились на девушку.

— Да, я не из великого или благородного рода. Да, клятвы от таких, как я, не воспринимают всерьёз. У нас нет буквы в имени, но мы всегда служили на благо Кирии. Мой дед усовершенствовал огнестрельное оружие. Отец придумал современный вид бумагоделательных машин. Они сейчас используются на фабриках вашего брата, кир С-Исайд, — Дарьяна улыбнулась Триану, но тот даже не посмотрел в ответ. — Мне тоже есть что предложить и что сказать. Я клянусь, что буду трудиться не покладая рук ради благополучия и процветания Кирии.

О-Ренек скривился и грубо произнёс:

— Если вы хотите продолжить дело своих родителей, вот и продолжайте.

Дарьяна всё не садилась. Она громко воскликнула:

— Не знаю, как другим, а мне хватит сил и на работу в гильдии, и на служение короне!

— Вам-то, — У-Дрисан уже не скрывал своего презрения.

— Ни пол, ни возраст не указывают на количество ума или верности. Вам ли это не знать! — Дарьяна ответила громко, с вызовом и села. Рейн хотел рассмеяться, но только сдержанно улыбнулся. Учёная гильдия сделала хороший выбор, жаль, другие его никогда не примут.

Марен П-Арвил поднялся и произнёс:

— Уважаемые киры, теперь мы знаем, кого каждый из вас назвал своим избранником. Я попрошу вас обсудить кандидатуры, прежде чем перейти к голосованию. Сегодня мы выберем двоих, а завтра Народное собрание назовёт имя одного — нового короля Кирии.

Воцарилась тишина, а затем разом послышалось несколько голосов:

— Нол, своих родственников протаскиваешь?

— Ноториэс? А может, ещё самого чёрта выберем?

— Хватило с нас короля-торговца…

— Девчонка, Симан, серьёзно?

Голос Я-Эльмона легко перебил все остальные:

— Киры, я предлагаю не медлить и голосовать. Все мы знаем, что решения давно приняты.

Рейн передвинулся на край стула и замер. А если авантюра Вира удастся…

Да нет, ну правда, скорее пёс сядет на трон, чем ноториэс.

Но вдруг?

Рейн неуютно поёрзал, затем вытер потные ладони о колени. Он уже забыл, что можно так волноваться. Казалось, Инквизиция отучила от этого раз и навсегда.

Марен встал и торжественно произнёс:

— Уважаемые киры, тогда начнём первый этап выборов будущего короля Кирии. Я попрошу назвать вас имя того, кто кажется вам подходящим кандидатом на эту роль.

Он поднял руки, и широкие рукава мантии коснулись стола.

— Кир Я-Эльмон, вам слово.

Нол насмешливо посмотрел на В-Бреймона, расплылся в улыбке и ответил:

— Я выбираю Триана С-Исайда.

Рейн сжал руки в кулаки и упёрся ими о сиденье стула, высоко поднял плечи. Голос Я-Эльмона был важен, но он выбрал другого. Теперь нужно подобраться к нему и склонить в пользу нового решения: с одной стороны, Адайн попытается поговорить с отцом, с другой — он напомнит Нолу одну историю из прошлого.

Марен кивнул и сделал отметку в толстом журнале, который лежал перед ним.

— Кир В-Бреймон, вам слово.

— Я выбираю Дарьяну Шир.

Ригард сощурился и хищно уставился на Я-Эльмона. Рейн сразу его понял: он заведомо выбрал того, за кого не проголосуют.

— Кир У-Дрисан, вам слово.

— Я выбираю Нела Я-Амрона.

— Кир О-Ренек, вам слово.

Ньяр поглядел направо, налево, затем уверенно произнёс:

— Триан С-Исайд.

Рейн поморщился. Уже два голоса, а в его пользу — ноль.

— Кир И-Ильман, вам слово.

Симан с видом неуверенного школьника ответил:

— Я выбираю Рейна Л-Арджана.

У-Крейн громко засмеялся. В-Бреймон одарил его холодным взглядом и на секунду обернулся к Рейну. Тот недоверчиво посмотрел в ответ. Что понадобилось сделать Ригарду, чтобы склонить учёных на сторону ноториэса? Дело ведь было не в голосе за Дарьяну?

— Кир Е-Мик, вам слово.

Марен улыбнулся плутовской улыбкой и поддержал И-Ильмана:

— Рейн Л-Арджан.

На несколько секунд лица присутствующих превратились в расплывшиеся пятна, а в ушах появился непонятный шум. В животе закрутился холодок, который поднимался всё выше и выше, пока Рейн не вздрогнул всем телом.

Два.

Два голоса в его пользу.

И ещё два — Триану С-Исайду.

В-Бреймон смог. А может, Нелан Э-Стерм или даже сам Вир — неважно, кто из них так умело сплёл свои паучьи нити. Первый этап пройдён. Чудом, самым настоящим чудом всю эту авантюру поддержали сразу двое. Он, ноториэс, стал на шаг ближе к короне.

Да ну нет. Послышалось. Не могло быть так.

П-Арвил снова поднял руки и с улыбкой произнёс:

— Уважаемые киры. Первый этап пройден. Сегодня вы выбрали двоих: Триана С-Исайда — члена торговой гильдии и Рейна Л-Арджана — инквизитора. Завтра они предстанут перед Народным собранием, и…

У-Дрисан грубо перебил Марена:

— Ноториэс? Или вы не заметили это клеймо? — он уставился на Рейна и прошипел: — А ну повернись-ка щекой, парень! Как во главе Кирии может встать тот, кто говорит со своим демоном?

Ригард закатил глаза и, едва сдерживая ярость, ответил:

— Крейн, твой лощёный щенок чем лучше? Как примут того, кто дальше Ре-Эста и Рин-Рина не был?

— О, давайте тогда всех помойных крыс позовём сюда! Может, мне уступить своё место какому-нибудь меняле из Канавы?

— Что ты, никакой меняла не знает столько способов надуть, как ты.

П-Арвил снова поднял руки и проговорил:

— Уважаемые киры…

О-Ренек перекричал его:

— Ригард, ты говорил, что представишь одного из народа, но не ноториэса же! Чего от него ждать?

Аст подобрался к Рейну и уверенно произнёс:

— Надо ответить.

Рейн растерялся, попытался поймать взгляд В-Бреймона, прося его совета. Всё, что надо было, избранники уже сказали. Им больше не давали слова.

— Хватит! — Аст стал настойчивее. Он быстро взъерошил волосы, затем сжал руки в кулаки и шагнул ближе. — Ты не товар в лавке, чтобы они так обсуждали тебя. Даже если им просили казаться.

«К чёрту всех», — подумал Рейн и подскочил со своего места. Да, Вир сказал вести себя иначе. Но его здесь не было. А ещё не было достаточно голосов, и не В-Бреймону заканчивать сражение за них.

— Да, я — ноториэс, — громко произнёс Рейн. Члены Совета цепкими взглядами уставились на него, и только Ригард закинул руки за голову и улыбнулся. — И что? — ответом стала тишина. Другие избранники тоже уставились на него. — Я послушал своего демона, это верно. И я сполна заплатил. Тридцать дней — невелик срок. Но не для мальчишки, который все эти тридцать дней мечтал о свежем хлебе, и чтобы боль прекратилась. Я расплатился за свой поступок. Кир Я-Эльмон, скажите, если это не так. Разве Церковь не признаёт ноториэсов исправившимися?

— Да, это так, — ответил Нол и сжал губы в тонкую линию.

— Из-за демона я лишился всего, но сумел перестать его слушать. Это позволило мне подняться от практика до второго советника главы Инквизиции. Я знаю, как живут кирийцы и чего они хотят. Я сам с Первой улицы, которая у границы Тары, но сейчас нахожусь в Доме Совета, на выборах короля. Вот мой пример, и я покажу людям, что они смогут обрести, если перестанут слушать своих демонов!